Прятался в темной комнате. Возможно, дляотвлечения внимания ставил у окна чучело в остроконечном куколе – во всякомслучае, я обнаружила там два мешка соломы, которым в избе быть незачем. Когдавошедший, заметив неподвижный силуэт, поворачивался в ту сторону всем телом,разбойник бил его сзади тяжелым по голове. Отсюда и “шишка на дюйм правеемакушки”, про которую я вычитала в протоколе осмотра останков ФеликсаСтаниславовича. И дело тут вовсе не в конвульсивных ударах об пол, какпредположил делавший описание Матвей Бенционович. Сам Бердичевский, а ранеетого несомненно и Ленточкин, прибежав в лечебницу, тоже имели на голове следыушибов, чему доктор Коровин не придал особенного значения, ибо у обоих имелосьна теле и множество иных повреждений: ссадины, царапины, синяки. Рассказывая оБердичевском, доктор упомянул ободранные пальцы и сломанные ногти. Это ипомогло мне восстановить картину злодейства.

Оглушив свою жертву, злоумышленник клал ее вгроб (там на столе гроб, сколоченный бакенщиком для себя, но оставшийсяневостребованным, поскольку утопленника так и не нашли) и закрывал сверхукрышкой. Я приложила ее на место и увидела, что гвоздевые отверстия расшатаны –кто-то уже выбивал крышку сильными ударами снизу. Полагаю, что это происходилодважды: сначала в гробу бился погребенный заживо Алеша, потом – МатвейБенционович.

Любой, даже самый крепкий рассудок не выдержитподобного испытания – тут расчет преступника был верен. Да он еще и неудовлетворился сделанным, о чем скажу ниже.

Сначала про Лагранжа. С ФеликсомСтаниславовичем у нападавшего, видимо, вышла осечка. То ли голова уполицмейстера оказалась слишком крепкая, то ли еще что, но только сознанияполковник не потерял и, очевидно, вступил со злодеем в единоборство. Тогда преступникубил его выстрелом в упор.

Да-да, Лагранж – не самоубийца, а невинноубиенный, что должно Вас порадовать. Вот чем объясняется странное расположениепулевого канала – снизу вверх и слева направо. Именно так прошла бы пуля, еслибы кто-то, кого полковник, предположим, сжимал руками за плечи или за горло,выстрелил с правой руки, снизу.

Памятуя о том, что пули в трупе не обнаруженои, стало быть, она прошла навылет, я осмотрела верхушки стен и нашла то, чтоискала. Теперь у нас есть неопровержимое доказательство убийства.

Пуля, которую я извлекла из бревна, не 45-гокалибра, как в “смит-вессоне” полицмейстера, а 38-го и выпущена из револьверасистемы “кольт”, что я сверила по своему баллистическому учебнику. Послеубийства преступник выпалил из оружия своей жертвы на воздух и вложил“смит-вессон” в руку полковника, имитируя самоубийство.

Теперь возвращаюсь к нашим друзьям, которыхзлодей не убил, а свел с ума, что, пожалуй, еще ужасней. Если б Вы тольковидели, в какую насмешку над человеком превратился насмешливый АлексейСтепанович; как мало ума осталось в умнейшем Матвее Бенционовиче! Грех такоеговорить, но мне, наверное, менее мучительно было бы видеть их бездыханными…

Отвратительней всего в лже-Василиске то, чтоон не удовлетворился своей расправой и не оставил несчастных безумцев в покое.

Из смутных слов Алеши Ленточкина можнозаключить, что “фантом” продолжает являться к нему и ныне. Что же доБердичевского, то я сама стала свидетельницей и даже жертвой очередной попыткипреступника окончательно растоптать в душе Матвея Бенционовича еще тлеющуюискру рассудка.

Вчера ночью я видела Черного Монахасобственными глазами. Ах, как же это было страшно! Он явился, разумеется, недля того, чтобы пугать меня – ему был нужен Бердичевский. Оглушив меня ударомпо голове (чувствуется сноровка), злодей скрылся неузнанным. И все же именноэто столкновение вправило мне мозги, и я принялась искать не дьявола, ночеловека, хоть и не столь отличного от Нечистого.

Я не сразу догадалась, чем он нанес удар, находясьна довольно значительном от меня расстоянии. А потом вспомнила одну историю,рассказанную мне доктором, и некую картину, нарисованную здешним художником(вот с кем бы Вам потолковать, вот кого бы вразумить!), и сразу всё поняла.

“Василиск” ударил меня ходулей – такой, какиена ярмарке бывают. Сейчас долго и ни к чему объяснять, откуда в лечебницевзялись ярмарочные ходули, но ясно одно: преступник использовал их, чтобызаглянуть в окно второго этажа, где ранее содержался Бердичевский – всё с той жецелью: запугать, добить. Однако вчера ночью Матвея Бенционовича переместили совторого этажа на первый, а Василиск всё равно прихватил с собой ходули.Получается, что Черный Монах про перемещение не знал? Тогда какая же онсверхъестественная сила?

И теперь выводы.

Кто скрывается под личиной разгневанногоВасилиска, мне неизвестно, однако предположение относительно цели его злыхдеяний у меня имеется.

Этот человек (именно человек, а не существо изиного мира) хочет упразднить Василисков скит и почти преуспел в своемнамерении.

Зачем? Вот самый главный вопрос, и ответа нанего у меня пока нет, есть лишь едва намеченные версии. Некоторые из нихпокажутся вам совсем невероятными, но, быть может, и они пригодятся, если Вампридется доканчивать дело без меня.

Начну с самого настоятеля отца Виталия. Скитему – досадная помеха, ибо в экономическом смысле утратил свое назначение (ужпростите, что я пишу в этаких терминах, но полагаю, что примерно так рассуждаетсам архимандрит), а в смысле честолюбия, которого у высокопреподобного болеечем довольно, скит даже мешает, затеняя свершения ново-араратского правителя, всамом деле весьма значительные. Прибыль от четок, на которую ранее существовалабратия, нынче смехотворна и не может идти ни в какое сравнение с прочимиисточниками дохода. Главной приманкой для богомольцев скит тоже быть перестал,ибо состоятельные паломники, каких привечает отец Виталий, более ценят здоровыйвоздух, целебные воды и живописные лодочные катания. По мнению архимандрита,Окольний и его святые насельники лишь смущают умы братии, отвлекают ее отдеятельного труда и косвенно подрывают авторитет настоятельской власти,ежечасно напоминая о том, что есть и иная Власть, несравненно вышеархимандритовой. Виталий нравом крут, даже жесток. До какой степенипростирается его власто и честолюбие – Бог весть.