Ее отказ — печать под смертным приговором, но примитивный инстинкт самосохранения все же побеждает ее желание самоубийства. Пальцы наставника болезненно сжимают ее плечи, но она терпит, боится даже шелохнуться. Они смотрят друг другу в глаза, и этот молчаливый диалог красноречивей тысяч бесед между ними.

Он даст ей все, ради этой цели и того, чтобы использовать ее, свою лучшую марионетку, как можно дольше. Но ни за что не позволит вырваться. Запястья и щиколотки девушки заныли, словно их и правда обвязали крепкими шелковыми нитями и кукловод наконец-то взялся за вагу[23].

— Я знаю, что тебе страшно. Но мы уже дали друг другу обещание, помнишь?..

Ей ничего не оставалось, как кивнуть. Наставник коснулся ее щеки и мягко улыбнулся.

— У нас одна цель. И, поверь, я сделаю все, чтобы мы ее добились, — руки наставника обвивают ее, и Лин Фень теряется в его одеждах, улавливая слабый запах лекарств и цветов. Ласковые объятия человека, что обрекает ее на участь, возможно, худшую из всех, ярко контрастируют с той болью, что он ей причиняет. Девушка закрывает глаза и обнимает наставника в ответ, стискивая одежды мужчины в кулаки. Ледяные объятия, которые были нужны так сильно, что хотелось в них умереть, в надежде, что так все и застынет.

Бэй Сяолун вздыхает, закрывая глаза и позволяя себе зарыться носом в волосы ученицы. Будь та чуть глупее, было бы проще. Легче. Но он уже пустил свой яд по венам. Исполнит ли он свое обещание или нет, будет зависеть только от «Маленькой львицы» и ее поступков. Он бы сделал, что должно, без сожалений, однако теперь это невозможно. Они оба думают об одном о том же, но молчат, понимая, что некоторые вещи не должны быть произнесены.

Это его забавляет, и губы белоснежного Двуликого Сяолуна растягиваются в мрачной улыбке.

Она убьет его, когда все это закончится.

20

— Возьми это, — на столик перед посвежевшей, сытой и переодетой в чистую одежду Лин Фень падает книга. — И это. И эту тоже. И эти. Ты должна изучить это все, поняла?..

— Мастер?.. — Девушка вздрогнула и осторожно принялась перебирать книги. — «Пение тысячи призрачных птиц», «Техника масок демона тысячи лиц», «Дыхание истинного владыки туманов», «Укрепление тела небесного демона», а это… «Техника теней мастера вечного танца»… Наставник, это же…

— Да, техники, которые изучал Ху Юнфень в моей прошлой жизни, — Бей Сяолун вздохнул, присаживаясь напротив и скрестив пальцы. — Хм… Знаешь, многое становится на свои места. Раз он член императорского двора смертных, неудивительно, что я не мог обнаружить его раньше… И навредить ему просто так мы не можем. Убей я его на месте, это породило бы политический прецедент и нарушение клятвы Двух Царств.

Лин Фень понятливо кивнула. Клятва Двух Царств нередко мелькала в романе. Политическое соглашение на крови: бессмертные не вмешиваются в политику смертного мира и не вторгаются в его царство. В свою очередь, земной император не препятствует бессмертным заклинателям в поиске последователей, ведении своих дел в его владениях. И, конечно же, запрет на войны, что попортил крови многим. Царство Земли и Царство Неба никогда не начнут войну против друг друга, однако…

Как и в любом сложном соглашении, было достаточно оговорок. В конце концов, ход с обвинениями Ху Юнфеня в связи с демонами без всяких проблем позволит вмешаться в существующий порядок во дворце… не нарушая клятвы Царств. Воистину предки были очень мудры и коварны, составляя документ…

— Конечно. Небеса и Земля едины[24], как любят говорить на собраниях… Сейчас не об этом. Как вам удалось достать так много?.. — Лин Фень решила сменить тему, прекрасно понимая, что влечет за собой такое обсуждение. Да и нужны ли такие разговоры, когда оба собеседника прекрасно поняли друг друга?.. Девушка рассматривала книги одну за другой. — Ох, «Дыхание владыки»… страница вырвана?..

— И правда, — мастер вытащил из пространственного кольца вырванную страницу. — Забыл. Она была обнаружена мной у подножия горы Лань, недалеко от ступеней.

Это позабавило девушку. Подумать только, как легко ее мастеру удалось найти все эти редкие техники! Воистину великий змей… Но что теперь будет с «восхождением» Ху Юнфеня, раз ее наставник прибрал к рукам и книгу, и потерянную ее страницу?..

— Начни как раз с нее, самой простой в изучении. После двигайся к остальным. В последнюю очередь займись «техникой теней» и «техникой сплетения мерцающих ветвей». Сейчас они тебе не по силам. После дыхания — «укрепление тела». Потом на твой выбор, «песня» или «техника масок».

«Дыхание истинного владыки туманов» было превосходной техникой, доступной даже начинающему ученику. Делая разум ясным, препятствуя иллюзиям и ядам, она была одной из фундаментальных техник Ху Юнфеня в романе, и теперь она, Лин Фень, намеревалась ее украсть. Девушка бережно рассматривала книгу, словно не веря, что ее мастер сумел ее получить. А как же главный герой? Как же пресловутая воля небес и неотвратимое возмездие каждому, кто становится на их пути?..

Впрочем, не стоило ее винить: она лишь хочет выжить. Может, она защищена от смерти только благодаря тому, что основной роман не начался, однако уже слишком многое не сходится…

— Наставник. Я слышала, что благодаря этой технике Ху Юнфень сумел поступить в нашу школу. Что будет, если он не получит ее?

— В лучшем для нас случае — никогда не окажется на горе Лань. В худшем — станет твоим младшим, — Бей Сяолун усмехнулся. Постучал пальцем по одной из книг. — «Пение тысячи призрачных птиц» позволит тебе очаровывать своих собеседников и убеждать их в своей правоте. Конечно, кто-либо сильнее тебя в культивировании или воле с легкостью ее преодолеет, но она может быть весьма полезной… Советую не пренебрегать ей. Ради нее твой учитель сегодня пострадал.

Лин Фень ничего не сказала, но громко подумала, что, должно быть, такое «страдание» в красном квартале было ее наставнику по душе, отчего ее мастер сделал едва заметный жест, впечатавший Лин Фень лбом в стол.

— Легкое наставление для этой ученицы, — миролюбиво пояснил Бей Сяолун, вытаскивая из кольца небольшой флакон и две пиалы. — Итак, приступим? Поклоны не нужны. Ты сделала это в свой первый день. Теперь же выпьем.

Бей Сяолун, изящно придерживая рукав, наполнил пиалу напротив Лин Фень. Та же, поджав губы, повторила за ним, наполняя пиалу наставника. Они оба взяли чашки в руки — одновременно, словно отражение один одного.

Лин Фень поклонилась, приподнимая чашу над головой.

— Отныне эта ученица почитает вас подобно Небу, отцу и