Интересно, о чём принц сейчас думает? Я не решаюсь рассматривать его так же открыто, как он меня.

Знает ли, почему я потеряла место гувернантки? Когда сама вспоминаю об этом, чувствую, как начинают гореть щёки.

Странно, что младший принц ездит по империи с инспекциями, как Арнольд. Давно ли он перестал служить в Андарии, и почему? Помню, во дворце сплетничали, что младший принц будет постоянно жить и работать в стране Драконов нашим представителем, мол, его для этого с детства готовили. Что-то случилось? Я из-под ресниц обеспокоенно присмотрелась к нему.

Зорий выглядит счастливым. Видно, что он очень рад нашей встрече. В моей душе тоже пели птицы и звенели колокольчики.

Но, будет ли принц так же счастлив, когда узнает, что я целовалась с его старшим братом? Или он с презрением отвернётся? Я поёжилась от этих мыслей. Принц заметил и мгновенно укрыл мои ноги меховой попоной, видимо, посчитав, что я озябла. Кларисса на это тихо фыркнула, как котёнок, и недовольно отвернула голову к окошку. Я заметила промелькнувшее недоумение в её глазах. Сестру явно изумляет забота принца обо мне. Да и я чувствую себя неловко…

Впрочем, сегодня не одна Кларисса в замешательстве. Стоило посмотреть на потрясённые лица известных личностей из попечительского Совета женской школы!

Та же мать Марии и госпожи Анны, которая за равного человека меня не считала, сегодня, в общей беседе с Зорием, всячески подчёркивала наше близкое знакомство. Её дочери и она сама в наши редкие встречи, всегда разговаривали со мной неизменно холодно-вежливо, при этом, я каждый раз остро чувствовала их высокомерно-презрительное отношение ко мне.

Даже младшая сестрица при своих школьных подружках обычно сторонилась меня, злилась за мой, мягко говоря, скромный внешний вид, натруженные руки, слишком низкие поклоны попечительницам. А сегодня, вон, как громко при всех звала! И моё скромное и не модное платье не стало помехой! Впрочем, Кларисса меня частенько и защищала по-своему, особенно перед подругами!

А как низко приседали в прощальных реверансах все эти заносчивые дамы, когда мы с принцем покидали здание оперы! Они, конечно, кланялись Зорию, но ведь я с ним рядом шла! Получилось, что и мне!

Дракон заметил, что попона сползла и поправил мех на моих коленях. Какой заботливый! Кларисса ревниво сверкнула на меня глазками. Кажется, малышка явно нацелена очаровать принца, а меня воспринимает, как досадное недоразумение, мешающее двигаться к намеченной цели.

Зорий уже так долго и так странно смотрит на меня. Начинаю нервничать и ёрзать на сиденье. Скорее бы приехали! Чем для меня обернётся его высочайшее внимание? Он столько внимания уделил мне на балу. Там, в опере, я была в эйфории от нежданной встречи, а сейчас стало неловко. О, Боги! Он же поцеловал меня при всех! Да, что же это такое! Эти принцы взялись мне по всей империи репутацию портить! Как теперь к моей кандидатуре отнесутся в женской школе? Я столько надежд имела на место учителя.

Да… Разве могла я предположить, когда пообещала сестре подготовить с несколькими выпускницами танец лебёдушек для важного городского мероприятия, что всё это, в конце концов, обернётся такой феерической встречей с младшим принцем?! У нас в городке очень размеренная и спокойная жизнь, бедная на пищу для сплетен, так что теперь все ещё очень долго будут обсуждать события на благотворительном балу.

Помню, как за несколько дней до бала, кашляя всю дорогу, прибежала в школу, сразу, как только спал жар. Я была полна энтузиазма и вдохновения. Ещё накануне, лежа, прикованная болезнью к постели, я перебрала в уме всё, чему меня научила Майя Леонидовна, и решила поставить танец лебёдушек. Он самый простой в исполнении, без сложных прыжков и бросков ног. Я рассчитывала, что за пять дней можно научить старательных пятнадцатилетних девушек, в расписании занятий которых уже несколько лет ежедневно значился урок хореографии, очаровательно исполнять относительно несложные балетные движения: красиво строить цепочки, плавно и синхронно поворачивать головы, в прыжке, вытянув носочки, ударять ножками в воздухе, делать плавные переходы и секундные замирания в арабеске, то есть, с высоко поднятой ногой.

Реальность меня подкосила. В балерины директриса школы, согласно требований Попечительского Совета, отобрала девочек не по внешним данным и способностям к танцу, а по отличной успеваемости по всем предметам и статусу их родителей. Конечно, ведь эти девушки будут приглашены на бал и предстанут перед самим принцем!

Когда я впервые увидела будущих, в большинстве своём, упитанных и угловатых «лебёдушек», да ещё и в нелепых самодельных пачках, потеряла дар речи и, честно говоря, хотела отказаться от этой работы. Так не хотелось позориться… Но мне не позволили.

Вечером, в наш дом, к радости моей мачехи, явилась лично сама директриса школы и пообещала, что возьмёт меня на работу в следующем году, если я поставлю с девочками балет и смогу угодить этим танцем приезжим инспекторам и, особенно, дракону.

И я решила попытаться. Тогда думала: «А что? Может и не получится, но я буду знать, что сделала всё от меня зависящее!»

Как же я измучилась сама и замучила девочек, пока добилась от них исполнения хоть какого-то подобия танца. От балета в нём были только пачки и название, но в целом, движения под музыку, которые выполняли девушки, в конце концов, выглядели достаточно мило и синхронно.

Я понимала, что подготовленный номер очень слабенький, поэтому волновалась в день бала больше самих новоиспеченных танцовщиц. Меня, конечно, не пригласили на бал, но я кое-как пробралась в гримёрную комнату в опере, где девочки переодевались к выступлению, в качестве их сопровождающей. А позже, следом за своими, как бы, балеринами тайком прошмыгнула в общий зал, спрятавшись за одной из колонн у бокового входа.

— Раз, два, три, поворот! Прыжок! — нервно шептала я привычно, как на репетиции, хотя девочки не могли меня слышать.

Зория увидела внезапно. Чуть сознание не потеряла от волнения!

И с того момента, помню всё, что происходило со мной, какими-то урывками: вот он идёт ко мне… поцелуй… сердце заколотилось так, что эхо отдавалось даже в ушах, и я плохо слышала окружающих. Потом помню лица, знакомые и незнакомые, раскрывающиеся, что-то говорящие, рты и гул голосов, высоких и низких, но, главное — огненные ладони принца, прикасающиеся к моему телу.

Да. Меня покачивало от волнения, но руки принца держали надёжно и крепко, при этом, были настолько горячими, что, казалось — прожгут моё платье до пропаленных дыр.

А ещё помню острое желание остаться с Зорием наедине. Мы так долго не виделись! Мне страшно хотелось немедленно убежать с ним от всей этой любопытной толпы или, хотя бы, спрятаться. Но приходилось держаться рядом и терпеливо слушать желающих пообщаться с принцем.

Когда слух выхватил моё имя, которое кричала Кларисса, я увидела в этом возможность покинуть здание оперы: мне нужно отвезти девочку домой, сестре ещё нельзя долго присутствовать на взрослом мероприятии, пусть и благотворительном.