– Скучаешь?

Он ждал появления Глории, а она застала его врасплох. Охранник, которого Лавров приставил к ней, остался в машине.

– Я знаю, кто такой Гном... – прошептал он, наклоняясь через столик и вдыхая аромат кофе и шоколадной глазури. – Это Колбин! Я подозревал его, но... Черт!

– С чего ты взял?

Запах ее духов смешивался с ванилью и кофейным паром, поднимающимся над чашками. Сладкая сладость...

– Ему выгодно убрать вас обоих – тебя и Анатолия. Он организовал твое похищение и... рассчитывал шантажом принудить Зебровича отписать компанию ему. А потом, когда ты сбежала, он подстроил аварию. Зебрович был пьян в стельку... он ужасно переживал из-за тебя. Если бы не это, он не сел бы нетрезвым за руль. Он вообще не любил водить.

Глория не спешила соглашаться с его подозрениями. Колбин, безусловно, наглец и скупердяй, но пойти на убийство он бы вряд ли решился. Без Толика он ноль без палочки.

– Почему именно Колбин?

– Помнишь, я подобрал в доме бутылку из-под вина? На ней оказались отпечатки пальцев Колбина! Для сравнения я взял стакан из офиса и отнес все эксперту. Кроме того, я нашел на полу в той же комнате... мужской носовой платок. Я видел такие платки у Колбина. Он покупает их в фирменном магазине дюжинами, все в коричневых тонах. Бежевый, шоколадный... это его любимые оттенки.

– И ты промолчал?

– Я хотел сначала проверить...

– Что еще ты нашел втихаря и отнес эксперту?

– Коробочку с остатками золотистого порошка... Это оказалось настоящее золото, перетертое в порошок. В пакетиках от театральных блесток находились блестки, которые он использовал.

– Может, блестки принес кто-то другой? Алина, например, обронила... или Берестов? Сам же говорил, что они водят в дом покупателей...

– На пакетике – тоже отпечатки Колбина!

Глория взяла с тарелки пирожное и начала нервно жевать. Вкус бисквита с масляным кремом казался приторным.

– Кроме того, я отдал на анализ содержимое миски... ту засохшую бурду...

– И что это за гадость?

– Ты не поверишь! Смесь золотого порошка, блесток, красного вина и уксуса...

Глория перестала жевать и подняла на Лаврова изумленные глаза.

– Там в доме... пахло кислым...

– Что это значит, по-твоему?

– Знахарка сказала, что видела в горнице оборотня...

– Мне не до шуток! – разозлился начальник охраны. – Какой еще оборотень? Колбин заметил бабку, которая подглядывала за ним в окно, выскользнул на улицу и шарахнул ее по голове поленом. Счастье, что не убил. Старушка с перепугу ничего не сообразила... и твердит про злого духа. В этом я с ней солидарен, между прочим. Добрым Колбина не назовешь...

За соседний столик уселась влюбленная парочка. Кудрявая брюнетка лет семнадцати и парень в очках. Девушка смущенно хихикала, пока он заказывал угощение.

– Может, он рехнулся? – предположила Глория. – Сошел с ума... на почве содеянного?

– Кто, Колбин? Да он нормальнее нас с тобой вместе взятых!

– Зачем нормальному человеку лезть посреди ночи в чужой дом... готовить адскую смесь и бить по голове любопытную старушку? Что особенного она могла увидеть?– Честно? Понятия не имею... – признался Лавров. – Какие-то мотивы у него точно были.

– Н-да...

– Я тебе больше скажу. Тот постоялец, который напросился к знахарке на постой и представился учителем, был не кто иной, как...

– Колбин? – ахнула Глория. – То-то я слушала Митрофаниху и думала, кого мне напоминает этот «учитель»? Только ведь Колбин усов не носит.

– Зато у него голова яйцом! А усы легко приклеить. Он едет в Прокудинку, поселяется у местной старожилки, выспрашивает у нее про дома... потом делает вид, что уезжает, а сам где-то прячется. Не исключено, что в том же нефедовском доме... приносит с собой золото, блестки, вино, уксус, смешивает ингредиенты в миске и...

На этом фантазия Лаврова иссякла, он запнулся и вопросительно уставился на собеседницу.

– Но... зачем весь этот маскарад?

Лавров не знал, что ей ответить. Он отхлебнул остывший кофе и вспомнил, что Колбин дня три отсутствовал в офисе, сославшись на служебную командировку. Мол, надо с подмосковными партнерами встретиться, обговорить новый проект.

– Нечего гадать, – отрезал он. – Я прижму Колбина, загоню его в угол... и он сам все выложит.

– А если нет?

– Он струсит... побоится рисковать репутацией. Ему сейчас шумиха ни к чему! Компания держится на плаву еще на авторитете Зебровича... Припугну Колбина скандалом в прессе! Дескать, вдова подозревает партнера покойного мужа в организации ее похищения и заказном убийстве, замаскированном под несчастный случай. Представляешь себе эти заголовки на страницах «желтых» газет? Вряд ли Колбин решится отказать мне.

– Тебя послушать, так если он признается в похищении и убийстве, то сохранит доброе имя! – хмыкнула Глория.

– Я буду его спрашивать только о ночном происшествии с Митрофанихой. Для начала. Потяну за ниточку... а там разберемся, как дальше быть.

– Ты уверен, что он и есть Гном?

– Я уверен, что Колбин знает о доме в Прокудинке, где накануне похищения тебе была назначена встреча неизвестным лицом. И не просто знает, а бывал там... и даже нанес телесное повреждение средней тяжести местной знахарке. А перед этим жил у этой знахарки, прикидываясь учителем. Для серьезного обвинения – улики косвенные, а для скандала их достаточно... Журналисты умеют раздувать из искры пламя!

Лавров засмеялся над своей шуткой и посетовал, что не захватил с собой в больницу фотографию Колбина.

– Если б заранее догадаться, о чем пойдет разговор! Но кто мне помешает заявить милейшему Петру Ильичу, что я показывал фото пострадавшей и та опознала своего постояльца?..

Дома, сидя перед зеркалом и подкрашивая ресницы, Глория вдруг вспомнила слова карлика: «Знаешь, зачем царица Савская на самом деле приезжала к Соломону? Чтобы он разгадал ее собственную загадку!»

«Не потому ли я хожу по следам Агафона, что через него пытаюсь разгадать себя?» – осенило ее.

Она внимательно всматривалась в такие знакомые черты своего лица, ища в них таинственной метаморфозы, превращения из обычной женщины в...

– В кого ты превратил меня, колдун? – воскликнула она вслух.

Из соседней комнаты эхом отозвался охранник:

– С вами все в порядке, Глория Артуровна?

– Да! – ответила она. – Не беспокойся! Я говорю по телефону...

Ах, если бы это было правдой! Она чувствовала, что стала другой. Прежней взбалмошной и беззаботной Глории больше нет. Вместо нее сидит и красит ресницы совсем другая женщина...