Рабочие сновали по огороженному светящимися вешками раскопу. Снаружи этого периметра прохаживались парни Грея. Сеймор, в своём белоснежном с оранжевыми наплечниками скафандре казалось был везде, лично, едва ли, не обнюхивая каждый очищенный от песка и пыли булыжник. Не отставала от него и Жанна – её я отличал по одному наплечнику того же цвета, что и у начальника экспедиции. И только мы бездельничали. Клён ещё некоторое время пытался отрабатывать бои в вирте, но потом и это ему надоело. Я его не гонял – пусть отдохнёт, моё чутьё подсказывало, что обратный путь будет не таким лёгким. Но шло время и ничего не происходило. Нет, что-то археологи таки выкопали, и запечатав свои находки в контейнеры с прозрачными крышками, утащили в лабораторный отсек, приспособив под него один из пустовавших грузовых. На все мои попытки разузнать – что же они такое выкопали я получал одинаковый ответ, что от Жанны, что от Сеймора – «говорить однозначно пока рано». После такого третьего или четвёртого отлупа я, дождавшись, когда Жанна спала, а Сеймор торчал на раскопе, пробрался в их лабораторию, благо я, как капитан, имел полный доступ к любому отсеку. Их трофеи меня не впечатлили – ржавые железки, кусок камня с непонятными мне не то рисунками, не то надписями и залитый чем-то прозрачным кусок ветхой ткани. А может и не ткани, а чего-то другого, но очень похожего именно на старую ветошь.

Так что, на третий день, я, оставив корабль на Клёна, выбрался наружу. Была смена Жанны и я надеялся без особых проблем попасть на раскоп, дабы лично так сказать, прикоснуться к настоящим древностям. Чем чёрт не шутит – а вдруг повезёт и я найду нечто эдакое. Ультраредкое и несомненно дорогущее.

Увы.

Стоило мне только приблизиться к месту раскопок, как путь оказался преграждён одним из бойцов Грея.

– Извините, капитан, – произнёс боец с цифрой три на груди и наплечниках: – Но я не могу вас пропустить.

– Что за бред! – я попытался отодвинуть его рукой, но с таким же успехом, я мог попробовать сдвинуть свой корабль.

– Извините. Доступ запрещён.

– Боец! Я же вас, на обратном пути, замучаю пожарными тревогами! Отойди.

В ответ послышался тяжёлый вздох готового невинно пострадать человека, и я сменил тактику.

– Я вам ветошь для оружия давал?

– Давали, – кивнул номер три.

– За курение в сортире не наказывал?

– Не наказывали.

– Пропусти. Сделай доброе дело, я ж в жизни на раскопках не был!

– Не могу. Без приказа – никак не могу.

– Ну вот я, капитан! Тебе приказываю.

– Нужен приказ начальника экспедиции. Извините.

– Так он спит!

– Или, лица его замещающего.

– Вон Жанна, – я показал рукой на фигурку в скафандре с оранжевым наплечником: – Сейчас я её подзову.

– Жанна, – я переключил канал: – Жанна, к вам можно?

– Ой, капитан, вы?

– Да, я. Мне к вам подойти можно?

– Разрешение должен дать Сеймор.

– Он спит. Что у вас тут за секретность?

– Никакой секретности нет, капитан. Просто… Поймите меня. Вы же не археолог и не обучены. Вдруг вы что-либо раздавите или испортите? Извините, но я не могу вас допустить сюда.

– Мстите, что не дал покопаться в реакторе?

– Ну что вы. Ни разу. Я уже забыла про тот разговор.

Угу. Забыла она.

– Извините, капитан, но я должна отключиться – тут кое-что любопытное. – сказав это она действительно ушла с канала.

– Не? – поинтересовался третий.

– Увы, – я развёл руками: – А вокруг походить можно?

– Пожалуйста. Я рядом буду если что.

Вот же гад. Надежда перелезть через ограждения испарилась. Ну что за люди меня окружают!

Сделав пару кругов и не увидев ничего интересного – руины представляли собой несколько чёрных многогранных колонн и кучу разбросанных вокруг них каменных блоков, я развернулся и направился обратно на корабль. Рабочие копались в самой середине огороженной территории, но разобрать что именно они там делали не было никакой возможности.

На трапе я столкнулся с Сеймором.

– О! Капитан! Вышли размяться?

– Типа того. Хотел посмотреть на раскопки, но ни охрана, ни ваша Жанна – меня не пустили.

– Всё верно. Я дал такой приказ.

– Сеймор. Может вы объясните – почему?

– Вы не археолог, вы…

– Слышал уже. Растопчу, разломаю и всё такое. Жанна ваша просветила уже.

– Ну вот. Вы же сами всё понимаете, – он обошёл меня и двинулся было к раскопу, но я ухватил его за руку.

– Сеймор. Что не так?!

– Поп. Вот зачем ты лез в лабораторию?

– Я?!

– Ты. На видео всё есть.

– У тебя там что – камеры?

– Конечно. Мы пишем постоянно. Мало ли что с находками произойдёт.

– Любопытно было. Вот и посмотреть зашёл.

– Ага. Посмотреть, – он всплеснул руками: – Когда мы спали.

– Я же ничего не трогал!

– Ещё не хватало, что бы ты трогал там что-то. В общем, ты меня извини, но ходу тебе на площадку – нет. – он выдернул руку и двинулся к раскопу, оставив меня в одиночестве у трапа.

Мне очень хотелось кинуть ему вслед что-то колкое и обидное, но пока я подбирал подходящие слова он успел скрыться из виду. Проглотив обиду, я поднялся на борт.

Ещё сочтёмся!

Вы у меня всю обратную дорогу летать будите, как гордая птица ёж.

Пожарные тревоги, борьба за живучесть, тренировки по надеванию скафандров, да мало ли чего злобный тип вроде меня придумать может. Примерно прикинув план мероприятий, коими я буду развлекать пассажиров на обратном пути, я несколько успокоился, и направился прямиком себе в каюту, чтобы положить всё на бумагу – распланировать по дням. Месть должна была быть выверенной и сбалансированной.

Спустя час я уже любовался составленным план графиком мероприятий. Вишенкой на торте должно было стать урезание суточной нормы потребления воды – мой особый привет Жанне, и ограничение программных возможностей синтезатора в кают-компании, нехорошо ведь, если Грей растолстеет на своих любимых плюшках с корицей. Для финального аккорда мне не хватало только Сеймора. За весь полёт мне так и не удалось определить его слабые стороны.

Я ещё раз полюбовался составленной таблицей и положил её на стол. Вывешу на доске объявлений у кают компании. После взлёта.

До моей вахты ещё оставалось около сорока минут, и я решил вздремнуть – авось на свежую голову и для доцента что-то придумаю.

Сменив Клёна я, бегло просмотрев показания корабельных систем, и не обнаружив никаких отклонений – всё шло штатно, зевнул и вытащил из кармана прихваченный с собой план мероприятий. Впереди были восемь часов безделья –