– Больше трехсот, – сухо заметила она.

– Чуть дольше. Оберон прекратил торговлю с нами за пару лет до Битвы при Великом разломе.

– Каково это? – Тесса склонила голову набок. – Так долго жить?

Я шумно выдохнул.

– С чего бы начать? Во-первых, это очень… расхолаживает. Впереди тебя ждет много дней и лет. Если я хочу что-то сделать, то знаю, что времени у меня вдоволь. Но иногда дни кажутся пустыми и одинокими. Та же свобода означает, что порой кажется, будто все перестало иметь значение. Что бы ни случилось, я просто буду нести бремя…

– Одиночества? – прошептала она.

Я кивнул, чувствуя, как сжалось сердце.

– Почему ты никогда… – Тесса прочистила горло, снова покраснев. – Ну, знаешь, не нашел себе пару? У тебя нет жены.

И наследников, подумал я.

– Говоришь как Нив.

Она выгнула бровь.

– Нив прекрасна. И она явно тебя обожает.

Я усмехнулся.

– Я не в ее вкусе. Кроме того, я не вижу в ней пару. Она мне как сестра.

– Тогда ладно. Но почему не найти другую? В Дубносе наверняка много прекрасных фейри, которые с радостью стали бы твоей супругой. Ты – король. И ты… неплохо выглядишь.

Мой взгляд задержался на ее приоткрытых губах, ямочке на шее, а потом внутри вдруг стало тепло.

– Так и не повстречал ту, с которой почувствовал бы единение душ.

Она улыбнулась.

– Кален, а у тебя те еще запросы.

– Вовсе нет, – сказал я. – Пара – это навсегда. Это связь, которую нельзя разорвать. Она превосходит даже смерть. Я не согласен на меньшее – только на самое глубокое единение, которое только можно найти. А остальное не стоит таких хлопот. Я хочу… нет, мне нужна та, чья душа похожа на мою.

Тесса перевела на меня взгляд.

– Как чья-то душа может быть похожей на твою? Ты… это ты, Кален.

Что-то в ее глазах манило меня, а ее тело тоже как будто накренилось ко мне. Так сильно, что мне снова захотелось ее поцеловать. Уже несколько дней хотелось. Может, тот сон и не был настоящим, но мне казалось иначе. И я умирал, притворяясь, что этого никогда не было. Мы не упоминали о том поцелуе. Ни слова.

Но я знал, что не смогу так поступить. Это нечестно по отношению к Тессе. Черт, и нечестно по отношению ко мне. Потому я лишь глубоко вздохнул и перевел взгляд на стену с окнами. Снаружи клубились черные тучи, набрасываясь на стекло дождем.

Она тихонько вздохнула.

– Ладно. Думаю, я и правда немного посплю.

– Хорошая идея, – глухо сказал я. – Отдохни – вдруг завтра сможем отправиться в путь.

* * *

Она позвала меня, как только ее глаза закрылись. Поскольку силы мне не подчинялись, я ничего не мог поделать и отправился прямиком в ее сны. Тесса стояла посреди поля возле ее деревни, а ее распущенные волосы развевал ветер.

– Куда исчезла коса? – выгнув бровь, поинтересовался я, изо всех сил пытаясь выглядеть безразличным. Но было трудно смотреть на нее после нашей беседы у очага. Теперь я видел лишь силу в ее теле, огонь в глазах. От Тессы голова шла кругом.

– Куда исчезли твои сапфировые глаза? – парировала она.

Я нахмурился.

– Какого они сейчас цвета?

– Цвета льда.

Я поджал губы.

– Такого цвета были глаза у моей матери.

– О, мне жаль, Кален. Я не знала.

– Тебе не за что извиняться, Тесса. Откуда тебе об этом знать? Даже я не знал, что в этом сне у меня такого цвета глаза. – И я больше не могу думать об этом. Прошли столетия, но боль ощущалась, как и прежде.

Тесса выдохнула и огляделась. Ее лицо омрачилось, когда она устремила взгляд на деревню. На свой дом.

– Похоже, ты снова застрял тут со мной. Чем займемся?

– Полагаю, у тебя нет ни малейшего желания прогуляться по Тейну. Или даже по Альбирии.

– Тейн кажется склепом. Там никого нет, и все выглядит иначе. Как та метла.

Опять она вспомнила ту чертову метлу.

– В Тейне было пусто, когда я приезжал, а в Альбирии нет. На самом деле могу показать тебе кое-что интересное. Тебе будет полезно это увидеть.

Она склонила голову набок.

– Очень интригует.

– Так и думал, что ты это скажешь.

Вместе мы стали подниматься по извилистой тропинке холма, ведущей к столице Альбирии. Я посмотрел на стены, которые блестели под солнцем. Сколько же лет минуло с тех пор, как я был здесь в последний раз, даже в своих снах. От этого города у меня остались лишь самые ужасные воспоминания. Приблизившись к нему, я почувствовал, будто шагнул в прошлое, которое хотелось стереть. Если бы я только мог вернуться в те дни, когда моя мать повстречалась с Обероном. Возможно, я успел бы предотвратить то, что случилось потом.

Мы поднялись на вершину холма и прошли через охраняемые ворота, хотя никто из солдат не обратил на нас внимания. Для них мы не существовали. Тесса перевела дыхание и огляделась по сторонам. Ее лицо стало серым.

– Все выглядит совсем иначе, – прошептала она. – Знаешь, не так, как когда меня выставляли напоказ в качестве немой смертной невесты Оберона. Почти похоже на обычный город, – в ее голосе звучала печаль.

Я проследил за ее взглядом и увидел смеющегося ребенка, который бежал за длинными юбками матери. Его пухлые щеки украшал румянец.

– О, – поморщился я. – Ты забываешь, что он воссоздан по моим воспоминаниям. Сейчас в Альбирии нет ничего из увиденного. Фейри света больше не могут рожать детей.

– А король Оберон больше никому не позволит прикоснуться к смертному! – Она сглотнула и потупила взгляд: – Ну, чаще всего.

– Ни детей, ни наследников, – сказал я, кивнув. – Так он всех контролирует. И потому предположу, что в столице смеются гораздо реже. Я бы не хотел жить в таком мире.

– Фейри теней, – повернувшись ко мне, сказала Тесса. – У них такие же… трудности?

– Нет, – ответил я, но мысли стали мрачнее. – Но это не значит, что мы сами в этом преуспели. Многих мы потеряли во время войны. Многие покинули королевство ради жизни за морем. Узнав, что я натворил, они попросту ушли.

Тесса вытаращила глаза.

– О, я понятия не имела.

– Да неважно, – хрипло сказал я, направляясь по улице. – Пойдем. Хочу тебе кое-что показать.

Она пошла за мной по лабиринту из улиц. Тогда Альбирия была шумным, жизнерадостным городом. Фейри света благодаря торговле были невероятно богаты. Мы нуждались в их урожае, их свежих фруктах и овощах, коровьей коже.