пристойные и безобидные, может быть, как-нибудь мы с вами сыграем в одну из них.

- Правда, я очень хотел бы, - оживился Ройке.

Но Зоя была непреклонна: это он с нею болтал, а она делала дело, и поэтому девушка снова взялась качать из него информацию:

- Так где вы работаете, Генрих?

Он поморщился:

- Я не работаю, а подрабатываю у отца в фирме, где собирают и ремонтируют электроколяски. Он там работает инженером, и по вечерам, и даже по ночам, я заряжаю аккумуляторы и обкатываю отремонтированные или собранные коляски на предмет выявления дефектов, прежде чем их отдадут владельцам.

- О, так вы водите электроколяски! – воскликнула девушка. – Как интересно!

- Водить электроколяски вовсе не так интересно, как управлять цепеллинами, - не очень весело заметил Ройке.

- А я очень люблю кататься в экипажах, - произнесла девушка с надеждой.

- Правда? – обрадовался молодой человек. – Я могу вас катать каждый вечер, ну, кроме выходных, на выходных я не хожу на работу, фирма по выходным закрыта.

Это было то, что нужно, теперь-то Зоя не собиралась упускать этого Генриха Ройке из своих коготков.

- Так, значит, вы водитель электроколясок? – ещё раз спросила дева.

Тут Ройке заулыбался:

- Мои сёстры, когда хотят меня позлить, называют меня безлошадным кучером, – он покачал головой. – Нет, я учусь на курсах электромехаников, но это днём, а вечером работаю с отцом.

- А утром ходите смотреть цепеллины? – закончила за него Зоя.

- Да, - засмеялся Генрих. – А утром хожу смотреть цепеллины, – и тут он после паузы, пока дева отпивала кофе, спросил у неё, немного смущаясь: - Фройляйн Гертруда, а вы в первое наше знакомство сказали мне, что не знакомитесь на улице с молодыми людьми, но вот сегодня…

Зоя улыбнулась и ответила:

- Но ведь мы уже были с вами почти знакомы.

В тот раз она ещё сказала ему, что обручена, и теперь думала: спросит он про это или нет. Но Генрих не спросил, постеснялся или не захотел, хотя и на это у неё уже был придуман ответ. А так как он не спросила, она ещё добавила, опять же с улыбкой:

- К тому же я девушка и имею право передумать.

- Да, и это здорово, - согласился Ройке.

Отлично. Кажется, он готов был соглашаться со всем, что она ему скажет. Это её устраивало, и она решила не тянуть, а потихонечку начинать с ним работать.

- Генрих…, - Зоя сделала паузу, словно раздумывала о том, что ей предстояло ещё сказать.

- Да, фройляйн Гертруда, – молодой человек внимательно её слушал.

- Мне нужно купить зонтик. Может быть, вы смогли бы мне с этим помочь?

- Купить зонт? – он сразу стал серьёзным. – А сколько он стоит?

- Это вас не должно волновать, деньги у меня есть, просто вы должны зайти в магазин и купить мне один зонт, какой именно – я вам опишу.

- И всё? – спросил он.

- И всё. Я просто хочу этот зонт, а сама купить его не могу.

- Но почему? – удивился молодой человек.

- Потому. – коротко ответила Зоя и обворожительно ему улыбнулась.

- Конечно, мне вовсе не трудно это сделать. А где находится этот магазин? Ну, где продают зонты.

- На улице Кербельвег. Знаете, где это?

- Признаться, нет, - он даже наморщил лоб, вспоминая расположение улиц – Признаться не помню.

- Отсюда недалеко, это возле кладбища Хауптфридрих.

- А, это место я знаю, - вспомнил он. – Мы можем уже сейчас пойти туда. Через час дойдём.

- Нет, - она покачала головой. – Не сегодня, сегодня мне уже пора.

- Пора? Но ведь вы говорили, что свободны и ничем не занимаетесь, и что живёте без родителей.

- Тем не менее у девушек, герр Ройке, бывают дела, – она встала.

- Вы уходите? – он тоже поднялся со своего стула.

- Да, а вы ещё посидите немного, - произнесла она, выкладывая на столик деньги за кофе. – Я заплачу. И не смейте перечить, вы же копите на свою мечту.

- О нет, фройляйн, это немыслимо! – Генрих схватил монетки и закинул их ей в ридикюль. – Так не принято, я сам заплачу.

- Ну хорошо, – она уже готова была уйти. Но тут он осмелился прикоснуться к её руке.

- Но как же мы с вами увидимся, фройляйн Гертруда? Я же не знаю, где вы живёте.

- Какой у вас номер телеграфа? – спросила у него девушка.

- Пятьсот третий, - сразу ответил ей молодой человек. – Генриху Ройке до востребования.

- Ждите телеграмму завтра, в восемь утра.

- А если вы не напишете? - он не убирал руки, не хотел её отпускать, волновался. – Может, вы скажете номер своего телеграфа?

- Ждите моей телеграммы, а если я не напишу вам…, - она замолчала.

- А если не напишете?

- Ждите меня на аэровокзале, на смотровой площадке.

- Ах, там! Но когда?

- Когда-нибудь, – ответила ему девушка, аккуратно освободилась от его руки и, чуть пожав на прощанье его пальцы, пошла к выходу.

- До свидания, фройляйн Гертруда, в восемь часов утра я буду на телеграфе, буду ждать вашу телеграмму, - сказал молодой человек, и Зоя по его тону поняла, что он и вправду будет ждать телеграмму.

Дева уходила от кафе не по-девичьи быстрым шагом, она была довольна и проведённой работой, и собой.

Глава 32

Казак разделся и остался в одной рубахе – которая была из расшитого шёлка и, судя по всему, стоила немалых денег, – и подвёрнутых панталонах на подтяжках, он даже башмаки с носками снял. Его котелок был залихватски сдвинут на затылок. Брат Емельян опирался на лопату и поглядывал на брата Аполлинария.

- Ты, вашбродь, может, объяснишь диспозицию, чего мы тут на бережке делать будем. Ежли подумать, то лопаты и мешки нам для открытия купального сезона не надобны.

Аполлинарий Антонович, засучив рукава, копался в сложной механической конструкции, укреплённой между кормой баркаса и паровым агрегатом. Он поднял голову, оглядел казака и брата Тимофея и весьма высокомерно ответил:

- Неучам то знать не обязательно, всё равно не поймёте. Вам надобно усвоить только одно, я голова – вы руки, я говорю – вы делаете!