Антон отвернулся и постарался очутиться от этих насмешек как можно дальше и все же не сумел сбежать, а ему прислали новое испытание в облике Каллы Толэйми, последней выжившей принцессы Эра. Она пятнает его душу яркими красками, сочными, жгучими и опасными.

Ему всегда нравились опасности.

И ненавистно то, что он знает, к чему все идет. Знает, что опасности не могут не оставлять за собой полосу разрушений. И все же он цепляется за них.

– Без паники, только без паники, – говорит Калла в трубку, ущипнув себя за переносицу. Одними губами она выговаривает грязную брань, которую Антон улавливает, в отличие от ее телефонного собеседника. – Когда ты видела ее в последний раз?

Прежде чем Антон догадывается, что стряслось на другом конце провода, его хлопают по плечу, он оборачивается и видит Жуэня с подносом в другой руке.

– Ты, случаем, не?..

– Да, это да, – подтверждает Антон, не давая Жуэню договорить. – В последнее время почты не приходило?

Жуэнь хмурится, грозит пальцем.

– Кончай уже менять тела так часто. Я ведь чуть было не выгнал тебя. – Бармен лезет в задний карман и достает оттуда что-то. Конверты. Потрепанные, наверняка принесенные уже давно, но Антон не удосуживается проверять почту, а остальные жильцы снизу на всякий случай стараются обходить их стороной.

– Оплати счета, – предостерегающе говорит Жуэнь и протискивается мимо Каллы у телефона. – Давно уже пора.

– Ты что, почту мою вскрываешь? – говорит ему вслед Антон.

– А это ни к чему! Конвертов столько, что сразу все ясно!

Жуэнь скрывается за углом. Калла швыряет трубку на рычаг. Пока она выпускает пар, Антон запихивает конверты в карман, даже не рассмотрев их толком.

– Что-то не так? – небрежным тоном спрашивает он.

Она дергает головой. После паузы, томительной секунды колебаний, отвечает:

– Одна из моих подруг пропала. Ходила в Пещерный Храм.

Каждый год в Сань-Эре пропадает больше людей, чем потом находится. Тела исчезают, души рассеиваются.

– Значит, Сообщества Полумесяца похитили, – догадывается Антон.

Калла молчит, кусая губу и привалившись к стене. Кажется, будто она позирует для дворцовой статуи, если бы эти произведения искусства создавали из стали, а не из золота.

– Ладно. – Она вдруг отделяется от стены и отряхивает руки. – Идем, Макуса.

И она быстрым шагом идет через бордель. Растерявшись, Антон спешит за ней, обходит ее то слева, то справа, а она тем временем прибавляет ходу.

– Я иду с тобой?

Калла бросает на него острый взгляд.

– Мы же союзники, разве нет?

Она ныряет за дверь, даже не подумав придержать ее для Антона, но он ловко уклоняется от удара и вскоре снова догоняет спутницу.

– Союзники, – подтверждает он и смотрит, как она задерживается на улице. Она поднимает голову, кажется решая, куда направиться, ветер сдувает прядь волос ей на лицо, и эта прядь прилипает к губам. Антон чуть было не протягивает руку, чтобы убрать ее, но Калла первой успевает смахнуть волосы с лица.

– Тогда к чему вопросы? – говорит она. В уголках глаз разбегаются лучики морщин, тень улыбки. – Разумеется, ты идешь со мной.

* * *

Жуэнь подходит к телефону. Набирает номер медленно, стараясь не упустить ни одной цифры и не заслужить упреки за задержку.

На том конце провода берут трубку. Жуэнь откашливается:

– Она уже идет.

Глава 18

Калла затаилась на третьем этаже строения, почесывая через куртку сгиб локтя. Через прямоугольное отверстие в стене задувает ветер, поднимает вихри из пыли и облупившейся краски. Кажется, будто весь этаж рушится на глазах, и кто-то методично выгрызает из него бетон по кусочку.

– В дозоре полным-полно «полумесяцев», – предупреждает Антон.

Калла с силой вдавливает в рот костяшки согнутых пальцев. Резкая боль вспыхивает между губами, зубы вонзаются в мягкую плоть, и лишь привязанная к этим грубым человеческим чувствам, она обретает способность мыслить.

– Спасательная операция вряд ли будет сложной, – решает она. – Известно, что Илас направилась сюда, так что, вероятнее всего, кому-то из местных она не понравилась, и они решили напасть на нее. Она где-то здесь, нам надо лишь найти ее и сбежать вместе с ней.

Антон вытягивает шею, чтобы получше разглядеть, что ждет их внизу. Тонкая металлическая сетка, растянутая над крышей храма, задерживает все, что может упасть с верхних этажей зданий, окружающих храм со всех сторон. К земле льнет ночная темнота.

– А ты понимаешь, – с расстановкой начинает Антон, – что это эпицентр незаконной торговли телами? Весь храм строго охраняется.

О Пещерном Храме Калле мало что известно, если не считать рассказов Илас. В сущности, она вообще почти не в курсе, чем занимаются Сообщества Полумесяца. Большинству внешнее сходство с религиозной сектой служит прикрытием для подпольных махинаций. Скрытность становится орудием, помогающим не привлекать к себе внимания, свирепая преданность организации отпугивает любопытных. Калла убеждена, что в Сообществах есть и те, кто в самом деле верит в древних богов, однако вся жизнь в Сань-Эре вращается вокруг выживания, и Сообщества организованы таким образом, который обеспечивает им безопасность.

Калла выпрямляется и ставит ступню на край отверстия в стене.

– Ничего нам не сделается, – заявляет она.

Она прыгает и тяжело ударяется о металлическую сетку над храмом, морщась, когда вся конструкция прогибается под ее весом. Колени протестующе ноют и норовят согнуться, но она быстро пробирается по полусгнившим пластиковым пакетам и грудам неизвестно какой еще дряни, разлагавшейся здесь долгие годы под солнцем и дождем. Видимость плохая, свет из окон высотных зданий почти не достает сюда.

Решетка опять протестующе содрогается, принимая тяжесть прыгнувшего Антона.

– Вход внизу, Пятьдесят Седьмая.

– Предлагаешь нам заявиться через главные ворота? – шепчет Калла. Она по-прежнему упрямо бредет по колено в мусоре, направляясь к северо-западному углу защитной сетки. И стараясь поменьше шуметь, принимается сдвигать мусорные наслоения, пока не расчищает участок сетки. – Помоги поднять…

Антон хмурится, но быстро догоняет ее и берется обеими руками за другие две стороны панели. Сетчатые детали скреплены вместе на решетчатой конструкции, но Калле удается, приложив некоторые усилия, поднять угол одной из таких панелей. Квадратная сетка отделяется от основы, скребет краями по металлу.

– Бросай, – командует Калла. Они бросают сетчатую панель на мешки с мусором, приглушающие звук падения. Кто-нибудь наверняка заметит эту квадратную дыру в защитной сетке, когда мусор посыплется вниз, на храм, но Калла надеется, что к тому времени их с Антоном здесь уже не будет.

Антон заглядывает в проделанную ими дыру. В нее видна зеленая черепица храмовой крыши.

– Это задний ход, через который мы пойдем? – шепчет он.

Если бы Калла строила предположения, она ответила бы утвердительно.