Конечно, это далеко не замок для Аллиель Кан. Это просто дом с окнами на море. Лично он ничего другого и не желает. А Аллиель…

Аллиель этот дом тоже понравится.

На тесном школьном дворе было не протолкнуться из-за экипажей: кто-то уезжал немедленно, кто-то — наутро. Эдин и Рай давно сговорились ехать в Кандрию вместе, их верховые лошади уже стояли в конюшне. Но было ли это разумно, вот вопрос? Кто он, Рай Минт? Эдин до сих пор не пытался выяснить. Да и не хотел, по правде говоря. И так ясно, что один — сын лорда, другой — циркач, который станет шутом короля. Может, им и стоило бы расстаться здесь, в школе, и сразу забыть друг друга. Ну так они сделают это позже.

Рай дремал на своей кровати, а на столе на льняной салфетке лежали два куска узорчатого румяного пирога.

— Ты? Ну наконец-то…

— Ты что же, тоже пирог не отведал?

— И оставить тебя одного с неизвестностью? Нет уж, давай вместе. Выбирай кусок.

Эдин взял тот, что ближе, надломил, и Рай тут же схватил и надломил другой.

— О! У меня кольцо! Хороший знак! — Рай извлек из сдобы толстое кольцо-печатку.

— Капитанское кольцо, — определил Эдин. — Будешь капитаном. А может, и того больше?

— Как же, больше, — отозвался Минт. — Про меня говорят, что ничего мне не видать, кроме службы где-нибудь на задворках. Я в семье паршивая овца, так тоже говорят. Одни неприятности от меня. И сюда в наказание сослали.

— А что ты натворил?

— Разбил физиономию принцу Эрдаду.

— Хм. Понимаю. Как же так вышло?

— А… — Рай махнул рукой. — Нам тогда по десять лет было. Ничуть не жалею Но он принц!

Эдину вспомнилось надменное лицо принца во время визита в Развалины. И еще, как-то очевидно было, что Рай провинился не случайно, а вполне намеренно.

И Граф что-то замыслил насчет них, то есть, Эдина и принца?

«Кузен, ты что, прочишь этого молодца в министры королю Эрдаду?»

О, Храмы и демоны. Что его ждет. Что ждет их всех?

— Смотри скорее, что у тебя, — торопил Рай.

И Эдин вытащил из пирога камешек. Обыкновенный, серый. Их на улице полно.

— Вообще-то, хороший знак, — преувеличенно бодро заявил Рай Минт. — Владения получишь, землю. Ты же не наследник?

— Не наследник, — Эдин мотнул головой. — Ладно, давай спать, завтра вставать рано. И вообще, не верю я в гадания! Пусть этим король Герейн занимается, да продлятся его годы и все такое…

Может, камешек означает тот дом в тихой улочке возле моря?..

Дорога из Тасана в Кандрию поначалу шла вдоль морского берега, и Эдин с Каем успели разглядеть корабли на рейде: девять больших шерков, авангард Гринзальского флота, выстроились в линию на подходе к гавани. Впрочем, ничего удивительного, эту картину они здесь наблюдали часто. Эдин без труда нашел свой «Саурин», присмотрелся, лаская взглядом. Еще полгода.

Впервые за все проведенные в Гринзале годы его не тянуло домой, в цирк. То есть, совсем не тянуло. Он ведь любил цирковую жизнь, правда, любил. Да чего там, столько лет он для себя если и мыслил другое, то с оглядкой, почти не всерьез. И вот теперь он понял, что не хочет возвращаться в цирк. Повидать Милду, Якоба, и всех прочих, включая Бика, и все. Работать на круге его больше не тянуло совсем.

А ведь говорят, истинный циркач без круга жить не может. Он, значит, не циркач, а так, название одно?

Последние три года его жизни — это три-четыре месяца в цирке, все остальное время — в школе в Тасане или на корабле. И буквально считанные дни — в Развалинах у Графа…

«Виолика» стояла там же, на рейде, ближе всех к гавани. Эдин ее всегда выделял, всегда норовил отыскать глазами. Еще бы — он ей имя дал! Имя мамы. Потому и относился к ней, как с своей, хотя принадлежала шнекка, конечно, торговой компании, которой заправлял господин Вейри. Иногда «Виолика» привозила из Кандрии в Тасан Графа, остальное время она ходила под гринзальским флагом по своим торговым делам. Недалеко, видно, ходила, потому что частенько появлялась в гавани Тасана.

Кстати, такого морского парада, как тогда, в свой первый год здесь, Эдин больше не видел. Точнее, никакого не видел, не было их в Тасане больше. Когда Эдин рассказал Раю, откуда смотрел парад, тот вытаращил глаза.

— И как тебя туда занесло, скажи на милость? И кто же твой отец, а?

— Нет у меня отца, — сказал Эдин как всегда чистую правду, зная, что ему не верят — опять же, как всегда.

Кажется, Рай ему тогда позавидовал. Сам он с другими студентами их курса смотрел парад с верхнего этажа школьной башни. А Эдин — пусть он не все увидел, да. Пусть с башни видно лучше. Но стоять на ветру и приветствовать взмахом меча салютующие корабли было здорово!

Их лошади бежали ровной крупной рысью, головами вровень, следом клубился хвост желто-серой пыли.

— О чем задумался? — спросил Рай.

Не выдержал — Эдин угрюмо молчал уже больше часа.

— Да ни о чем, — вздохнул он. — Как быстро кончилось все…

— Ага, — безмятежно согласился Рай. — Только раз что-то кончилось, то что-то и начнется. Делов-то. Так мы едем к моей тетушке?

— Не-а. Прости, Рай.

— Зря. У нее там сейчас куча народу. Повеселишься. Сестренка писала. Тетушка свой день рождения обязательно отмечает большим маскарадом. Почти вся родня съезжается.

— Спасибо, Рай. Но — нет.

— Жаль.

У них была договоренность ехать вместе до городка Леста, а потом — в разные стороны. В Лесте Эдина ждал цирк Бика, но Раю об этом, конечно, знать было незачем.

Это уже странно, что они с Раем до сих пор не познакомились по-настоящему. Может быть, потому, что Эдин последнее время избегал этой темы особенно старательно. И вот теперь пожалуйста — куча народу, большой маскарад. Осталось услышать про тетушкин замок.

— А у меня знаешь какие кузины красивые? — продолжал болтать Рай. — Кажется, на этот раз даже Аллиель Кан приехала. Она раньше мало где не бывала. Впрочем, теперь Аллиель фрейлина королевы, так что…

— Аллиель Кан? Твоя кузина? — Эдин ушам своим не поверил, даже в голове зазвенело.

— Точнее, покойная леди Кан была племянницей тетки. Мы — дальняя родня. Если покопаться, половина кандрийской знати — дальняя родня, ничего удивительного. А ты что, знаешь Канов?

— Немного. Как тебя зовут по-настоящему?

— Я Рай Диндари, третий сын графа Диндари.

Эдин даже присвистнул. Вот значит как…

— Все понятно, лорд Рай. Может, мне отстать на полкорпуса, как надлежит при вашей особе?

Рай вздохнул.

— Послушай, Эдин Вентсивер. Я треснул по физиономии принца Кандрии и до сих пор, демоны меня забери, не жалею об этом. Что меня остановит треснуть сейчас тебя?