– Если бы я знала, что он так силен, я бы не полезла, но… мне показалось, что ты… что он тебя…

Стрелок приложил палец к ее губам и заставил замолкнуть. Пару ударов сердца он буравил ее посерьезневшим взглядом, а потом произнес по слогам:

– Это я должен тебя защищать. Тебя и всю деревню.

– А мне стоять и смотреть, как ты умираешь?! – взорвалась Белянка и отстранилась.

Он нахмурился:

– А тебе не лезть на рожон!

Сговорились они, что ли, с Горлицей?

С огромным трудом Белянка прикусила язык. Стрелок невыносимо долго смотрел прямо в глаза, и постепенно его лицо светлело, уходила жесткость, расправлялись сведенные брови и острые морщинки. Наконец он зажмурился, опустил голову, потер пальцами переносицу и прошептал:

– Если мне требуется защита девчонки, то как я могу сохранить деревню?

«Так вот оно что!» – просияла Белянка и гордо вскинула голову:

– Не девочки, а ведуньи!

– Тем более… – отмахнулся он.

– Нет, ты не понимаешь! – Она ухватила его запястья и отвела руки от лица. – Это… очень сильная магия. Они всю деревню могут убить, не обнажая мечей! Но это не значит… – она понизила голос до шепота. – Но это не значит, что ты не справишься. Справишься – только не один, вместе с нами, ведуньями, вместе со всеми сельчанами, вместе с силой Леса.

– Моя наивная маленькая девочка, – криво усмехнулся он и потрепал ее по макушке.

Каждое слово отозвалось в груди горячей вспышкой, поднялось влажным комком, укутало нежностью и силой. Возразить бы, что не такая уж она маленькая, но рядом с ним можно же побыть слабой? Во рту стало солоно от подступивших слез. Как же хочется его обнять! Вжаться лицом в теплое плечо, вдохнуть до боли в грудине, до мятной свежести в горле, вновь почувствовать запах его волос, кожи – запах летнего солнца.

Как же хочется его обнять и никогда не отпускать!

– В чащу рыцарей! – прищелкнул он вдруг языком – точно как Ловкий – и подмигнул: – А пойдем купаться?

– Купаться? Сейчас? – опешила она. – Но как же проводы, рыцари?

– С дозорными брат твой ушел, что случится – нас кликнут. Да если бы рыцари и вправду хотели нас перебить, они бы уже сделали это. Идем! – Он ухватил ее за руку и потащил к реке.

Ночной воздух устремился в лицо сырыми струями, овевая шею, врываясь в грудь. Сладость прелой подстилки, молодой хвои и смятой ступнями травы будоражила сердце. Лозы ивняка хлестали лодыжки, сыпали росой. Белянка едва поспевала за Стрелком, но ни за что на свете она не разжала бы сейчас пальцы, не выпустила бы его ладонь.

У реки Стрелок резко остановился – Белянка неловко врезалась ему в спину, но он будто и не заметил. Торопливо скинул в камыши безрукавку, рубаху, штаны и сиганул в воду, взорвав шквал брызг, – только луна блеснула на обнаженной коже.

Белянка замерла в нерешительности.

Он плыл по широкой лунной дорожке. Жидкое серебро крохотными искрами разлеталось от сильных гребков, сливалось в сплошные узоры на темных волнах, мерцало бликами. Громадная луна висела над молчаливыми соснами, вспарывая черноту ночи. Плеску реки вторил перестук камыша.

Мир затаил дыхание. Мир отступил на шаг и любовался крохотным человеческим счастьем. Быстротечным. Внезапным. Бесконечным.

Настоящим.

– Не робей! – крикнул Стрелок и перевернулся на спину.

Белянка шагнула в воду – волна лизнула босые ступни, тонкий песок с нежностью окутал кончики пальцев. Мурашки разбежались по коже от внезапного порыва ветра, от затылка холодок прошелся по шее, нырнул за пазуху, кольнул ребра.

Повинуясь горячей волне в груди, Белянка решительно стащила через голову сарафан, нижнюю рубаху и с шумом вбежала в воду. Брызги взлетели широкими крыльями. Плеснула о берег волна. Прохладные струи обвили колени, скользнули по животу. Ступни оттолкнулись от дна, руки разрезали искристую гладь. Поток подхватил легкое тело, повлек на глубину.

Стрелок плыл навстречу – не разглядеть лица, только краешки лохматых прядей светятся луной. Но его невозможно было не угадать – по силуэту, по стремительным движениям, по неуловимым штрихам – это был он, ее Стрелок.

Белянка последний раз с силой толкнулась ногами, и кончики пальцев дотронулись до его ладоней, теплых даже в воде. Он с готовностью сжал ее руку и притянул к себе. Соприкосновение тел обожгло огнем, и Белянка резко отпрянула, откинулась на спину и вдруг расхохоталась. Он плыл рядом и не выпускал ее ладонь.

Течение уносило их все дальше и дальше по россыпи отраженных звезд – будто по опрокинутому куполу неба. Звонкий смех летел над водой, увеличиваясь эхом стократ.

И больше в мире не было ничего.

Никого и ничего.

Первым опомнился Стрелок:

– Давай к берегу! – и подтолкнул ее в спину.

Белянка послушно принялась грести наперерез течению, но это оказалось далеко не так просто – расплачиваться за безрассудство пришлось упорной борьбой. Каждое движение отдавалось приятной болью. Но для измученной души это были разрядка, освобождение, полет – стоило только поймать ритм, как дыхание уже не сбивалось, руки-ноги работали слаженно, спокойно, а луна тихонечко, но упорно плыла над черными зубцами сосен.

Близился заветный берег.

Невыносимо медленно, но все-таки близился.

Когда ноги нащупали дно, сил оставалось только на то, чтобы выползти на траву и закутаться в сброшенную в спешке шаль. Нацепив штаны прямо на мокрое тело, Стрелок растянулся рядом. Чтобы отдышаться, Белянка перекатилась на спину и долго смотрела на расплывающиеся звезды.

– Как хорошо! – проговорила наконец она. – Удивительно, но я счастлива. Здесь и сейчас. Как никогда.

– Счастлива… – задумчиво повторил он, не шевелясь.

Она не видела его лица, но слышала в голосе улыбку.

Внезапно он навис над ней темным силуэтом, загородив полнеба, и прошептал:

– Я бы многое отдал, чтобы так было всегда.

– Просто будь рядом, – она коснулась кончиками пальцев его виска и заправила влажную прядь за ухо.

Глаза так близко. В тон ночного неба. Блестят радостью и луной. Волосы тонкие, они вновь щекочут шею. Как во время танца. Почему она тогда не поцеловала его?

«Прошлое не имеет значения, у нас есть только здесь и сейчас».

Он услышал ее мысль? Она услышала беззвучный ответ? Так не бывает, невозможно – так говорят лишь с ведуньями, деревьями и… любимыми.

Стрелок наклонился еще ниже и осторожно коснулся ее губ. Она затаила дыхание, кожей ощущая, как по телу разливается яркой вспышкой тепло. Стрелок крепко обнял ее и зарылся лицом в мокрые локоны.

– Беля, Белочка, Беляночка…