разбирающихся в искусстве делать электронные гадости. Правда, армия на поверку оказалась не совсем армией, не совсем неисчерпаемой, а доны – не всегда донами. Но и такие, они давали надежду.

Шанс победить был мизерный, но тут уж ничего поделаешь. Уничтожить моторолу стало для Дона проблемой «или я, или он». Чего раньше тоже никогда не было.

Он уже учил их технике «визи», учил, и они понимали, чему их учат, понимали, что он и сам учится, сам на ходу не столько вспоминает эту несуществующую технику, сколько сам же ее и придумывает. Вместе с ними.

– Левый угол рта – р-р-раз! Подмигнуть с ноздрей – р-р-раз! Нет, не так. Посмотрите, вот здесь неестественность. Что я говорю – не неестественность, а малюсенький намек на нее. Его надо как следует подчеркнуть, сделать так, чтобы как намек это было заметно – по крайности, мотороле. Ну, вспомнили? Еще раз!

Около сотни донов сидели в несколько рядов на корточках перед Уолховым и старательно заучивали «визи». Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что перед ним собрание сумасшедших или шутов – рожи они корчили совершенно невообразимые.

Они проводили тренинг по самой сложной, никогда еще всерьез не использованной, однако умозрительно довольно хорошо разработанной хнектовской системе – визуальной. Ее предложил сам Мейшел Хнектст, легендарный интеллекторщик из «Мамма-Г», который считается родоначальником самой идеи противостояния моторолам. Правда, тот же Хнектст под конец жизни успел предупредить своих последователей: «Не пытайтесь, „визи“ настолько сложно, что под силу лишь интеллекторным существам, человеку – ни в коем случае». Хнекты предупреждению вняли, правда, не сразу, но вняли по вполне понятным причинам – это действительно оказалось слишком сложно.

Теоретически есть всего четыре способа воздействовать на машину. Первый – через «домик», тот самый управляющий терминал, которым регулярно пользуются Техники из Депта Архивации и который ни моторолам, ни другим людям найти практически невозможно. Далее, если уж исторически, – то самое «визи». Потом «уди», голосовое воздействие, – самый распространенный среди хнектов способ, которому низшие моторолы могут мало что противопоставить. Однако на высшие интеллекторные структуры «уди» воздействует очень слабо. Последнее, а на самом деле по времени третье, средство – поиск вирусов, оставленных в древнейшие времена, и тех, что, по слухам, были внедрены в сознание моторол предшественниками хнектов, деятелями «Мамма-Г». Эти вирусы то и дело всплывали, но каждый раз выяснялось, что они либо вообще недейственны, либо действуют очень слабо. Хотя, конечно, мифы хнектов наделили эти вирусы свойствами прямо-таки сказочными.

Массированное «уди», на которое Дон надеялся вначале, теперь не проходило – моторола оказался сумасшедшим. Трудно, однако, можно на время заблокировать или ввести в заблуждение какие-нибудь слабо держащиеся «камни» пирамид моторолы (кластеры интеллекторов, занимающихся примерно одним и тем же делом) и тем самым свести его с ума. Намного труднее, а в принципе даже неизвестно, возможно ли вообще загипнотизированного моторолу заставить делать то, что тебе нужно. То, чем раньше занимался Дон с моторолами, было детскими игрушками по сравнению с тем, что он собирался проделать с моторолой Парижа‐100. Но теперь он имел возможность осуществить массированное нападение на моторолу, атаку, описанную множество раз в различных теоретических разработках первых хнектов, но ни разу не испробованную. Правда, все эти разработки имели дело с вменяемыми моторолами. Никто никогда даже не помышлял о том, как можно свести с ума уже сумасшедшего моторолу.

Точней, можно-то оно было можно – только вот итог предвидеть не сумел бы никто. Поэтому, сам с собою посовещавшись, Дон придумал план более сложный, но в лучшем случае все-таки выполнимый.

План этот сводился на самом деле к двум планам: одному примерно такому, который он замысливал раньше – массированная звуковая обработка словами типа «кабальеро данутсе», – и другому, основанному на визуальном воздействии, как раз тому самому «визи». Звуковое массированное воздействие могло лишь «расшатать камни», отвлечь, растревожить моторолу, сделать его более восприимчивым к «визи».

Главный план Дона основывался на одной давно известной юридической двусмысленности, настолько запутанной, что юристы Ареала просто боялись начинать вокруг нее свою юридическую возню. Относилась она к некому гипотетическому случаю, при котором городские власти требуют у своего моторолы передать все, некоторые или даже просто один какой-нибудь городской терминал, управляемый моторолой (неважно какой – плантация, сеть питания, одна из систем связи или завод по изготовлению зданиевых зародышей), под управление несвязанному интеллектору, который подчинялся бы только городскому магистрату. По закону такое требование моторола обязан незамедлительно выполнить – человек все-таки главнее. Однако такая операция уменьшает возможности моторолы по управлению городом, проще говоря, уменьшает его власть, к чему любой из них относится очень болезненно. А поскольку и у моторолы тоже есть кое-какие права, то он обязательно «заморозит» исполнение приказа магистрата, а в обоснование напечатает несколько сот томов неудобочитаемых текстов, снабженных к тому же множеством никому из людей не известных формул: мол, парни, я бы с удовольствием, но в таком случае возникнут некоторые неурядицы (краткое терафайловое описание прилагается), вы с ними, пожалуйста, ознакомьтесь, а там уж принимайте обоснованное решение. Он имеет право требовать, чтобы люди с его доводами хотя бы ознакомились. Чтобы понять суть обоснования, даже с помощью собственных интеллекторов, людям придется потратить от пятисот до полутора тысяч лет. Юридически процедура «осмысления обоснования» расписана довольно строго, чистую туфту моторола подсунуть не может – его сочинение в считаные секунды проверят «на соответствие» специально приставленные независимые рефер-интеллекторы. Но ему и не надо подсовывать туфту – законодательство, на которое он обязан в своем обосновании опираться, писано людьми и потому неизбежно содержит гору логических нестыковок, невооруженному взгляду совсем незаметных. С помощью этих нестыковок моторола может обосновать любую абракадабру, которую рефер-интеллекторы проглотят и не поморщатся. Для людей же – туфта это или не туфта – такие тексты на деле непознаваемы. У них нет тысячи лет. На этой непознаваемости построена божественная суть моторолы.

Однако такой подход хорош для вменяемого интеллекторного существа. Свихнувшийся моторола на подобный риск пойти не может – рефер-интеллекторы сразу же обнаружат в тексте обоснования множественные признаки его психического нездоровья, что повлечет за собой отключение, аварийный вызов Техников – то есть неминуемо последует смерть. Обоснование становится приговором. И у моторолы остается только один выход – для виду согласиться, но управление за отнимаемым терминалом все же сохранить за собой. Пойти на так называемую имитацию автономности терминала.

Решение это для моторолы опасно, потому что всегда существует вероятность, пусть даже и очень небольшая, того, что его разоблачат. Чтобы избежать этого, он должен постоянно оценивать и перепроверять каждое свое действие,