– Все-таки больше не таскай с собой артиллерию, – наливая в стаканы водку, посоветовал Пузырь, – а то ведь запросто можешь попасть. Менты хорошее быстро забывают.

– А чего менты? – усмехнулся Десантник. – Они его посадить должны были. Ну спас он нас, уложил бандитов, но ведь обрез – и изготовление, и хранение. Выходит, не все менты паскуды, вот и подфартило. Давайте, мужики, за фарт и врежем.

– Говорят, баба эта, которую Денов вывел к метеоточке, – сказал Картечь, – в сопки ушла его искать. Тут базар идет, что Денов ее кормил мясом ее хахаля. Во, блин, дела! И каково теперь бабе?…

– Да чепуха это! – уверенно проговорил Пузырь. – На кой хрен Ваньке свидетель нужен? А ты меньше базарь, не то…

– Хорош, мужики! – остановил его Десантник. – Давайте выпьем. А то глотка пересохла.

Поселок Топь

– Господи, – перекрестилась пожилая женщина, – никак беда в дом Быковых пришла. Отмаялся, видать, Мишка-то. – Она снова перекрестилась.

– Да ты, Авдотья, чего мелешь-то? – недовольно пробурчал старик. – Откуда ты взяла, что он помер? Если б помер, вертолет бы не прислали, чай, не миллионеры Савелий с Варькой, нефтью и газом не заправляют.

– Так Варька-то вона, – кивнула женщина на идущую к вертолету Варвару. Ее держал под руку молодой мужчина, с ними шла женщина в дубленке. – В горе вся и плачет. Значит, сынок ихний преставился. Сколь мучился махонький!..

– Знаешь, Авдотья, что я тебе скажу, – проворчал старик, – вы живете не как люди и даже креститесь по старинке. А за это боярыню Морозову к ответу еще в царское время привлекли. Может, Варька от счастья плачет. А забирают ее потому, что Мишутка на поправку пошел.

– Варвара! – крикнула женщина из собравшейся на околице толпы. – Куда ты и кто это?!

Варвара молча махнула рукой. Мужчина помог ей и женщине в дубленке подняться в вертолет. Вертолет начал подниматься.

– Помер Мишка! – заголосила Авдотья. – Мир ему на…

– Да не голоси, Авдотья, – усмехнулся крепкий мужчина лет сорока. – Варвара прибегла и сказала моей Маринке, что не будет ее с месяц, пусть за домом приглядит да протопить не забывает. Сына ихнего в больницу в Москву забрали. Операция будет. Это, видать, баба та, которую Савелий повел, похлопотала.

– Грехи замолить хочет, – усмехнулся плотный мужик в тулупе. – Все же своего…

От сильного удара в ухо он свалился на снег.

– Ты сначала думай, что говорить-то хочешь! – предупредил его бородач. – За это ведь и прибить можно, и закон ничего не сделает.

– Сам-то вон какое пузо наел! – закричала какая-то женщина. – И не смей полоскать чужую душу, коли своей нетути!

На плотного посыпались оскорбления и угрозы. Поднявшись, он что есть силы побежал к домам.

– Нажалуется он на тебя, Ленька, – сказал кто-то.

– Пусть, – равнодушно отмахнулся бородач, – нечего языком-то лязгать.

Берег реки Оленёк

– Не озябла? – спросил Савелий.

– Нет, – ответила Ирина. – Савелий, ты просил не говорить об этом, но ответь – ела я…

– Я тебе вот что скажу. Кто-то тебя успокаивает, говорит, что нет. Кто-то наоборот. Таких сволочей сейчас ой как много развелося. А ты ответ в себе ищи. Ты была в полузабытьи, почти ничего не помнишь. А вот что помнишь? Что ты ела?

– Это помню отрывками. Мясную кашу, кажется. Жидкая мясная масса. Запах отвратительный и вкус. Я не пробовала такого никогда. В себя полностью пришла в какой-то пещерке, там он варил куропаток. Ловил их, лунки делал…

– Это я знаю. Ну а удивительного не видела ничего?

– Нет. Хотя тогда для меня все было удивительно. Конечно, когда он сказал, что сбежал из лагеря, я испугалась. Потом он обмолвился, что с отцом дважды ел человечину. Я не поверила сначала, а потом вспомнила Петра мертвого и подумала, что он… – Не договорив, Ирина тяжело вздохнула. – Ой, я ошиблась, куропаток он ловил в заимке. Туда он меня тащил и кормил чем-то… Да, так и было. Он меня тащил до своей заимки.

– Понятно. Но главное, ты жива и должна благодарить Денова. Не думай об этом, а то запросто можешь головой тронуться…

– Ты же знаешь, я не могу видеть мяса, сразу вспоминаю мертвого Петра и чувствую тот вкус. Понимаешь?! – Она зарыдала.

– Да все я понимаю. Но ты на себя это нагрузила и тащишь. Может, и зря. Я давно понял простую истину: если ты твердо уверен в чем-то, то плевать на то, что говорят другие. Главное, ты жива и никому ничего не должна объяснять. Что остальные думают, это их дело. Ну а насчет мяса, то есть люди, которые его вообще никогда не пробовали и живут в полном здравии и удовольствии. Конечно, тварей много, кто-то может ткнуть в твою рану душевную. Но неужели о тебе никогда ничего лишнего не болтали? Ты самостоятельная баба, и…

– Говорили, конечно. Но я всегда знала, что правда, а что нет. А сейчас я не знаю. И согласись, когда говорят, что я имею богатого любовника из Франции, – это одно. А когда будут говорить, что я выжила потому, что ела Сопова… Ужас! В больнице одна медсестра раза три как бы сочувственно заговаривала со мной. Знаешь, мне хотелось убить ее! Я научилась жить, так сказать, в центре внимания окружающих. Да, меня многие не любят потому, что я сумела без мужа с ребенком выжить и жить. У меня свое дело, которое приносит неплохой доход. Прекрасные родители, чудесная дочь. Все в моей жизни было отлично. Но сейчас я не знаю ответа на этот страшный вопрос. Поэтому я и пошла в тайгу. Здесь мне стало легче. Никто не сочувствует, не напоминает о том, что произошло. Знаешь, Савелий, я очень надеюсь, что встречу Денова. Пусть он скажет мне страшное, но так нужно. Я хочу, я должна знать правду, какой бы она ни была! Понимаешь?

– Да. И ты правильно решила. Но подготовь себя к тому, что правда может оказаться той, которой ты боишься.

– Я готова и хочу знать правду, какой бы она ни была. Конечно, я очень надеюсь, что все мои страхи окажутся напрасными…

– А вот я бы на это как раз и не надеялся. Денов – бандит-людоед. И вполне может нарочно сказать, что ты ела этого Петра. Учитывай и это, ведь не поверишь ты всему, что он скажет…

– Нет, я поверю. Мне кажется, что он врать не станет.

– Да не выйдет у тебя с ним разговора. Сама подумай: на нем сейчас шесть жизней. Он идет, чтобы убить жену, а ты надеешься, что он будет говорить с тобой. Если не убьет сразу, то возьмет в заложницы и, прикрываясь тобой, пойдет к жене. Вполне может быть, что он тебя для этого и тащил.

– А почему тогда довел до метеорологов?

– Тоже ради своего плана. Он знал, что ты расскажешь все, что знаешь, и менты тебе поверят. Да так ведь и получилось, не вышли же они на него. Я бы на твоем месте пошел к шаману, как старик якут предлагал. Я в них, правда, не особо верю, но сила у них есть. Усыпляют, сам видел. И лечат.