подцепляя зерно. Внезапно спину опалило ледяным дыханием Смерти. Нет! Ты не получишь его! Смастерив из собственной магии петлю, накинула на источник проклятия и дернула, вытаскивая корявую мерзость, мгновенно скатывая ее в клубок.

«Я горжусь тобой, дитя», – едва слышно прошептали над ухом, и чудовищное давление отступило.

«Справилась! Смогла!» – едва не падая от невероятного перерасхода магии, думала устало. Растянутые энергетические каналы ныли, мстя своей нерадивой хозяйке за подобное надругательство. Но это ничего. Пройдет.

Сжала ладонями черную кляксу, заключая в непроницаемую сферу, и схлопнула, превращая в ничто. Только тогда позволила себе слабость, ноги подкосились и, если бы не надежные руки эльфа, валяться мне сейчас на каменном полу.

С трудом приподняв тяжелые веки, поморщилась от яркого солнечного света, до противного жизнерадостно бившего в окно.

– Который час? – подскочила взволнованно и едва не застонала. Все мышцы просто скрутило, едва ли не в узел завязало, а у нас, между прочим, аудиенция у короля, которую никак нельзя пропустить. – Где Дарэл? – тут же продолжила допрос, все еще щурясь.

– Прямо за твоей спиной, – смешливо ответил мне эльф бархатным низким голосом. Так это за его широкой грудью я пыталась спрятаться от настырных лучиков! – Не волнуйся, он спит, – добавил Олорион, помогая мне развернуться.

Лорд-канцлер действительно спал. Его обнаженная грудь спокойно и ритмично вздымалась и опускалась в такт глубокому дыханию. Скорбная складочка между бровей разгладилась, бледная кожа вновь вернула себе бронзовый оттенок и мягко мерцала в сиянии солнца. Он был невообразимо хорош и притягателен. Протянула руку, просканировала мужчину на предмет остаточных следов проклятия черной смерти и выдохнула с облегчением. Чисто! Осталось только общее истощение, как напоминание о жутком паразите.

– Убедилась? – мурлыкнул мне в шею Рион. – А теперь пойдем, буду тебя купать и кормить. И даже не спорь! – припечатал он, едва я хотела возмутиться.

Но и я после ночных подвигов была слаба, как новорожденный котенок, поэтому с радостью отдалась на волю таким нежным и чутким рукам.

– А встреча с королем? – вдруг некстати выдал мозг, уже почти полностью разомлев от горячей воды с чудесным травяным ароматом.

– Отдыхай, мечта моя, – ответил Олорион, – Его Величество ввиду особых обстоятельств примет нас завтра. Тем более, что ему и самому требуется освежить в памяти назначение тех предметов, что мы нашли. – Ох, чувствую, не договаривает чего-то мой генерал. В тайнике хранилось не так уж и много артефактов, чтобы не помнить каждый. К тому же, ушастые никогда и ничего не забывают. Впору подумать, что древний эльф впал в маразм.

Дурацкая мысль мелькнула и тут же угасла. Потому как, о чем тут вообще можно рассуждать, когда сильные пальцы так правильно массируют кожу головы и перебирают мокрые пряди! Едва не замурлыкав от удовольствия, откинулась на бортик большой ванны или, скорее, бассейна. Глаза сами собой закрывались, и вдруг я вздрогнула от ощущения острых зубов на мочке моего уха. Зашипев от боли, впрочем, не такой уж сильной, возмутилась:

– Что ты делаешь?

– Тебе нужно поесть, а ты засыпаешь на ходу, – зализывая место укуса языком и пробуждая совсем уж иные эмоции, прошептал Рион.

«Отомщу!» – подумала вяло и позволила достать меня из воды и завернуть в мягкую простынь.

Расслабленный организм совершенно не хотел принимать пишу, но упрямый эльф настаивал, кормя меня из ложки, как маленькую. Со вздохом покончила с сытным бульоном и была вознаграждена лучезарной улыбкой моего генерала.

– Теперь спать, – наконец, позволил этот тиран и деспот и унес меня в кровать, укладывая под бок к Дарэлу.

Я устала бороться, и глаза благодарно закрылись.

Мне было горячо и влажно… сладкие, желанные прикосновения… скольжение кожа к коже… сбитое дыхание… и вдруг, как удар молнии, порочное удовольствие прошило тело насквозь, заставляя выгибаться в спине в немой или очень громкой просьбе продолжать. Довольное ответное урчание запускает немыслимую вибрацию по всему телу, каждая клеточка дрожит в предвкушении чего-то…

– Да-а-а-а-а-а, – хрипло протянула я и распахнула глаза.

В вечерних сумерках, золотистым сиянием лившихся из окна, мужчина между моих широко раскинутых ног казался нереальным, богом, что по какой-то нелепой случайности вдруг обратил свой взор на смертную. Растрепанные темные волосы, шалый взгляд серый глаз, щедрый румянец на щеках и губы… дерзкие… манящие… изогнутые в искушающей улыбке. Предвкушение сменилось решимостью. Дарэл опустил голову и, глядя прямо на меня, широко лизнул влажную от желания промежность.

– Ты даже не представляешь, как давно я хотел этого, – простонал он, закатывая глаза от удовольствия. – Даже лучше, чем все мои фантазии. Они – ничто по сравнению с тобой настоящей, – восхищенно добавил он и погладил пальцами истекающую соками промежность, бесстыже облизав их. – Вкусная, – мурлыкнул он и обнял губами возбужденный комочек клитора.

Я громко вскрикнула, запрокинув голову.

– Вот так, моя девочка, покричи для меня, – на несколько мгновений Дарэл оторвался от своего занятия, чтобы вновь утопить меня в немыслимом удовольствии.

И оно стал еще острее, когда я бросила взгляд на кресло, что оставалось в тени. Там, широко расставив ноги и шумно дыша, сидел Олорион и пожирал меня голодным взглядом…

Глава 38

Я не могла отвести взор от возбужденного эльфа. Он закусил пухлую розовую губу и едва сдерживал себя, впиваясь до скрипа в подлокотники. Это странное, смущающее чувство, когда один мужчина откровенно ласкает меня, а второй вспыхивает от этого зрелища, словно сухой хворост в лесу. Жадный взгляд скользил по разгоряченной коже язычками жгучего пламени. Дарэл поднял голову, и я взглянула на него. Он порочно облизнулся и снова припал губами к напряженному комочку, обнимая его и обводя языком трепещущую плоть. Протяжно простонала, разбивая вдребезги всю выдержку моего генерала. Он решительно шагнул к кровати и, расположившись сбоку, жадно впился в мои приоткрытые губы жарким поцелуем. Мои пальцы запутались в жидком шелке его волос.

Требовательный умелый рот Дарэла отстранился, оставляя после себя холод и пустоту. Внизу живота все горело и сжималось в невероятной тяге, нужде в этом мужчине. Рион нежными невесомыми касаниями спустился на мою шею и обхватил губами напряженный сосок, лаская его языком и разминая длинными пальцами грудь.

– Пожалуйста, – шептала, словно в бреду, умоляя Дара взять, наконец, меня.

– Смотри на меня, любимая, – требовательно протянул Новайтэс и приставил широкую твердую головку к