и выставили вперёд копья. Им было страшно. Даже гораздо страшнее, чем перед инрамской армией.

Авенир, Рогдай и Иветиль воспользовались создавшейся давкой и втиснулись в общую толпу недовольных. Пробираясь сквозь неё, они двигались по направлению к караульной. Авенир слышал крики горожан, адресованные наёмникам. Они были очень злы и их не пугало оружие в руках солдат. Ещё немного и могла разразиться самая настоящая бойня.

Дверь в караульную была открыта. Из помещения для охраны наверх уходила винтовая лестница.

– Я пойду наверх и подам сигнал, а вы попробуйте поднять ворота. Какой-то из этих рычагов должен это сделать, – с этими словами Авенир убежал наверх, на ходу вынимая особую стрелу.

В этот момент снаружи началась давка. Кто-то из лучников, находящихся на стене не выдержал и пустил в толпу стрелу. Раздался жуткий предсмертный крик, а за ним последовали вопли ярости бушующей толпы. Вооружённые горожане рванулись вперёд на сильно уступавших численно наёмников. Лучники сверху принялись поливать их стрелами, но было бесполезно.

Авенир выскочил на смотровую площадку на верхушке небольшой башенки при воротах, на ходу поджёг специально заготовленную стрелу с помощью факела на стене лестницы и пустил её высоко-высоко по очень крутой дуге. Убрав лук в колчан за спиной, он тут же вынул оба своих меча и бросился в атаку на лучников на стене, продолжавших обстреливать мирных жителей и уже почти разогнавших толпу.

Авенир передвигался со скоростью разъярённого волка, разя одного лучника за другим. Те падали со стены вниз на вымощенную камнем улицу. В этот самый момент тяжёлые главные ворота из чёрного железа медленно поехали вверх, открывая путь для инрамской армии, которая была уже близко.

Горожане разбегались кто куда. Многие прятались по домам, кто не успевал убежать прижимались к стенам и дверным проёмам. В город под чёрными знамёнами ворвались тяжёлые инрамские всадники под руководством Демрела Мубариза.

Никто из местных жителей не оказал сопротивления и не помог осточертевшим и обнаглевшим наёмникам. В ту ночь все, кто держал в руках оружие – погибли. Их перебили за считанные часы. К рассвету на улицах не осталось ни одного наёмника князя Фаринода. Но в середине города по прежнему возвышалась неприступная крепость Вириды, охраняемая гарнизоном Пинусийского ордена с владыкой Кьезовином во главе.

Глава 31. Крепость Вириды

Крики отчаяния полные горя

В легких останутся горьким осадком

Привкус победы забудется вскоре

Пусть он казался вначале нам сладким

Крики от боли полные плача

На стены города копотью лягут

Цена высока была нами уплачена

Победа явилась под чёрным стягом

Крики людские безумств и бессилия

Гаснут под поступью словно уголья

Свободы желав не это просили мы

Потеряна вера, надломлена воля

Крики в ночи разносятся эхом

Словно зола измажут жизнь чёрным

Тускло сверкают багровым доспехи

Белые дни из жизни вырваны с корнем

Над самой высокой башней крепости развивалось знамя с древом Вириды. Из-за стен крепости не было слышно никаких звуков, словно она была пустая. Но это было не так. Просто та сила, что была внутри, затаилась, как змея и ждала случая укусить побольнее.

Вечером следующего дня после падения города на стене крепости появился сам князь Фаринод в сопровождении владыки Кьезовина. Об этом очень быстро доложили прицу Альфинуру и тот сразу же явился для разговора.

– Кто возглавляет армию, что так подло и вероломно атаковала мой мирный город?

– Мирный город говоришь? Твои собственные подданые растерзали наёмников, охранявших главные ворота. Как же ты измучил свой народ, что те готовы были доверить свои судьбы в руки захватчиков под чёрными знамёнами? – заговорил принц Альфинур, выходя вперёд на несколько шагов.

– Кто ты такой? Назовись! – прорычал побагровевший князь Фаринод.

– Ты не в том положении, чтобы разговаривать со мной подобным тоном. Ты можешь только вежливо попросить, князь. Но не смотря на твою необдуманную дерзость я отвечу. Меня зовут Альфинур, второй сын правителя Инрамской империи Великолепного Маарифа Сейфуллы, прозванного Мудрым. Это мои доблестные воины взяли твой город. И если ты надеешься, что из Сорочьего городка тебе кто-то придёт на помощь, то ты сильно ошибаешься. Их положение не лучше.

– Значит Инрам начал войну. Посмотрим на долго ли вас хватит! – со злобой рявкнул Фаринод, быстро обдумывая варианты и стреляя покрасневшими от злобы глазами по сторонам.

– Ты сидишь здесь, в глуши, пьёшь своё второсортное пойло и считаешь, что всё тебе известно. Но это не так. Мне сейчас некогда разговаривать с тобой. Предлагаю тебе сделку.

– Я не собираюсь торговаться с мальчишкой, у которого на губах молоко не обсохло. Кем ты себя возомнил и что ты мне можешь предложить? Ты никто и скоро тебя здесь не будет!

– Да, тебе только и остаётся, что выкрикивать бессильные слова со стены крепости, что тебе даже не принадлежит. Твой род всего лишь род наместников, а не истинных правителей этого чудесного края! Но так и быть, я расскажу тебе, что хочу предложить, а ты уж решай, интересно тебе это или нет. В конце-концов, не с этой поганой крысой же мне разговаривать, что прячется у тебя за спиной.

Князь молча слушал. Бледный владыка Кьезовин взирал на всё происходящее с каменным лицом.

– Молчишь и не уходишь. Что ж, слушай. Я сегодня ночью сожгу твою крепость. Превращу её в пепел и дым. Никто не выйдет из неё живым. Можешь в этом не сомневаться. Но у тебя есть шанс на спасение свой никчёмной жизни. Открой ворота, сложи оружие, признай моего отца своим вассалом и останешься жив. Даже может быть сохранишь какое-то своё имущество. Такова воля моего отца в знак старой дружбы. Но если б это была моя воля, то я бы не давал змее второго шанса, – принц Альфинур улыбнулся самой злой улыбкой, какую только можно представить.

– Даю тебе времени до заката. Второго шанса не будет, – с этими словами инрамский принц ушёл прочь в сопровождении своих командиров и личной гвардии.

– Готовьтесь к атаке. Фаринод не сдаст крепость, но и погибать без боя не захочет, – предупредил военачальников Альфинур, – и позовите ко мне Авенира.

Внутри крепости что-то происходило. Лязгало железо, что-то сколачивали, строили и двигали с места на место.

Две сотни лучников расположились на крышах домов и в прочих укромных местах, откуда хорошо просматривался въезд в крепость Вириды. Основные силы пеших воинов заполонили по две улицы слева и справа от Княжьей, так что по ним даже мышь не смогла бы проскочить. Всю