мир снова вернулись краски. Саймон смотрел в небо, не шевелясь и не понимая, где он находится, чёрная волна силы вспышкой вырвалась из Камня Судьбы, промчалась по Цитадели, окутала город и пропала, оставляя после себя тишину.

Чувства возвращались к нему постепенно. Он чувствовал холод, исходящий от каменного балкона, ощущал сырой запах, привкус ночного воздуха, слышал крики, доносящиеся со двора: победы, боли, мольбы. Но даже среди какофонии он не пропустил судорожный вздох Вадима.

– Вы что натворили? – прохрипел он, перегнувшись через край балкона. – Мои солдаты… Верховный…

– Саймон! Нолан! – Шарлотта подбежала к ним, сжимая в руке клинок. – Вы в порядке?

– Кажется, – пробормотал Саймон, хотя сам сомневался. Осколок Хищника согревал кожу, но не обжигал, как было раньше. – Нолан…

– Всё закончилось?

Хриплый голос брата раздался буквально в сантиметре от уха, и Саймон с трудом наскрёб в себе силы присесть. Нолан развалился рядом, часто судорожно дыша. Он побледнел и осунулся, будто из него выпили все силы, оставив лишь оболочку.

– Да. Ты справился, – сказал Саймон и потянулся к брату: просто убедиться, что тот действительно рядом. И хотя Камень Судьбы лежал на полу, каким-то чудом не расколовшись, на ладони Нолана остался чёрный след. Саймон с удивлением взглянул на свою ладонь, но она была целой – только красные вмятины напоминали о том, что он стискивал руку брата до синяков.

– Что случилось? – спросила Шарлотта, и судя по тому, как она была внимательна к Нолану и потянулась прощупывать его пульс, выглядел он гораздо хуже Саймона. – Вы зависли в воздухе, как будто летели, потом сверкнула молния…

– Это Камень Судьбы, – сказал Саймон и медленно встал на ноги, ухватившись за балкон. Во дворе лежали сотни солдат – кто-то в сознании, кто-то без. Одичалые и американские солдаты стояли среди них, изумлённо осматриваясь, но держали оружие наготове. – Он хотел всех уничтожить…

На горле вдруг сомкнулась рука Вадима, перекрыв воздух. Умом Саймон понимал, что ему должно быть страшно, но после Камня Судьбы инстинкт самосохранения притупился, и он просто уставился на европейского Хранителя так, словно видел его впервые.

– Ты, – прорычал Вадим окровавленным ртом. – Ты всё испортил… Верховный Совет… наш мир…

– А ну отошёл от него!

Нож Шарлотты промелькнул в сантиметре от лица Саймона, и Вадим вскрикнул: на его запястье появился глубокий порез. Он отпустил Саймона, и тот, пошатнувшись, закашлялся, опираясь о стену.

– Всё кончено, – сказала Шарлотта, вновь подступая к Вадиму. – Ты проиграл.

Вадим перевёл взгляд с Шарлотты на Саймона, а затем на пол, где всё ещё лежал бледный Нолан.

– Наследники уничтожат наш мир, – сказал он, и впервые Саймон услышал в его голосе неподдельный страх. – Они завоюют нас, перебьют…

– Наследники – не злодеи, – хрипло сказал Саймон, потирая ноющее горло. – Мы просто хотим защитить наш мир от тебя.

Вадим рассмеялся, хотя ничего смешного тут не было.

– Думаешь, самые могущественные анимоксы на свете договорятся? Не переругаются, не будут воевать друг с другом из-за малейшей мелочи? Не бывает много власти, Саймон Торн. Чем её больше, тем больше хочется, и эту жажду нельзя утолить. Рано или поздно ты это усвоишь, и весь наш мир пострадает из-за твоей наивности.

