– Кейт, с тобой все в порядке?

– Что? – я с недоумением посмотрела на неизвестно откуда взявшуюся Хельгу.

Рес! Похоже, я тихо схожу с ума. Раньше другая реальность приходила ко мне во снах, а теперь я вижу ее наяву.

– Ты чего стоишь посреди коридора с таким видом, словно призрак увидела?

– Да нет, нормально все.

Я с силой потерла виски.

– Задумалась.

– О ком? – тут же переключилась Хельга. – О своем красавчике?

Она с жадным любопытством уставилась мне в глаза.

Я неопределенно пожала плечами.

– Ох, Кейт, он такой миленький!

Миленький? Я усмехнулась. Назвать оборотня миленьким могла только такая романтичная особа, как Хель.

– А чего приходил? Пальто вернуть? Это чем же вы таким занимались, что ты свою одежду забыла?

– Кофе пили.

– Кофе? Ничего себе! – удивленно присвистнула Хельга. Она выпрямилась и со значением заявила: – Кэтрин Стоун, вот что я тебе скажу – этот мужчина явно к тебе неравнодушен. И на твоем месте я сделала бы все, чтобы привязать его к себе.

Вот она, очередная жертва местного менталитета. Я незаметно усмехнулась. Хель мыслила как немалая часть дартских тер. Был бы мужчина рядом, а кто он – любовник, сожитель или покровитель – без разницы. Главное, чтобы деньги исправно приносил и называл своей женщиной.

Нет, брак в Дартштейне, конечно, уважали. Только вот простые люди относились к нему довольно своеобразно. Они могли годами жить в «незаконном сожительстве», рожать детей, вести совместное хозяйство, и лишь спустя долгое время доходили до префектуры, чтобы узаконить свои отношения. А могли и вовсе не дойти. Пошлины на государственную регистрацию, введенные не так давно правительством лорда Дальгейма, свели до минимума количество простолюдинов, желающих вступить в брак. Люди продолжали жить по старым законам, позволяющим временные семейные союзы, но такие «браки» ничего не гарантировали. Сколько в Бреголе брошенных женщин и никому не нужных детей! А сколько тех, кто готов терпеть любые унижения, лишь бы рядом был мужчина…

Хотя у тех же аристократов и среднего класса порядки другие. Вот уж кто относится к браку со всей серьезностью! Женятся маги поздно, перед этим как следует погуляв и насладившись жизнью, а после свадьбы становятся жуткими моралистами и предпочитают не попадаться на «горяченьком», соблюдая видимость приличий. И от невесты ждут чистоты и невинности. Считается, что именно в этом случае родовая магия перейдет к детям в усиленном виде. Так ли это или нет – не знаю. По крайней мере, так думал тер Гердин, а все мои знания о мире сводились исключительно к тем фактам, которые хранились в его памяти.

– Так что, Кейт, он назначил тебе следующую встречу?

Хельга заставила меня отвлечься от размышлений.

– Нет, – коротко ответила я.

Сестра хотела что-то сказать, но я быстренько пресекла ее порыв

– Ладно, Хель, пойду. Нужно проверить, как там мои пациенты.

– Странная ты, Кэтрин, – задумчиво пробормотала Хельга. – У тебя одна только работа на уме.

Я не стала ничего отвечать. Улыбнулась коллеге и пошла к своей палате.

* * *

Следующий день выдался напряженным. В лазарет снова пожаловала комиссия. Горн водил их по палатам, что-то объяснял, общался с ранеными, но у меня сложилось ощущение, что пятеро лордов, с мрачным видом расхаживающие по госпиталю и сующие свои носы в каждую щель, лишь делают вид, что интересуются больными. Взгляды, которые они незаметно бросали на Горна, выглядели довольно странными. Да и Каллеман казался встревоженным. Продольная морщинка прочно прописалась между его бровями, глаза смотрели настороженно, складки у губ стали глубже и резче.

– В целом, нам все понятно, – высказался один из лордов, тот самый, которого я не так давно видела в Иренборге. Борн, кажется. Он говорил, обращаясь к Каллеману, и это было странно, учитывая, что главный в департаменте – Горн. – Думаю, можно заканчивать, – лорд обвел взглядом своих коллег и снова вернулся к магу. – Лорд Каллеман, я бы хотел побеседовать с вами наедине, это возможно? – спросил он.

Я украдкой бросила взгляд на Горна. Граф выглядел невозмутимым и холодным, и лишь чернота, поглотившая светлую радужку, говорила о том, что с ним что-то не так. Рес! Я хорошо чувствовала волны силы, расходящиеся от сиятельства. Возникало ощущение, что все пространство вокруг колеблется, вибрирует, звенит от напряжения.

– Прошу в мой кабинет, лорд Борн, – бесстрастно произнес Каллеман. – Там мы сможем спокойно поговорить, и нам никто не помешает.

– Господа, не ждите меня, – обратился к своим коллегам «серый».

– Лорд Горн, рад был увидеть вас в добром здравии, – улыбнулся он графу. Улыбка вышла фальшивой.

Горн только кивнул. Не дожидаясь, пока комиссия покинет лазарет, он расправил плечи и пошел прочь. Курц, привычно сидящий у моей палаты, дернул ушами и уставился мне в глаза.

– Что?

Я наблюдала, как сиятельство идет к тамбуру. Отвлекаться на охранника не хотелось.

– Р-рау, – неожиданно выдал тот, заставив меня удивленно повернуться.

– Курц, ты чего? – шепотом поинтересовалась я. На моей памяти, это был первый раз, когда песик так явно подал голос.

– Р-ра, – снова тихо прорычал Курц и мотнул головой в сторону Каллемана. Тот с мрачным видом шагал рядом с Борном к выходу и молча слушал высокомерного лорда.

Остальные члены комиссии шли чуть поодаль.

– Что? Мне идти за ними?

Черная морда кивнула. М-да. Хорошая собачка… Умная.

– Может, еще объяснишь, зачем?

– Кэтрин, с кем ты разговариваешь? – спросила Магда. Она стояла за стойкой и озадаченно косилась на нас с Курцем.

– Да так. Сама с собой, – как можно беспечнее ответила я.

Пес поднялся, подошел и легонько подтолкнул меня в сторону выхода. Я только хмыкнула. Ох уж эта дартская действительность! Даже маговские собаки мною командуют.

– Ладно, поняла.

Я посмотрела в черные, почти человеческие глаза.

– Р-гав.

Курц глядел едва ли не с мольбой. Мне аж не по себе стало. Не мешкая больше, я пригладила волосы и заторопилась к тамбуру, за которым исчезли Каллеман и Борн.

Мужчин удалось догнать у самого кабинета. Я как раз успела увидеть, как за ними захлопывается дверь, и поторопилась чуть придержать ее, оставляя маленькую щель. В коридоре, на счастье, никого не было, и мой поступок остался незамеченным.

Прильнув к стене, замерла и иронично усмехнулась. Вот уж не думала, что буду постоянно подслушивать чужие разговоры! Какая-то шпионка поневоле, а не врач.

– Ян, уверяю тебя, ты преувеличиваешь. С Дереком все в порядке, – раздавался в комнате голос Каллемана.