Потом открыл дверь, выключил свет и вышел в коридор.

Слим, стоявшая у основания лестницы, посмотрела на меня с ухмылкой.

– Ну и ну! – прокомментировала она.

– Мне же пришлось повесить твое полотенце на место…

Пока я сбегал по лестнице, она продолжала смотреть на меня с тем же ехидным выражением на лице.

– Ты мог бы надеть рубашку, знаешь ли.

– Я и надел.

– Так, как положено.

– Нет, не мог.

– Я-то могу, – заметила она.

– Знаю, но… – я поколебался. – Это не одно и то же.

– Трусишка.

И хотя она продолжала ухмыляться, в ее взгляде появился намек на разочарование.

«О господи», – подумал я.

Отвернувшись, Слим произнесла:

– Нам лучше поторопиться. Кстати, я положила ножи в пакет.

– Отличная мысль, – я взял пакет, пустые бутылки и рубашку Расти и пошел следом за Слим в кухню. Она взяла со стола свою сумочку и закинула ремешок на плечо. После этого мы вышли наружу.

Ветер усилился, но оставался теплым. Он приятно обдувал тело. Я смотрел, как развевается рубашка Слим.

Неужели она на меня злится?

Может, она чувствует себя обманутой из-за того, что я обернул рубашку вокруг талии? Может, она надеялась поглядывать на то, что могло виднеться из-под моего подола?

Пока я размышлял, ветер задрал подол рубашки Слим и продемонстрировал мне ее бледные ягодицы.

Слим открыла дверь и вошла в прачечную. Я последовал за ней, захлопнул дверь и зашел в основную часть гаража.

Остановившись позади «понтиака», Слим сунула руку в сумочку и вытянула футляр для ключей, отыскала в нем нужный ключ и открыла багажник автомобиля.

Внутрь она уложила лук, затем стянула с себя колчан и положила рядом с луком. Забрав у меня пакет, пристроила его рядом между луком и колчаном, потом захлопнула крышку.

Открыв водительскую дверцу, она бросила сумочку на сиденье, потом захлопнула дверцу и позвала меня:

– Иди сюда.

Следом за Слим я прошел в угол гаража. Мы остановились перед набором коробок с пустыми бутылками из-под пива и газировки. Слим взяла наши пустые бутылки, встала на колени и какое-то время присматривалась. Обнаружив свободное место в одной из коробок, она сунула туда бутылки.

Затем посмотрела на меня с довольной улыбкой и произнесла:

– Полдела сделано.

Мне стало вполовину легче.

После этого мы вернулись в прачечную. Сушилка все еще работала, но остановилась, когда Слим открыла дверцу. Скорчившись, Слим сунула руку внутрь и извлекла мои джинсы. Ощупав их, она с сомнением сообщила:

– Кажется, высохли. Трудно сказать, пока они такие теплые. Могут быть еще сырыми.

– И так сойдет, – заверил я.

Она отдала джинсы мне. Пока она доставала свои обрезанные джинсы и трусики от купальника, я бросил штаны на сушилку.

Развязал узел на бедре.

Рубашка соскользнула.

Слим слегка повернула голову и посмотрела на меня.

Чувствуя возрастающее возбуждение, я набросил рубашку на плечи, просунул руки в рукава и принялся застегивать пуговицы.

На лице Слим появилась легкая улыбка.

Мое сердце билось как сумасшедшее.

«Я совсем спятил», – подумал я.

– Ой-ой, – протянула Слим, – ты только посмотри, что творится.

– Извини, – я схватил с сушилки джинсы.

– Нет, погоди. Не надевай пока.

– Но…

– Просто подожди.

Я замер, а Слим поднялась на ноги, бросила шорты и купальник на сушилку, перегнулась через машину и повернула ручку – должно быть, чтобы ее выключить.

– Я знаю, как от этого избавиться, – сказала она, подходя ко мне.

– От чего избавиться?

– От этого, – она показала глазами.

– Знаешь?

Она лукаво улыбнулась:

– Я много чего знаю.

– Вот как…

Она уселась передо мной на корточки.

«О господи! Она собирается взять в рот!»

Мое сердце колотилось.

– Слим, я не думаю…

Она запрокинула голову и улыбнулась:

– Все будет в порядке. Мы же не хотим, чтобы ты испачкал только что постиранные джинсы, да?

– Да, но…

Она протянула руку.

«Ладно. Пусть не в рот, но все-таки…»

Она свернула колечком средний палец, прижала его большим и щелкнула по головке моего члена.

– АЙ!!! – завопил я.

В машине по дороге к моему дому я, сидя на пассажирском сиденье, одарил Слим неодобрительным взглядом. Она ухмыльнулась. В темноте она не могла видеть выражение моего лица и не могла знать, о чем я думаю. Но она сказала:

– Но ведь сработало, правда?

Она знала, о чем я думаю.

– Да, но… черт побери!

– Ничего с тобой не случилось.

– Тебе хорошо говорить – это же не тебе достался щелбан.

– Мне тоже в свое время досталось.

Я подумал о Джимми Дрейке и решил не развивать тему.

– Эта машина отлично работает, – заметил я.

– Она просто душка, – откликнулась Слим и похлопала по рулю.

Так обычно говорила о машине ее бабушка: «Она просто душка».

Автомобиль принадлежал пожилой женщине до самой ее смерти, и никому не позволялось садиться за руль. Мать Слим пользовалась маленьким юрким MG, принадлежавшим Джимми (очевидно, машина не понадобилась ему в его загадочном путешествии).

Но Слим ненавидела все, что имело отношение к Джимми, в том числе и машину. Особенно машину. До того как исчезнуть, он часто заставлял ее отправляться с ним в поездки. Он завозил ее в укромные места и делал с ней ужасные вещи.

После того как Джимми сбежал, Слим отказывалась садиться в MG. Когда ее надо было куда-то отвезти на автомобиле, это делала бабушка на «понтиаке». В противном случае Слим отправлялась пешком. Такая уж она упрямая. Полагаю, даже если бы она оказалась одна посреди Долины Смерти[43] и ее мать приехала бы за ней на старом MG Джимми, Слим помотала бы головой и сказала: «Спасибо, но я лучше прогуляюсь».