одного из нападавших. Удар пришелся в грудь и отбросил того на рулевое колесо. Эффект мог быть гораздо большим, если бы Илья не снял форменные ботинки, прежде чем устроился отдыхать. Затем, перекатившись через левое плечо и оказавшись на полу на четвереньках, штурман из такого положения ринулся головой вперед на ударившего командира человека. Момент неожиданности сработал и здесь: врезавшись противнику в живот, Илья вместе с ним навалился на переборку.

Но подняться он уже не сумел. Третий вошедший с размаха впечатал в его затылок рукоять пистолета. Даже не вскрикнув, штурман ткнулся лицом в палубу. Из разбитой головы потекла кровь, намочив сначала волосы и воротник желтой рубашки, а потом каплями на палубу. Лишь молодой рулевой застыл у штурвала, как изваяние.

Заранее приготовленными короткими ремнями нападавшие стянули втугую спереди руки командира и штурмана. То же самое проделали с рулевым, отстранив его от штурвала. Затем поставили на ноги пришедшего в себя Веригина и жестами указали на штурмана, мол, тащите его сами. В это время старший, получив какой-то доклад по рации, стряхнул на палубу все бумаги, карты, журналы. Разбрызгал вокруг пахнущую бензином жидкость из принесенного с собой пластикового контейнера, и, отступая к выходу из рубки, бросил на середину горящую спичку. Огонь молниеносно охватил помещение. Подталкивая перед собой пленников, несущих на связанных руках бессознательного штурмана, все трое нападавших начали спускаться по трапу в нижние помещения. Управлять этим кораблем неизвестные явно не собирались. Все действия заняли не более трех минут, в течение которых не было произнесено ни одного слова.

На узких и крутых корабельных трапах и в одиночку-то не особенно разгонишься, а если у тебя связаны руки и нужно тащить безвольное тело товарища, то передвижение становится просто экстремальным. Недовольные постоянными задержками, конвоиры грубо подталкивали командира и рулевого, чем только больше мешали продвижению. Во время очередной заминки на повороте, поправляя сползающее тело штурмана, Вериги почти прижался губами к уху рулевого и торопливо прошептал:

– Сразу после трапа беги к Редину, я их задержу.

Пояснять, что бежать надо в каюту и рассказать обо всем, если еще не поздно, времени не было. Он глянул в испуганные глаза рулевого и для большей доходчивости рявкнул громко:

– Ясно?!

Ответом был слабый нерешительный кивок. Возглас Веригина конвоиры посчитали, вероятно, каким-то междометием и не обратили на него внимания. Между тем наши моряки со своей живой ношей ступили как раз на ту палубу, где за поворотом находилась каюта Сергея. Их же подталкивали к следующему трапу, ведущему вниз. Один конвоир, двигавшийся впереди, уже ступил на этот трап, а двое других сзади еще не спустились на площадку средней палубы. Это была лучшая и последняя возможность. Веригин громко закричал:

– Беги!

И что есть силы ударил ногой в спину идущего впереди. Тот сорвался с короткого трапа и, пролетев пять или шесть ступеней, упал на площадку нижней палубы.

Рулевой рванул в сторону по коридору, а брошенное им тело Ильи, поддерживаемое сейчас только за плечи связанными руками командира, надежно перекрыло путь идущим сзади. Вот тут Веригин и услышал в первый раз голоса нападавших. Точнее, их отрывистые крики. Его познаний хватило только на то, чтобы определить, что язык был похож на английский.

Собой и телом штурмана он продолжал перегораживать трап и не давал спуститься идущим сверху. Третий, скинутый им вниз, что-то долго не показывался. «Неужели я его так качественно отоварил?» – мелькнула у Веригина радостная мысль. Выстрела он не услышал. Просто что-то большое и тяжелое со страшной силой ударило в спину. Все вокруг начало переворачиваться, а потом просто исчезло, так и не успев окончить свое движение. Мир поглотила темнота. А может, это был такой яркий-яркий свет?

Командир умер стоя. Пуля разорвала ему сердце. Уже потом безвольное, как тряпичная кукла, тело опустилось на палубу. Один из пиратов бросился по коридору до поворота: рулевого уже нигде не было.

В это время, вероятно, от сильного сотрясения, очнулся Илья. Сев на палубе, он сначала с недоумением посмотрел на свои связанные руки, потом поморщился и попытался ощупать ими свой затылок. Ничего из этого, конечно, не вышло, зато взгляд штурмана сфокусировался на лежащем рядом Веригине. Однако додумать на месте даже эту простую мысль ему не дали: Старший бесцеремонно поднял его рывком за плечи и с силой толкнул по направлению к трапу. Оттуда, наконец, показалась голова сброшенного вниз командиром десантника.

Теперь захватчики не пытались хранить молчание, а переговаривались между собой по-английски. Третий получил приказание проверить каюты в этом коридоре и найти беглеца. Старший по рации вызвал двух человек в помощь, и, подталкивая впереди себя покачивающегося Илью, продолжил спуск вниз. Поджидавший их на нижней палубе десантник волочил за собой левую ногу: она была сломана в голени при падении с трапа.

Глава 5

Сергей привык никогда не запираться без особой нужды в каюте на внутренний замок. Поэтому, когда рулевой надавил на ручку, дверь сразу распахнулась, пропустив его в полумрак помещения. Редин читал книгу, включив маленький ночник в изголовье.

– Товарищ капитан-лейтенант, – голос рулевого Виноградова дрожал и срывался, – заприте дверь на замок. Быстрее! За мной гонятся!!!

Ни о чем не спрашивая, Сергей быстро поднялся с койки и щелкнул собачкой внутреннего замка, запирая каюту. В это время из коридора послышалась какая-то возня, потом хлопок, очень напоминающий выстрел, и раздались звуки приближающихся шагов. Виноградов вцепился в руку Сергея. Шаги смолкли. Послышалась английская речь. Редин вопросительно посмотрел на своего неожиданного гостя.

– Они в ходовую ворвались. Избили нас, связали. Все подожгли. – Надрывным шепотом проговорил Степан.

Только сейчас Сергей обратил внимание, что запястья рулевого до сих пор стянуты кожаным ремешком. Ослабить узел удавки не получилось, и Редин, отыскав в столе нож, разрезал путы.

– …Штурману голову разбили пистолетом. Он без сознания. Заставили нас с командиром его куда-то вниз тащить. А командир приказал мне к вам бежать.

Соображал Сергей быстро и, к своему ужасу, кажется, догадывался, кому предназначался услышанный ими выстрел. Из ящика письменного стола он достал пистолет, вставил в него полную обойму и сунул за пояс брюк. Затем открыл дверцу шкафа. Там стоял автомат АКМ с откидывающимся прикладом, так называемый «десантный вариант». С сомнением посмотрев на молодого Виноградова, Сергей взял АКМ в руки, присоединил магазин с тридцатью патронами и поставил рычажок переключателя на одиночную стрельбу. Затем, пошарив рукой в обувном ящике, извлек гранату и тоже засунул себе в карман.

– Ты не бойся! Видишь, у меня в каюте