за столкновением. Тигры бешено взвыли, когда Буруу с рыком спикировал с небес. Но крик Шай звучал нежным бормотанием вместе с биением пульса в его ушах.

Буруу затопляло безумие, отодвигая в сторону все остальное. Он приземлился на брата, который сильно ослабел от потери крови и даже не мог сопротивляться, и в его единственном здоровом глазу уже светился страх смерти.

Сломанные крылья слегка приподнялись и упали, из кровоточащего горла вырвалось карканье.

«Помилуй».

Да как он смеет?

«Помилуй, брат».

Легче попросить солнце не всходить и не садиться. Попросить могучего Райдзина заглушить бесконечные барабаны. Нет больше ни отца. Ни матери. Нет пары. Нет стаи. Нет ни бури. Ни света. Ни тьмы. Есть смерть.

Жажда смерти переполняет вены, лишает рассудка, зрения и звуков. И Буруу рвал и кромсал тело брата до тех пор, пока от плоти тигра не осталось ничего, кроме кровавого месива из перьев и переломанных костей.

Буруу был залит кровью. Тонул в ней. Глоток за кровавым глотком.

А потом он снова начал слышать. Раскат грома. Биение пульса. Крики стаи.

Обезумев, они взревели. Сыновьями Хана овладело безумие, способное привести стаю к гибели.

Старейшины опустили глаза, в их взглядах не было жалости. Они требовали изгнания Буруу. Называли изгоем. Грозовые тигры не убивают друг друга. Таков закон со времен исхода из Шимы. Особенно тех, кто с ними одной крови. Одного рода. Так мог бы поступить лишь жалкий убийца.

Но раздались и другие голоса. Шай встала на защиту Буруу. Коуу и Кайя тоже были вместе с ним. Они утверждали, что теперь Ханом должен стать Буруу. Он совершил правосудие.

«Арашиторы не убивают арашитор!» – возмущались старейшины.

«Хан – тот, кто утверждает, что он – Хан», – отвечали другие тигры.

А на языке Буруу остался густой привкус крови, вкус братьев, которых он отправил в могилу. И слова отца, уже пропитанные тоской, тяжело повисли в воздухе.

«Однажды ты будешь править, мой Триумф. И ты поймешь, что думать надо не об одном, а обо всех».

Буруу зажмурился. Призрак отца стоял рядом и стыдливо отворачивался.

«Я выбираю будущее. Для всего нашего рода».

И наступило будущее, созданное сыновьями Хана.

Буруу мог бы заявить свои права на ханство. Стать Ханом. Он бросил вызов и победил. Но закон есть закон. В Край вечных бурь пришла смерть. Но не в облике отца времени или случайности, а в облике братьев и сыновей, ненависти и мести.

Ни один настоящий Хан не допустил бы такого. Поэтому не будет никакого Триумфа.

Они забрали у него имя. Изгнали вон. Он был пропитан кровью сородичей. В Краю вечных бурь никогда не вспомнят ни о нем, ни о погибших братьях – ведь они убийцы. И несмотря на горе и звериную жестокость, которой он поддался, грозовой тигр знал, что это правильно. Вот и все.

Шай умоляла его остаться. Коуу и Кайя тоже. Что произойдет, если вернутся черные морчебцы? Когда многие воины Края вечных бурь уже убиты или пропали без вести?

А если Торр заявит о своих правах на ханство?

«А как же я? – спросила Шай. – Что будет с нами?»

Не было ответа. Не имелось ни сил, ни голоса, чтобы говорить. Только стыд. Воспоминание о разговоре с отцом и вкус крови братьев во рту.

Он потерял себя. Стал просто зверем. Несчастным. Сломленным. И отвернулся от Края вечных бурь и от сородичей. В ушах звенели голоса старейшин, имя, которое ему дали взамен того, которым наградил его отец.

Не было ни Роахха, ни Триумфа. Появился предатель. Убийца рода.

