Декан взмахнул рукой, и мой ужасный трофей улетел в сторону. Проконтролировав полет, ду Вран захохотал на редкость мерзко и противно. Если бы тело слушалось, я наверняка передернулась бы от омерзения.

– Пока вы готовитесь к первой части обряда, дорогая Агриппина, я, пожалуй, расскажу, зачем вы здесь.

С трудом изгнав картинку летающей башки, попыталась сосредоточиться на голосе декана. Отвращение отвращением, а сведения нам необходимы. Судя по радостному лицу ду Врана и обездвиживанию, он украл нас не для распития бокальчика чая.

– Что вам известно о магических близнецах, студентка? Впрочем, не утруждайтесь, я сам отвечу на этот вопрос.

Юморист, блин. И как бы я ответила, не имея возможности говорить?

– А ничего вам толком и не известно, дорогая. Всю ту чушь, что говорят студентам в академии, можете забыть и не вспоминать более.

Тем временем наша обездвиженная туша полетела вперед, прямо к едва светящемуся на полу квадратному символу. Зависнув примерно над центром, остановилась. Как только мы оказались на месте, символ ослепительно вспыхнул. И только тогда я смогла увидеть, что попала в капкан не одна. Над углом символа висела Изольда.

Казалось, девушка спала. Ее грудь мерно вздымалась, а глаза были закрыты. В точно таком же состоянии справа обнаружился еще один элементаль. По виду водный. Приглядевшись, я поняла, что где-то его видела.

Точно!

Это один из тех самых пропавших однокурсников. Скосив глаза влево, заметила третьего участника банкета, красноволосого элементаля огня. От виверны пришла мысль, с которой я была вынуждена согласиться: скорее всего, и за спиной угол занимал представитель этой расы. Воздушный.

Гадство! Похоже, этот псевдододекан собрал здесь весь набор элементалей. Но зачем?

Отвечая на мой незаданный вопрос, ду Вран подошел к воднику и надрезал тому запястье. Кровь тоненькой струйкой стала стекать в специальный желобок. Украсив и остальных элементалей ужасным украшением, декан вернулся ко мне.

Честно, струхнула, заметив, с каким интересом он присматривался к моей лапке. Но, видимо, время пока еще не пришло, потому как ду Вран отложил инструмент и вновь открыл рот.

– Что ж, пока гости делятся с нами своей волшебной кровью, я расскажу вам одну легенду, Агриппина. О магических близнецах.

Мономорф вышел за пределы начерченного на полу символа и щелкнул пальцами. Возле него тут же появилось широкое, на вид удобное кресло, куда он с довольной миной уселся.

Фу! Позер.

– Леди позволит, – заявил этот нахал и вытащил из кармана какую-то коробочку.

Подцепив ногтем крышку, полюбовался содержимым, а затем наклонился и вдохнул носом белесую пыльцу.

Е-мое! Похоже, он не просто маньяк, а еще и зависимый.

– Одни волнения с вами, Агриппина, – пожурил наркоман. – Приходится немного стимулировать себя, чтобы быть в форме. Пыльца цветка Му лучшее средство. Попробуйте, вам понравится.

И он протянул в нашу сторону руку с зажатой в ладони коробочкой.

Ага, счас! Вот только подвижность телу верните, так сразу же и занюхаю, а еще мимоходом откушу чью-то маньяческую голову.

– Не хотите? – протянул ду Вран, убирая коробку обратно. – Ну и ладно.

Он откинулся на спинку и даже глаза прикрыл. Нахал!

Неужели настолько уверен в собственной безопасности?

Мы с Солнышком вновь попытались пересилить магию декана, но путы держали крепко. И пальцем не шевельнешь.

– У первого владыки мономорфов, Великого Дракона Дрюмара Разящего, родилось двое детей: сын-грифон Роушен и дочь-феникс Прекрасная Виваль. После смерти Дрюмара трон перешел к сыну, существу испорченному, жадному до власти, эгоистичному и безжалостному. Хотя все Высокие рода до последнего надеялись на то, что наследницей станет Виваль.

Фениксы?! Интересно. Еще один исчезнувший род? Я о них не слышала и не читала. Впрочем, если по правде, мне известно очень и очень мало о мире Торгон и его обитателях. Хоть в чем-то польза от ду Врана. Глядишь, и просветленнее стану, главное, чтоб не посмертно.

– Время шло, грифоны процветали, с каждым годом оттесняя фениксов дальше от трона. Вскоре из двенадцати Высоких родов только один остался верен дэ Вивалям. Род ду Вран. Мой род. С древности хамелеоны служили фениксам, став их глазами и ушами, их верными псами.

У-у-у! Не только маньяк, наркоман и позер, но еще и любитель подвывать. Вон как воодушевился от собственного рассказа, аж глазки открыл и с кресла вскочил.

Хотя не спорю, говорит он интересно.

– Даже когда случилось это, хамелеоны не предали фениксов и встали бок о бок.

Что это-то? Если бы могла говорить, попросила бы убрать из речи всякие паузы. Я и так заинтересована больше некуда.

– Много сотен лет назад тогдашний наследник рода Октус дэ Виваль вместе с собратьями исследовал малонаселенные земли вблизи Гиланских гор. В то время место опасное и дикое, кишмя кишевшее плотоядным зверьем. Спасаясь от стаи скалистых волков, отряд был вынужден спрятаться в одной из пещер. Там-то Октус и обнаружил древний свиток. Кому он принадлежал, так никто и не смог выяснить, впрочем, это и не особо волновало дэ Виваля. Главное то, что в свитке описывался ритуал приобретения могущества. Нужно было лишь попросить его у богини Случая, младшей сестры бога Предопределения, ныне называемой нечестивцами Непроизносимой.

Ну, все понятно. Из-за жажды могущества этот самый Октус наверняка пошел по наклонной.

– Вскормленный с молоком матери ненавистью и обидой к роду грифонов, Октус решил провести описанный в свитке ритуал. Он испросил богиню, и она, отверженная и забытая, откликнулась. Разорвала на миг ткань Мироздания, наделив феникса отражением. Малумом, существом иного мира. Связанные друг с другом, они стали непобедимы. Мечта вернуть трон фениксам перестала быть только мечтой.

Малумы!!! Что-то мне страшно становится. Опять они!

– Вернувшись домой, пара устраняет отца Октуса, слишком мягкого и нерешительного для борьбы. А после, спустя всего несколько дней, весь род феникса обзаводится отражениями. Еще два долгих года уходит на усиление связи и разработку плана, главным пунктом которого являлась смерть тогдашнего Владыки. Ибо если падет род грифона, остальные рода признают главенство феникса и не пойдут против другой ветви великой Крови. В течение этих лет к владениям фениксов стекались недовольные: одиночки, отверженные, отступники и просто несогласные с правлением грифона. Все шло отлично, пока не произошло подлое предательство.

Глаза ду Врана загорелись потусторонним светом, лицо исказилось от ярости. Он медленно, но верно стал подходить ко мне.

– И знаете, Агриппина, именно ваша соплеменница виверна была виновата в срыве операции. Она, будучи женой одного из моих предков, хитростью выведала план и передала его грифонам. Эффект неожиданности, на который рассчитывали заговорщики, был потерян.