– Мы не тираны. Мы не ты, – выплюнул Саймон. – Мы не убиваем невинных животных, которые просто хотят защитить родных. Мы не казним всех, кто с нами не согласен. Даже тебя ждёт справедливый суд, Вадим. Но когда придёт время, мы позаботимся, чтобы весь мир в подробностях знал о твоих преступлениях, и… Шарлотта, нет!

Саймон бросился к ней, но было поздно. Клинок прошёлся под грудью Вадима, скользнув в узкую щель брони, и бывший Хранитель широко распахнутыми глазами уставился на кровь, хлынувшую из его живота.

– Это тебе за сестру, – сглотнув, сказала Шарлотта, а в её глазах встали слёзы.

– Шарлотта… – Саймон шагнул ближе, пошатываясь, но он с трудом стоял на ногах. – Шарлотта, пожалуйста, не надо… Нельзя убивать его без суда…

– Он не заслуживает суда, Саймон. Ты сам это понимаешь. – Она провела лезвием по его ногам, и Вадим, вскрикнув, упал на колени. – Это тебе за отца.

– Шарлотта… – Саймон сглотнул, но он не мог ей помешать. Краем глаза он видел, что Нолан сел, но и он не пытался её остановить.

– А это за Лео, – сказала она, проводя ножом по второй ноге. – И за Цяна, и за Фахари, и за Ивонну, и за Габриэля. – Она воткнула ему нож в руку, и Вадим издал вопль, от которого волосы у Саймона встали дыбом. – Это за животных, которых ты убил в Африке и Китае… за животных и людей, которых ты убил на Амазонке… за животных, которых ты бросил умирать на Лазурном острове… за Одичалых… за всё, что из-за тебя пережила мама… за всё, что из-за тебя пережила моя семья…

Её клинок опускался снова и снова, оставляя на коже глубокие и болезненные, но не смертельные раны. И только когда крови натекло столько, что Вадим побелел, будто бумага, Шарлотта схватила его за короткие волосы и запрокинула голову назад.

– А это, – сказала она, приставив клинок к его шее, – за моего брата.

И Саймону оставалось лишь с беспомощным ужасом наблюдать, как Шарлотта медленно проводит ножом по горлу Вадима, решая его судьбу. Вадим зашёлся в беззвучном крике, и когда клинок Шарлотты закончил своё страшное дело, он рухнул в лужу собственной крови, устремив взгляд на Саймона в последней мольбе – будь то о помощи, о прощении или пощаде.

Саймон не знал, но это было не важно. Всё было кончено, и Саймон не сводил с него взгляда, пока свет в голубых глазах не погас. Вадим Сергеев умер.

Глава 33

Хладнокровный расчёт

Следующие три полных дня Одичалые, Наследники и североамериканские солдаты посвятили наведению порядка на улицах Аништадта.

Под руководством Катарины и мамы Саймона Хьюго обучил команду сапёров, чтобы обезвредить взрывчатку, заложенную Верховным Советом почти на всех подходах к Цитадели.

– Её просто жесть как много, – сказал Хьюго в первую ночь после битвы, вернувшись в Ковчег, – заброшенный склад на краю города, где они с Саймоном встретились месяц назад. Одичалых вместе с солдатами – и своими, и чужими – развезли по больницам Аништадта, а Ковчег по предложению Катарины переоборудовали в импровизированный тайный госпиталь для Наследников, чтобы никакой житель Аништадта не закончил то, что начал Верховный Совет. Учитывая напряжение, царящее в городе, никто не стал возражать.

– Всё нашли? – неразборчиво спросил Джем, поедая сэндвич. Он практически не пострадал в битве, только в тронном зале какой-то солдат наступил ему на очки, из-за чего остаток времени он провёл, с трудом различая дорогу.

– Да кто ж знает, – ответил Хьюго, ковыряясь в тарелке. – Мы ищем провода, но если упустим хоть один…

– Попросите Наследников, пусть превратятся в собак и поищут по запаху? – предложила Ариана,