Фернанда лежала на коврике в гостиной и молчала. Тед,устроившись поблизости, писал отчеты и время от времени поглядывал на нее. Онсходил проверить своих людей, и вскоре после этого она заснула. Вернувшись, онзастал ее спящей на полу и оставил ее там. Ей нужно было поспать. Он хотел былоперенести ее в спальню, но потом решил не беспокоить ее. Где-то около полуночион и сам прилег на кушетку и подремал часок-другой. Было еще темно, когда онпроснулся, услышав, как она плачет, лежа на полу, обессилевшая от горя. Несказав ей ни слова, он сел на пол рядом и взял ее на руки. Лежа в его объятиях,она продолжала плакать. Уже всходило солнце, когда она перестала плакать,поблагодарила его и поднялась по лестнице в свою комнату. Кровавые пятна наковре в холле уже были отчищены. Тед не видел ее почти до полудня. Отпохитителей пока звонков не поступало. И Фернанда с каждым часом выглядела всехуже и хуже.

Во второй половине дня, через день после похищения, ейпозвонил Джек Уотерман. Услышав звонок телефона, все подпрыгнули. Ей уже былосказано, что она сама должна взять трубку, чтобы не напугать похитителейприсутствием в доме копов, хотя они, наверное, подозревают, что в доме естьполицейские, потому что копы находились там, когда они явились за Сэмом. Онавзяла трубку и чуть не расплакалась, поняв, что это Джек. Она молила Бога,чтобы это были похитители.

– Как твой грипп? – непринужденно поинтересовалсяон.

– Не очень хорошо.

– Голос у тебя какой-то странный. Сожалею, что тебе неполегчало. А как Сэм? – спросил он.

Она помедлила, потом, несмотря на все свои усилия,расплакалась.

– Фернанда? С тобой все в порядке? Что случилось?

Она даже не знала, что ему сказать, и лишь продолжалаплакать. Он встревожился.

– Можно к тебе приехать? – спросил он, и онамедленно покачала головой, но потом согласилась.

Все равно ей будет нужна его помощь. Как только онипотребуют у нее денег, тут-то и начнется самое страшное.

Десять минут спустя он был уже у нее. Он очень удивился,увидев в доме полдюжины явно вооруженных людей в гражданской одежде исотрудников ФБР. В это время по лестнице сверху спустились, чтобы сменитьобстановку, оба специалиста по переговорам. Тем временем Тед беседовал снесколькими сотрудниками на кухне, которая казалась поразительно чистой. Апосередине всего этого стояла очень мрачная Фернанда. Увидев Джека, она сноваразразилась слезами. Тед увел копов и сотрудников ФБР на кухню и закрыл засобой дверь.

– Что здесь происходит? – испуганно спросил Джек.Было ясно, что случилось что-то ужасное. Они уселись рядом на кушетку, но ейпотребовалось еще минут пять, чтобы начать говорить.

– Они похитили Сэма.

– Кто похитил Сэма?

– Мы не знаем.

Она рассказала ему всю ужасную историю с начала до конца,включая то, как Сэма увезли в рогожном мешке и как у нее на кухне были убитычетверо полицейских.

– Боже милосердный! Почему ты не позвонила мне? Почемуне рассказала обо всем, когда мы разговаривали перед моим отъездом в Напу?

Он теперь понял, что все происходило уже тогда, когда онаотказалась от поездки в Напу. А он-то искренне верил, что у нее грипп. То, чтоздесь происходило, было во много раз хуже. Он с трудом поверил рассказанной емуистории. Она была настолько ужасной, что трудно было передать словами.

– Что мне делать, когда они потребуют выкуп? У меня нетденег, чтобы получить назад Сэма, – сказала Фернанда. Он знал это лучше,чем кто-либо другой. – Полиция и ФБР полагают, что похитители думают,будто у меня все еще имеются все деньги Аллана.

