– Интересные встроенные процессоры. С полными логами всего, где и когда за последние три года побывал «Вуки». Точки подбора в Тихом океане… и у берегов Нигерии. Коды и протоколы работы шлюзов Аристилла.

Он сделал паузу.

– Я впечатлен.

Тудель моргнул. Генерал Оппер впечатлен? Им? Нет, наверное, он что-то не так понял. Он облажался, его карьера окончена. Нет никаких шансов…

– Но мы получили и другие шлемы – пару дюжин, с RTFM. Так что этот не уникален.

Да, конечно же. Оппер дал ему капельку надежды, а затем отнял. Надо признать, действенный метод, он тоже им пользовался, но не настолько успешно.

Оппер снова протянул руку и достал другой пакет, намного меньше. Положил на стол.

– Но вот это – гвоздь программы.

Оппер кивнул.

– Личный телефонный аппарат Дарси Грау. Контакты. Майк Мартин, Хавьер Борда, Альберт Лай, Гектор Каманез. Потрясающе. Мы знаем эти имена. Они фигурировали в «Деле Генеральных», а те, кто не фигурировал… ну, неважно. Но мне плевать на эти имена. Здесь кодовые ключи к ее журналу, ее электронной почте – вот где самый сок. Отдел Изучения Иностранной Техники зубами вцепится.

Оппер толкнул пакет с телефоном в сторону Туделя, по столу.

– Отлично сделано, солдат. Отлично сделано.

У Туделя закружилась голова, у него перехватило дыхание. Снова надежда, чтобы снова отобрать? Или они всерьез…

Генерал Оппер повернулся к Боннеру:

– Скажете ему?

– Это твой офицер, Билл, так что предоставляю честь тебе.

Оппер кивнул.

– Вы повышены в звании. Следовало бы до подполковника, но устав есть устав, так что пока – до майора. Не беспокойтесь, дубовые листья очень скоро станут серебряными.

Оппер продолжал говорить, но Тудель едва слышал его, будто издалека. Он будто упал за борт в море: ему хотелось лишь отплеваться от воды и удержаться над волнами. Тудель заставил себя все так же сидеть прямо, но это было тяжело. Он уцепился за главное. У него получилось. Он не опозорился. Он… он герой. Герой всей этой операции.

Оппер продолжал что-то говорить.

– …разведка, перед большой операцией.

– Я… простите, сэр, о чем вы?

– У нас для вас новое задание. Корабли готовы, мы только ждем, когда инженеры проведут реверсный инжиниринг АГ-двигателя.

– Я…

Тудель сглотнул.

– Благодарю, сэр.

Как? Как все могло так поменяться, настолько быстро?

Он не знал этого, но был уверен, что сделает на новом задании все, что может. И черта с два повторит те ошибки, которые допустил прежде.

В двух комнатах от него шумела вода, наполняя ванну, но Майк не слышал этого, ходя туда-сюда, как в загоне. Остановился, снял с книжной полки глобус Луны, пару секунд смотрел на него, а потом поставил обратно. Постоял на месте. Рядом с глобусом стояла игрушка, желтый гусеничный погрузчик «Катерпиллер». Побитый и поцарапанный после многих дней, в течение которых он играл с ним на заднем дворе дома в Техасе. Пятьдесят лет назад.

Взял «Катерпиллер» в руки и посмотрел в окно. За окном поспевали яблоки, но Майк их не видел.

Война началась слишком рано. Он выиграл бой, даже не выиграл, свел вничью. Схватка. Потасовка.

Он ничего не выиграл.

Майк провел рукой по маленькому желтому погрузчику. Он прекрасно понимал, что США и ООН не оставят его в покое. Знал с того самого дня, когда Понзи показал ему чертеж двигателя и им пришла в голову безумная идея оставить Землю и построить этот город.

Это было в их характере. Что такое правительство, кроме контроля? Люди, дышащие воздухом без официального разрешения, для них не мелочь, а экзистенциальная угроза. Угроза, поскольку фактом своего существования они показывают – свобода возможна, самоорганизация работает, и людям незачем, чтобы ими правили.

Так что война должна была начаться в любом случае, но… через несколько лет.

Он сжал руками игрушку, не замечая, как впиваются в ладони углы.

Он десять лет строил эту колонию, работал без перерыва, а теперь все это обречено. Еще несколько лет – и в Аристилле было бы больше населения, больше инфраструктуры, чтобы вести войну, больше оружия. Быть может, даже общественное мнение на Земле было бы на их стороне.

Но теперь у земных правительств есть АГ-двигатель. Смогут ли они провести реверсный инжиниринг? Политики глупы и продажны, экономика на Земле в раздрае, требования к промышленности варьируются от идиотских до вредительских… но у экспатов нет монополии на разум. С населением девять миллиардов Земля имеет больше талантов, чем Аристилл – всех обитателей. Конечно же, они смогут воссоздать двигатель.

Можно предположить, это могут быть и политические препятствия, правительства Земли будут слишком заняты собственными проблемами и не полезут сюда еще год-два. Но тут легко ошибиться.

Он считал, что есть технологический барьер, но теперь его нет.

Война уже здесь, она началась рано. Слишком рано.

Они атакуют в полную силу, и очень быстро. А когда солдаты прибудут и завоюют Аристилл, что случится с ним, с Дарси, со всеми остальными экспатами? Майк сглотнул. Показательные суды, случившиеся десяток лет назад, будут выглядеть детской забавой.

Майк убрал игрушечный «Катерпиллер» обратно на полку, отвернулся от окна и побрел в кухню. Заглянул в холодильник и тут же закрыл. Есть не хотелось.

Он обречен.

Он беглый преступник, сбежавший от репрессий «Дела Генеральных». Даже если это и списали, все то, что он делал с момента своего бегства, потянет на кучу статей для любого правительства. Бесконечное количество «преступлений». Нелегальная эмиграция. Незаконное пересечение государственной границы. Нелицензированные строительные работы. Хейт спич. Переселение без разрешения от службы жилищного контроля. Незаконные заимствования. И склонение других к совершению подобных действий.

Госизмена.

Когда он сбежал, ему грозило не одно десятилетие в тюрьме. Теперь, если его захватят, ему могут присудить хоть сотню пожизненных. Хоть тысячу.

Майк фыркнул. Тысяча пожизненных? Две тысячи? Ха, он их обманет, отбудет всего одно! Он уронил руку на кухонный стол, и она попала по чашке с персиками, которую поставила там Дарси.

Он взял в руку персик и посмотрел на него.

Не лучший из тех, какие ему доводилось видеть, было время, когда он ел персики прямо с дерева в саду у бабушки с дедушкой в Джорджии. Эти никогда не видели солнечного света. Просто безумие. Саженец, привезенный с Земли, посаженный в рукотворную почву, выросший под искусственным освещением в лунном тоннеле, и вдруг такие персики?