сводит брови. - Крепленый… С многолетней выдержкой… Прямиком с юга… Урожая черт знает какого года, - усмехаюсь, наблюдая, как она хмурится и пытается сфокусироваться на мне и моих словах. Но следом впадаю в гнев. – Стас налил?

- Не знаю, - выдыхает честно. Окутывает конфетками и алкоголем. Гремучая смесь. Но я готов и такую сожрать, будто с голодухи сам. – Я к столу вернулась, а там уже налито было, - мямлит озадаченно. – Я злая была очень! – бухтит, вспоминая сцену в ресторане. - Схватила стакан, который ближе стоял. Думала, мой или Аленкин. И залпом!

Устало закатываю глаза. Леся постоянно притягивает к себе неприятности. И меня заодно.

Но Стас в любом случае по рукам получит. Даже если это не он распорядился вино моей няньке подать вместо сока. Впрочем, больше некому. Подлых вредителей на ужине лишь двое было – и оба Петровские. Ну, и еще хроническое природное невезенье Леси в придачу.

- Ох, идем домой, - опять беру ее на руки, а она и не думает сопротивляться. По-прежнему разморенная и покладистая. – И не пей больше «забродивший сок». Женский алкоголизм неизлечим. Замуж никто не возьмет, - заполняю тишину и стараюсь не думать о мягких ладошках, поглаживающих мою шею и затылок.

- А я и не пойду больше замуж, - гордо заявляет. С оттенком обиды и грусти. – У меня есть уже один муж, - зарывается лицом в мою рубашку.

- Да урод он, - цежу гневно.

Борюсь с накатившей ревностью, но она побеждает.

- Нет, не урод, - Леся поднимает голову, рассматривает меня почему-то. Внимательно, медленно и… с тоской, затаившейся на дне зрачков. – Краси-ивый. О-очень, - постановляет с придыханием, раздражая меня сильнее. – А лучше бы урод, - шипит обреченно и роняет голову мне на плечо.

- Любишь мужа? – зачем-то уточняю очевидное. И ускоряю шаг, чтобы быстрее отнести Лесю в дом, оставить в ее комнате и уйти нахрен.

- Хм-м, - мычит вместо ответа и пожимает плечиками неопределенно.

Любит…

- Ну и дура, - вырывается у меня, а девочка всхлипывает.

- Дура, - повторяет разочарованно. И кивает. Согласна, сама все понимает, но любовь зла. А всякие уроды этим пользуются.

Толкаю плечом дверь ее спальни, но она даже не скрипнет. Заперта. Убеждаюсь в этом после следующего удара.

- Идиотский замок! – ругаюсь сдавленно, вспомнив о заклинившей защелке. Так и не починили, видимо.

Я невероятно устал и не хочу сейчас решать какие-либо проблемы. Поднимать весь дом на уши из-за дурацкой двери, вызывать охрану… А там Вася…

Нет, к черту!

Уверенно поднимаюсь по лестнице, захожу в свою комнату – и опускаю Лесю на кровать. Некоторое время она продолжает обнимать меня, словно большого плюшевого медведя, без которого не может уснуть. С трудом убираю ее руки, хотя не желаю делать этого. Я бы лучше прилег с ней рядом, прижал к себе и…

Но это не закончится ничем хорошим. Поэтому иду в душ. Охладиться, подумать и позлиться в одиночестве, вспоминая сегодняшний ужин и откровенный разговор с Лесей.

Гадство!

Когда возвращаюсь, невольно цепляюсь взглядом за девочку. Ее сложно не заметить. Изумрудный клубочек свернулся четко посередине двуспальной постели. С подушкой в обнимку.

Приближаюсь, хотя не должен делать этого. Опасно.

Накрываю Лесю пледом, чтобы не замерзла. Касаюсь ладонью хрупкого плеча, веду вверх, пальцами невесомо дотрагиваюсь до бьющейся на шее жилки, очерчиваю линию подбородка. Бережно заправляю за ухо непослушные кудряшки, открывая лицо. Умиротворенное, красивое.

- Спокойной ночи, беда, - выдыхаю чуть слышно.

Наклоняюсь, чтобы коснуться губами виска и вобрать сладкий запах. Улыбаюсь, слыша довольное мурчание в ответ. Но тут же заставляю себя встать и уйти.

Оставляю на краю постели одну из своих футболок на случай, если Леся решит переодеться посреди ночи. И бесшумно покидаю собственную комнату, куда только законную жену готов был пустить. Даже Валерия со мной не ночевала – расписаться ведь не получилось. А у меня свои заморочки. Все-таки родительский дом, и все должно быть здесь правильно.

Но какая-то нянька бестолковая и отсюда меня выжила! Весь особняк собою заполонила. Будто полноправная хозяйка здесь. И я с каждым днем все чаще ловлю себя на мысли, что… слишком гармонично она вписалась сюда. А я не против видеть ее рядом на протяжении всей жизни.

Бред какой-то…

В спутанных, раздирающих чувствах быстро слетаю по лестнице в холл. И там сталкиваюсь с родителями и сестрой. Они только вернулись из кафе. Благо, я успел "спрятать" Лесю в своей "пещере". Аленка косится в сторону ее закрытой комнаты, затем изучает меня с прищуром, будто спросить что-то хочет, но при маме и папе стесняется. А потом отвлекается на Майю. Вместе они уходят в детскую.

Я рад, что мать включилась в процесс воспитания дочери. Иначе малышку пришлось бы укладывать мне, ведь нянька в отключке…

- Вася доложил, что ты Лесю домой отвез, - обращается ко мне отец, когда мы остаемся вдвоем. - И, конечно, охранник уже получил выговор за это, - хмуро добавляет. Недоволен, что ослушались его приказа.

Садится на диван, намекая, что нас ждет беседа. Судя по всему, серьезная.

- Да, я, - не вижу смысла лгать.

Устраиваюсь напротив в кресле. Своеобразное место для переговоров у нас. Посмотрим, к чему они приведут.

- Где она? – беспокойно озирается.

- Спит, - кидаю коротко, не уточняя, где именно. Лишь мельком взгляд наверх бросаю.

- Хорошо, - папа упирается рукой в подлокотник. - Ужин с Петровскими прошел не так гладко…

- Я говорил не брать няньку с собой, - вклиниваюсь в его фразу.

- …но это к лучшему, - ухмыляется. – Теперь я точно знаю, что твой брачный контракт у Петровских.

На миг теряю дар речи. Подаюсь вперед, сложив руки на коленях. Судорожно сглатываю.

Наконец-то! Одной проблемой меньше. А я на шаг ближе к разводу. После которого… я, как и Леся, не собираюсь больше вступать в брак. Осознал за эти дни, что просто не вытерплю кого-либо вроде Валерии рядом с собой. Придушу или выгоню. Раздражают пустоголовые куклы, даже если это моя подруга детства и дочь папиного надежного партнера. Нет, не смогу.

- Думаю,