– Не знаю, – беспомощно сказал Джек. – Будемнадеяться, что их поймают до того, как тебе потребуется заплатитьденьги, – сказал он, не видя возможности собрать для нее огромную суммуденег или даже не очень большую сумму. – Есть ли у полиции какие-нибудьпредположения относительно их местонахождения? – спросил он.

Но на данный момент никаких предположений не было.

Джек, обняв ее одной рукой за плечи, просидел с ней околодвух часов и заставил ее пообещать звонить ему в любое время, как толькопоявятся какие-нибудь новости или ей захочется поговорить с кем-нибудь. Перед уходомон сказал, что ей, наверное, следовало бы оформить на его имя генеральнуюдоверенность, чтобы он мог принимать решения и распоряжаться деньгами на тотслучай, если с ней что-нибудь произойдет. Его слова произвели на нее такое жеужасное впечатление, как взятие образчиков волос у детей для анализа на ДНК наслучай опознания трупов. Он сказал, что завтра же пришлет ей на подписьнеобходимые бумаги, и несколько минут спустя уехал.

Фернанда побрела на кухню, где мужчины пили кофе. Онапоклялась, что больше никогда не заглянет в эту комнату, тем не менеезаглянула. Помещение было почти неузнаваемым. Всю мраморную облицовку удалили,кухонный стол пришлось заменить, потому что кровь убитых слишком глубоковпиталась в дерево. Теперь это был простой и практичный кухонный стол, беззатей. Даже стулья она не узнала. Помещение выглядело так, как будто выдержалопрямое попадание бомбы, но в нем по крайней мере ничто не напоминало о томужасе, который предстал ее глазам накануне.

Когда она вошла в комнату, охраняющие ее мужчины встали.Тед, который стоял, прислонившись спиной к стене, и разговаривал с ними,улыбнулся Фернанде. Она улыбнулась в ответ, вспомнив, как он вечером успокаивалее. Даже при кошмаре, в который превратилась ее жизнь, она чувствовала в немспокойную уверенность и ощущала его надежность.

Один из мужчин предложил ей чашку кофе и протянул коробку спончиками. Она взяла один и съела половину. Это было первое, что она съела задва дня. Она жила на кофе и чае, нервы ее были на пределе. Все они знали, чтоникаких новостей нет. Поэтому никто ни о чем не спрашивал. Скоро она подняласьнаверх и легла на кровать. Она видела, как мимо раскрытой двери спальни прошелспециалист по переговорам, направлявшийся в комнату Эшли. Она больше не снималаодежду, раздеваясь только для того, чтобы принять душ. Она жила, как налагерной стоянке, и вокруг нее повсюду были вооруженные люди. Она успела кэтому привыкнуть. Оружие ее больше не пугало. Она боялась только за сына.Только о нем и думала, только им жила, и, кроме него, ей ничего не было нужно.После сладкого и кофе она всю ночь не сомкнула глаз, ожидая новостей о Сэме, имогла лишь молиться о том, чтобы он был жив.

Когда Фернанда проснулась, над городом в золотой дымкевсходило солнце. Только спустившись вниз и увидев газету, оставленную кем-то настоле, она осознала, что сегодня Четвертое июля. Этот день приходился навоскресенье, и ей захотелось сходить в церковь, хотя она знала, что лишена этойвозможности, потому что похитители могли позвонить в ее отсутствие. Онавскользь упомянула об этом Теду, когда они сидели на кухне, и он, минуткуподумав, спросил, не хотела ли бы она увидеться со священником. Фернанда любилабрать с собой детей в церковь по воскресеньям, но после смерти Аллана ониотказывались туда ходить. А она пребывала в таком унынии, что и сама запоследнее время редко бывала в храме. Но она твердо знала, что сейчас хотела быпобеседовать со священником. Ей было нужно, чтобы кто-то поговорил с ней ипомолился вместе, потому что ей казалось, что сама даже забыла, как этоделается.