— В материальном, прежде всего. Валерка по сути своей жмот,но Жене постоянно денежку подкидывал, оплачивал её поездки в Англию на лето, вязыковую школу. Знаете, сколько это стоит? А если бы Женя окончила школу,пришлось бы платить за вуз, платный, бесплатный, неважно. Бесплатный ещёдороже. К тому же Валерка в свои сорок восемь развалина. И сердце больное, и спочками проблемы. Если что, он бы Женю в завещании не обошёл, ей бы отвалилбольше всех.

— Ну пока он, слава богу, помирать не собирается, — тихозаметил Соловьёв, — сорок восемь лет — это ещё далеко не старость, а проблемысо здоровьем есть у всех, и у молодых.

— Сегодня не собирается, а завтра — кто знает? Думаете,Маринка вышла за него по большой любви? Вы же видели его, уродца, заморыша, иеё, красотку молодую. Ей деньги его нужны, только деньги, и ради них она на всеспособна. У неё типично лимитская хватка. Она из Быкова, приехала завоёвыватьМоскву, и вот, завоевала Валерку. Я не удивлюсь, если окажется, что она нанялаубийцу и сама сочинила весь этот спектакль, чтобы думали, будто убил маньяк.

Дима попытался заглянуть в её мокрые глаза, обведённыечерным, как у трагической героини немого кино. Он хотел понять, насколько онапьяна и соображает ли, что говорит.

— Погодите. Майя, вы это серьёзно? Вы думаете, Марина моглананять убийцу, который подделал почерк серийного маньяка?

— Запросто! Недаром она Женечку окучивала, приручала,таскала её с собой на разные тусовки, наряжала, учила краситься, знакомила сосвоими друзьями. Ребёнку, конечно, это нравилось. Ей было всего одиннадцатьлет, а она крутилась среди взрослых, причём таких крутых взрослых. У Маринкидрузья — модные люди. Все со всеми спят, наркотиками балуются. У них тамсвобода, блин. Никаких ограничений.

— А что за люди? — спросил Соловьёв.

— Ну как вам сказать? Каждой твари по паре. Попса,бизнесмены, девочки-модельки, сериальные актёры, галерейщицы, рестораторы,культурные бандиты, в общем, откройте любой глянцевый журнал, посмотрите разделсветской хроники, вот вам Маринкин круг. Тусовка, одно слово. Конечно, Жене,девочке с амбициями, с дикой жаждой приключений, всё это было в кайф. Я перваязаметила, как она изменилась. В ней появился надрыв и какая-то противнаявзрослая надменность. Я знаю, она меня любила, а мать — тем более, но такжестоко могла обидеть, не дай бог! Ладно, не буду это вспоминать. В общем, онастала другая, чужая, нервная, колючая. То хохочет, как сумасшедшая, то рыдает.Раздражается из-за любой мелочи. Бывало, скажет матери, что поехала к отцу, ипропадёт дня на три. Нинулька ему вообще не звонит. Они много лет неразговаривают. Но иногда всё-таки выяснялось, что у отца её не было. Онасмотрела невинными глазами и говорила, будто ночевала у подруги. Врала легко,продуманно, с подружками договаривалась заранее, и они её никогда незакладывали.

— Вы знакомы с кем-нибудь из этих подруг?

— Есть такая Карина Аванесова, они с первого класса дружат.Хорошая девочка, открытая, добрая, совсем не грязная. Она вряд ли что-то знаетпро Женину тайную жизнь.

— А кто может знать?

— Никто. Если только Ика. Это тёмная лошадка. В гости ниразу не приходила, но Женя у неё ночевала очень часто. То есть говорила так.Ика всегда её покрывала. Она из Быкова, как и Маринка. Ей двадцать два, хотявыглядит младше Жени. Живёт со старшим братом.

— У вас есть её телефон?

— Только мобильный.

— Мобильный у нас тоже есть. Но мы пока не можемдозвониться. Фамилии, адреса не знаете?

— Конечно, нет. Даже как брата зовут, понятия не имею.Кстати, про Ику лучше всего поговорить с Маринкой. Если эта сволочь, конечно,расколется. Я знаю, что Ика даже жила у них с Валеркой около полугода, какдомработница. Ну а потом переехала к брату. Слушайте, да позвоните вы Маринкепрямо сейчас! Время детское. Вызовите её, допросите, потрясите как следует. Вотточно вам говорю, она больше всех знает.

У Майи загорелись глаза. Видно, очень ей хотелось, чтобымолодую жену Качалова «как следует потрясли». Соловьёв посмотрел на часы, потомдостал блокнот, набрал номер мобильного Марины.

Она ответила сразу и ничуть не удивилась, когда услышал авопрос: кто такая Ика? Тут же сообщила, что Дроздова Ирина Павловна,восемьдесят четвёртого года рождения, её подруга.

— Она из Быкова, как и я, мы вместе занималисьхудожественной гимнастикой в детстве.

— А сейчас чем она занимается?

— Ика? Да, в общем, ничем. Тусуется, живёт там с одним какбы писателем. Она, знаете, дико несчастный человек. Родителей убили прямо у неёна глазах. Ей было десять лет. Она до сих пор заикается сильно, когдаволнуется.

— Как бы писатель — это брат? — спросил Соловьёв.

— Брат? — Марина засмеялась. — С чего вы взяли? Когда-то онсобирался на ней жениться. Не знаю, может, правда расписались, но вряд ли. Онабы сказала мне. Они просто живут вместе. Его зовут Марк, ему около сорока.Фамилию не помню. Живут они с Икой сейчас где-то у Полежаевской. Как разнедавно сняли квартиру. Адрес могу поискать, но не обещаю. Если найду,перезвоню.

— Женя была знакома с Икой и с этим Марком?

— С Икой да, они дружили. Насчёт Марка не знаю. Знакоманаверняка была, но дружила вряд ли.

— А что значит — как бы писатель?

— Ну, пописывает там всякую фигню. Я, честно говоря, ничегоне читала. Вроде бы когда-то он написал роман про клонов, книжка вышла, но еёне покупали. Мы с ним давно не общаемся. Мне, кстати, даже интересно, на чтоони с Икой вообще живут.

— Как-то вы очень уж вежливо с ней, — заметила Майя, когдаСоловьёв отложил телефон, — ну что она сказала?

— Ничего особенного. Назвала фамилию Ики. Человек, с которымона живёт, никакой не брат. Его зовут Марк.

— Вот, я так и думала! Они — существа из Жениной тайнойжизни.

— Вы уверены, что была эта тайная жизнь?

— А вы — нет? — Майя грустно усмехнулась. — Сначала мы сНинулькой думали — наркотики. Потащили ребёнка в диспансер, оказалось — всечисто. Она, кстати, этим воспользовалась, обиделась на мать, заявила, что еёстрашно унизили, и дней десять не появлялась дома.

— Майя, но почему всё-таки взрослые мужчины? Может, это былимальчики, её сверстники? — спросил Соловьёв.

— Ага, конечно. Сверстники. Когда вы при обыске нашлиденьги, у меня все окончательно сложилось в голове. И у Нинульки, кстати, тоже.Она потому и стала говорить, что это её деньги. С ума сойти, двадцать тысячевро. Я ведь давно замечала у Жени шмотки баснословно дорогие, косметику. Ответодин: папочка, Мариша. Знала, маленькая врушка, что мать у них никогда спроситьне решится.