на крестинах принцессы Елизаветы, на свадебной церемонии сестры короля Уорик играл главную роль. В мае 1468 года они с Маргаритой выехали из Лондона и по пути паломников двинулись в сторону Кентербери, а затем в шумный порт Маргит на острове Танет, откуда на судне «Нью Эллен» принцесса должна была отправиться в Нидерланды и в свою новую жизнь в качестве герцогини при великолепном бургундском дворе. Уорик и Маргарита путешествовали в роскоши и ехали на одной лошади: он спереди, а она позади[304].

Но несмотря на неиссякающий поток королевских наград и на то, что Уорику поручили сопровождать Маргариту, его крах становился все более очевиден. По мнению автора «Хроники Уорикуорта», замужество Маргариты привело к его окончательному разрыву с королем: «И все же они иногда соглашались, но после этого не любили друг друга»[305]. Уорику пришлось смириться с еще двумя неприятными для него браками. Сын королевы Томас Грей женился на племяннице короля Анне Холланд, единственной дочери и наследнице Генри Холланда, герцога Эксетера, несмотря на то что ранее рука Анны была обещана племяннику Уорика. Еще более нелепый и оскорбительный союз был заключен между двадцатилетним Джоном Вудвиллом и Екатериной Невилл, вдовствующей герцогиней Норфолк, которая приходилась Уорику родной теткой. Екатерине было около шестидесяти пяти лет, и она уже пережила четверых мужей. На средневековой ярмарке невест обычно главенствовали принципы политической выгоды, а не романтические чувства, но у всего был предел, и следовало держаться в рамках хорошего вкуса. Этот движимый алчностью брак бойкого выскочки, вчерашнего подростка, и старухи голубых кровей был ярчайшей иллюстрацией наглости Вудвиллов. Один хронист, язвительно подметив, что герцогиня снова стала невестой в «юном возрасте восьмидесяти лет», назвал этот союз «дьявольским браком»[306].

У Уорика были две дочери, приближавшиеся к брачному возрасту: Изабелла, родившаяся в 1451 году, и Анна пятью годами младше. Сыновей граф не имел, и будущее семьи целиком зависело от того, найдутся ли выгодные партии для дочерей. Уорик страстно желал, чтобы Изабелла вышла за Джорджа, герцога Кларенса, но в начале 1467 года посреди беспрерывной череды браков между родными короля и королевы и другими представителями английской знати Эдуард IV не дал разрешения на этот союз. Вместе с потоком других оскорблений это стало последней каплей и погрузило Уорика в глубокое уныние. В январе 1468 года он удалился в свои северные владения и неоднократно отказывался присутствовать на собраниях королевского совета в Ковентри, если барон Герберт, граф Риверс или барон Скейлз тоже там будут. Сопровождение Маргариты в Бургундию стало одним из последних появлений графа на публике, когда он явно выступал на стороне короля, которого сотворил своими руками, но больше не мог контролировать. Уорик был, по словам хрониста, «глубоко оскорблен».

К 1468 году Эдуард уже обзавелся опытом управления страной, а его семья еще больше разрослась. Вторая дочка, которую назвали Мэри, родилась в августе 1467 года, третья, Сесилия, — в марте 1469-го. Но проблемы, связанные с тем, что он узурпировал трон, никуда не делись. Угроза, нависшая над Эдуардом и короной, уже не была столь серьезной (Генрих VI все еще томился в Тауэре), однако опасность сохранялась. Союз Эдуарда с Бургундией задел Людовика XI, а значит, король вновь оказался мишенью заговоров, за которыми стояли французы. В июне 1468 года Джаспер Тюдор получил средства на то, чтобы организовать небольшое вторжение в Уэльс. Он высадился у замка Харлех, напал на Северный Уэльс, захватил замок Денби и на «многих собраниях и выездных судах», организованных от имени прежнего монарха, провозглашал Генриха VI истинным королем[307]. Через несколько недель армии под командованием барона Герберта удалось оттеснить Тюдора назад к морю. Барон сумел занять считавшийся неприступным Харлех, который оставался оплотом сопротивления валлийских сторонников Ланкастеров с момента восшествия Эдуарда на престол. В награду за это Герберт получил титул своего врага и стал графом Пембруком. Военачальников из замка Харлех (среди них был Джон Трублад), которым повезло куда меньше, доставили в Лондон и обезглавили в Тауэре. Но на этом неприятности Эдуарда IV не закончились.

За вторжением Джаспера Тюдора последовали слухи о других заговорах. «В тот год многих обвинили в измене», — писал хронист[308]. Лондонских старейшин сэра Томаса Кука и сэра Джона Пламмера, а также шерифа Хамфри Хейфорда обвинили в участии в заговоре и сняли с постов. Среди знати в него оказались вовлечены Джон де Вер, наследник графа Оксфорда, обезглавленного в феврале 1462 года, и наследники семей Куртене и Хангерфорд. Де Вер был арестован, но впоследствии прощен, однако двух других попавших под подозрение признали виновными и в начале 1469 года казнили. Подобные случаи происходили по всему королевству: «В разное время в разных местах Англии людей арестовывали за измену, одних приговаривали к смерти, другие сбегали», — вспоминал один автор[309]. Заговоров становилось все больше, и обстановка в Англии накалилась. Волна насилия и разжигание войны аристократами стали главным предметом жалоб парламента во время летнего заседания 1467 года. Члены парламента умоляли правителя разобраться с «душегубством, убийствами, мятежами, вымогательством, изнасилованиями женщин, грабежами и другими преступлениями, которые стали обыкновенным делом и прискорбным образом совершались и происходили по всему королевству»[310].

Сложно сказать, были ли расправы над изменниками признаком нарастающей опасности или же следствием паранойи, охватившей королевский двор. С конца 1467 года ходили слухи о том, что Уорик поддерживает связь с прозябавшей в изгнании Маргаритой Анжуйской, которая жила в принадлежавшем ее отцу замке Кёр в 150 милях к востоку от Парижа в окружении небольшого двора, который составляли несогласные с режимом Эдуарда. Возможно, это были всего лишь беспочвенные сплетни, но холодность графа и его противодействие королю в начале 1468 года наводили на мысль, что он уже не предан Эдуарду, как прежде. И в самом деле, когда в 1469 году поднялась очередная волна мятежей, Уорик наконец решился оставить короля и присоединиться к тому, кто мог оказаться более сговорчивым. Но речь шла не о ком-то из ланкастерцев. Выбор Уорика пал на того, кто вскоре должен был стать его зятем, — на родного брата короля, Джорджа, герцога Кларенса, который все еще оставался наследником Эдуарда.

В начале 1468 года Кларенсу было восемнадцать лет. Как и Эдуард, он отличался обаянием и остроумием и, по словам одного автора, обладал теми же «выдающимися способностями», что и король[311]. Джордж был дружелюбным, изящным, привлекательным и «настолько мастерски владел искусством красноречия, что, казалось, мог без труда достичь всего, что пожелает»[312]. Большую часть детства, которое пришлось на правление его брата, Джордж вместе с теперь уже уехавшей сестрой Маргаритой и младшим братом Ричардом, герцогом Глостером, провел во дворце в Гринвиче. 10 июля 1466 года, хотя ему исполнилось всего шестнадцать, он был официально признан совершеннолетним, засвидетельствовал свое почтение королю и получил в