ПРЕДАТЕЛЬ И УБИЙЦА.

Что тут можно еще добавить. Юкико не знала, что сказать. Ни могла найти ни одного слова на многие мили вокруг.

На глазах выступили слезы. Руки обвились вокруг шеи Буруу. Как долго он скрывал свою тайну. Этот позор. Чувство вины. Юкико и понятия не имела, о чем просила, когда умоляла его вернуться в Край вечных бурь. Она не представляла ничего подобного, не могла вообразить, с чем он может столкнуться.

Торр, конечно, прилетел, как и опасалась Кайя. И самцы Края вечных бурь, выступившие против него, были убиты вместе с детенышами. Хан морчебцев предъявил права на трон. И Юкико поняла, почему Кайя ненавидит его. Осознала кипящую враждебность самки.

Но…

Это была не твоя вина.

КОНЕЧНО, МОЯ.

Ты был сам не свой. Не думал.

ЭТО НИЧЕГО НЕ ОПРАВДЫВАЕТ. Я УБИЛ БРАТЬЕВ.

Ты отомстил за отца.

И НЕ НАШЕЛ В МЕСТИ НИ МИНУТЫ ПОКОЯ. Я СТАЛ ТАКИМ ЖЕ, КАК И ОНИ. ВИНОВАТЫМ. ЗАПЯТНАННЫМ. Я – НИЧТО. НИКТО. ПРОСТО ЗВЕРЬ, И ВСЕ.

Вдали она уже видела острова: темные, сверкающие камни, извергающийся огонь и дым и бесконечный хаос наверху. Раскаленный пепел, падающий меж капель дождя, облака, созданные из пепла и урагана. Протянув руку навстречу буре, она почувствовала очертания – хищные, гордые. Арашиторы, черные и белые, взывают сквозь клубящиеся облака, ревом предупреждая Хана.

К ним летел Предатель рода. Убийца.

Юкико чувствовала себя беспомощной. Ничего она не могла поделать, чтобы заставить Буруу почувствовать себя лучше. Чтобы все было в порядке. Тень, нависшая над его плечами, отвращение, поселившееся у него внутри.

ТЕПЕРЬ ТЕБЕ ИЗВЕСТНА ПРАВДА О ТОМ, КТО Я ЕСТЬ.

Мой брат.

ЗВЕРЬ.

Мой лучший друг.

УБИЙЦА.

Ты для меня – все.

Юкико прижалась щекой к шее Буруу, крепко зажмурившись. Желая, чтобы боль исчезла, пытаясь наполнить тигра теплом и светом.

Я люблю тебя.

ВСЕ РАВНО ЛЮБИШЬ?

Всегда.

Впереди на каменном шпиле возвышался высокий и свирепый черный силуэт с горящими зелеными глазами, угрожающе распростертыми огромными крыльями, окаймленными светом расплавленного камня.

ЕСЛИ Я ПАДУ…

Ты не падешь.

НО ЕСЛИ Я…

Ты не сможешь.

Сила Буруу заполняла ее разум. Воспоминаниями. Как Йоритомо обрубил ему крылья. Как они победили Правителя Красных Костей и целый легион óни. Как разнесли в пылающие клочья броненосцы, подняли на ноги целый народ, и тысячи глаз загорелись удивлением, когда они взмыли в вышину.

Юкико напомнила Буруу о былом, наполнив сознание друга образами каждого триумфа и мгновения, которое они разделили еще с тех пор, как все это началось, когда она впервые коснулась разума грозового тигра, находясь на борту «Сына грома», рассекающего облака.

Не имеет значения, что ты сделал. Кем ты был. Важно лишь то, что ты делаешь сейчас. Кто ты сейчас. Прямо сейчас. В это мгновение.

И КТО ЖЕ Я?

Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Черный тигр на троне взревел, и вызов эхом пролетел сквозь дымящиеся камни, поднимающийся над океаном пар и дождь из шлака. Бросить