Ана не знала, что и сказать. И тогда махараджа предложил спросить у меня, чего я хочу. И послал за мной слугу.

~

И вот теперь я стояла перед ними и по глазам Аны видела, что что-то пошло не так.

– Ана хочет забрать тебя в Лиссабон, – улыбнувшись, сказал махараджа. – Я объяснил ей, что, к сожалению, ты не можешь с ней поехать, что тебе гораздо больше хочется вернуться со мной в Бхапур. Скоро привезут новый самолет, и нам надо много всего успеть! Ведь, правда же, это будет здорово?

Мы смотрели друг на друга. Вдруг в глазах махараджи блеснул беспокойный огонек. Но улыбка все еще не сходила с его лица.

– Правда? – повторил он.

Я стояла неподвижно, улыбка на его лице поблекла и исчезла совсем.

– Ты… хочешь поехать с Аной в Лиссабон?

На этот раз я кивнула.

Махараджа попытался придать своему лицу равнодушное выражение, но глаза не могли скрыть его обиду. Смотреть на него было больно.

– Сожалею, – холодно сказал он, повернувшись к Ане. – Обезьяна – моя собственность, и я не собираюсь дарить ее вам. Вам придется ехать одной, госпожа Молина.

После чего встал и вышел из-за стола.

В тот же вечер мне пришлось освободить каюту и сдать адъютантскую форму. Остаток пути я спала вместе с прислугой в носовом отсеке. Я больше не была адъютантом, я была обычным слугой. И как слугу меня сразу завалили работой. С раннего утра до позднего вечера я убирала, чистила латунь, стирала простыни и мыла уборные. Но меня это совершенно не смущало. Ведь на корабле мне все равно было нечего делать.

Смущало меня другое: я больше не могла видеть Ану. Махараджа запретил нам встречаться. Несколько раз я мельком видела ее на задней палубе. Она сидела за столом под тентом от солнца совсем одна. Махараджа больше не обедал с ней. Поговаривали, что он вообще перестал выходить из своей каюты.

~

Дорога назад заняла гораздо меньше времени. Мы сделали только одну небольшую остановку, чтобы пополнить запасы питьевой воды, но все остальное время мы шли, не останавливаясь.

У меня был готов план. Я собиралась бежать с «Раны», как только мы подойдем поближе к Бомбею. Ана не уедет из Индии без меня. Я это точно знала. Она останется в Бомбее и будет ждать там, пока мы не разыщем друг друга, чтобы вместе вернуться в Лиссабон.

Но как осуществить побег? Плавать я не умею, поэтому оставался только один способ: украсть спасательную шлюпку. А это можно провернуть лишь ночью, когда корабль стоит на якоре.

Две спасательные шлюпки стояли посередине корабля, по одной с каждой стороны капитанского мостика. Незаметно спустить хотя бы одну из них было невозможно. К счастью, на «Ране» была еще одна шлюпка – на корме, на верхней, так называемой солнечной палубе. Можно ли бежать на ней? Надо будет разузнать.

Однажды ночью, когда слуги, с которыми я делила кубрик, уснули, я прокралась на солнечную палубу. Дул теплый ночной бриз, на ясном небе светило полным-полно звезд. В кильватере, в сверкающей лунной дорожке белела пена. Я поспешила к шлюпке и осмотрела шлюпбалки, на которых она крепилась. Конструкция была несложная. Я вполне смогу сама спустить шлюпку на воду.

Это все, что мне требовалось узнать. Но только я повернулась, чтобы тихонько вернуться вниз, как заметила, что с другой стороны на палубу кто-то поднимается. Это был махараджа. Его ни с кем не перепутаешь. Я мигом села на корточки и заползла под шлюпку. Махараджа вышел на середину палубы и остановился, сложив за спиной руки и глядя на луну. Меня он не заметил.

Махараджа прохаживался взад-вперед. Иногда он ненадолго садился в шезлонг, пряча лицо в ладонях. Потом вставал и снова ходил. Взад-вперед, взад-вперед. Все это время он что-то бормотал себе под нос. Голос его звучал то злобно, то опечаленно. В основном опечаленно.

Прошел час. Я отсидела ноги, сгорбленная спина ныла. Я так надеялась, что махараджа уже пойдет наконец к себе, спать. Но он все нарезáл круги по палубе.

Еще через час горизонт на востоке начал слегка светлеть. Новый день разгонял ночные тени. Долго мне тут не продержаться.

Вдруг махараджа остановился, глядя прямо на меня. Я замерла, не смея вздохнуть. Несколько мучительно долгих секунд я была уверена, что он меня заметил.

Но постояв так, он повернулся ко мне спиной и стал смотреть на море. Я осторожно выползла из укрытия, на негнущихся ногах прокралась к трапу, сбежала вниз и, не оглядываясь, добежала до кубрика. Со всех коек, кроме моей, доносилось тихое посапывание. Никто не заметил моего отсутствия. Я бесшумно залезла под одеяло. Так я лежала, с колотящимся сердцем глядя в темноту, готовая к тому, что дверь в кубрик в любую секунду может распахнуться. Но этого не случилось. Похоже, махараджа меня все-таки не увидел.

~

У меня был план побега, теперь я знала, что смогу его осуществить. Правда, при условии, что перед приходом в Бомбей у нас будет хотя бы еще одна ночная стоянка. На ходу спускать на воду шлюпку трудно и опасно. Одной мне с этим не справиться.

Чем ближе бы подходили к Бомбею, тем сильнее я нервничала. Вдруг стоянок больше не будет? Тогда мой побег не удастся. А запасного плана у меня не было.

Но в последний вечер «Рана» совершенно неожиданно встала на ночь в красивой бухте с белыми песчаными берегами, где под качающимися пальмами рыбаки чистили свои сети. Здесь, как я поняла, мы простоим до следующего утра. Почему, никто не знал.

Вот он, мой шанс!

Вечером по приказу кока я резала лук на камбузе. Я с нетерпением ждала, когда на залив опустится черная тропическая ночь. Было уже почти десять, когда кок велел мне заканчивать работу. Через два часа я лежала в койке, слушая спокойное дыхание и легкий храп слуг. Пробили две склянки: значит, после полуночи прошел один час. Пора. Я откинула одеяло и свесила ноги с койки.

Когда я выбралась на корму, луну скрывали дымчатые облака. Тьма была непроглядная. Это хорошо. Сердце в моей груди сильно колотилось, руки дрожали. Я начала разматывать трос, которым крепилась шлюпка.

Вдруг я замерла. Внезапное чувство, что за мной наблюдают, заставило меня обернуться. В шезлонге кто-то сидел. Лицо было в тени, однако я сразу поняла, кто это.

– Подойди сюда и сядь, – раздался из темноты голос махараджи.

Я попалась и от этого чувствовала себя немного глупо. Но, как ни странно, страшно мне не было. Тяжело, обреченно ступая, я подошла к махарадже и села рядом.

– Ты, наверное, решила давеча, что я тебя не заметил? – довольно улыбаясь, сказал махараджа. – А я заметил. И сразу понял, что́ ты затеваешь. Ты хочешь украсть мою шлюпку, так?