– Две недели? – Борька вконец погрустнел. – Ну, может, домой съезжу, потом обратно.

– Не валяй дурака, – и она протянула Борьке ключ с биркой. – Обживай свежепостроенное.

– В смысле свежепостроенное?

– Шерлок Холмс из тебя так себе, – она скривила губы. – Рабочих видел? Не видел. А это означает, что новые корпуса построены, все уехали. Теперь можно жить. Бери ключ. Я тебе выбрала номер, где интернет получше.

– Спасибо, – Борька был крайне удивлен. – А отец разве не против?

– Он мне это и велел, – Борька поразился еще больше. Люда продолжила: – Он сказал, цитирую: «чтобы не шатался где не попадя», – и весело рассмеялась.

На следующий день Борька встал чуть свет и отправился разыскивать дом Михалыча. Он хотел застать его дома еще до ухода на работу. Он остановил машину возле плотного дощатого забора, окружавшего весь дом. Залаяла собака. Боря подошел к забору и постучал. Никто не отозвался и не вышел. Тогда он постучал громче и крикнул:

– Хозяева!

Было слышно, как дверь избы отворилась и приятный девичий голос начал успокаивать пса. Калитка открылась. Перед Борей стояла миловидная светловолосая девушка.

– Здравствуйте! – поздоровалась она. – Вы что-то хотели?

– Да, здравствуйте! – поздоровался Борька. Он сообразил по речи, что перед ним не простая деревенская девушка. Или, по крайней мере, она жила немалое время в городе. – Мне нужен… Ммм… Михалыч. Простите, не знаю, как его имя, мне сообщили только отчество, – запоздало осознал Борька.

– Семен на работе. А что вы хотели?

– Да нет-нет, ничего. Я тогда, пожалуй, пойду. Не подскажете, когда он вернется?

– Этого даже он не знает, – улыбнулась девушка. – Может что-то передать?

– Нет, спасибо… – Борька не знал, что дальше спрашивать и собирался уйти, но это означало, что сегодня день будет потерян, и он не сможет ничего узнать про нападение гуся на Шурку. – Впрочем, вы, наверное, слышали, может быть, Семен рассказывал. Когда он с Шуркой, так его называют, ходил на болото, то вернулись с травмой. Может быть, он что-то рассказывал, какие-то подробности?

Девушка внимательно посмотрела на Борьку и сказала:

– Рассказывал. А вам зачем?

– Мне очень нужно знать про того гуся. Понимаете, один гусь случайно сбежал из нашей… Ммм… Лаборатории. Он очень важен для нас.

Девушка сморщила лоб, что-то обдумывая, потом промолвила:

– Вам тогда лучше не у меня спрашивать, а у Шурки. Он же больше всех пострадал. Его дом в середине улицы. А Семену, как только вернется, я скажу о вас. Где вы остановились? Он вас сам найдет.

– Спасибо и на этом, буду ждать. Я на базе пока живу.

И Борька направился к дому Шурки.

Он подъехал к Шуркиному дому. Выходить из машины не хотелось. В глубине души скрежетало: не следует идти к этому неприятному человеку, но логически не мог придумать себе причины отказаться. И решительно вышел из автомобиля.

Дом был крепким, наверняка, теплым и добротным внутри. Но, тем не менее, складывалось впечатление неказистости и полное отсутствие уюта. Будто долго никто здесь не жил. Это читалось по заросшему огороду и паутине на окнах, которую видно даже сквозь забор. Борька хотел уехать, подумав, что ему назвали не тот адрес. Но все же решил подойти и постучать в калитку. Забор, не знающий краски, был не сплошным, и сквозь широкие щели Борька видел, что земля вытоптана, значит кто-то всё-таки живет. Тем не менее из дома никто не вышел. По словам Люды Шурка постоянно плохо себя чувствовал и очень редко уходил из дома. Возможно, что он спит и не слышит. Словом, можно подыскать сотню причин, почему никто не вышел. И Борька, вздохнув, хотел уже уходить, но услышал, что кто-то возится рядом с его машиной. Борька пошел посмотреть. Сбоку от автомобиля стоял Шурка и заглядывал внутрь. Изредка он колотил палкой по колесам.

– Ааа, вернулся! – брезгливо протянул Шурка. – А я вот думаю, кто там мне в огород заглядывает? Подумал, воришка хочет пролезть. Дай-ка и я погляжу, что у него там, – и Шурка демонстративно прилип к стеклу, разглядывая салон машины. – Потом гляжу, а он начал по калитке мне стучать, – продолжал Шурка. – Ну, это уже переходит все дозволенные рамки, чтобы вот так нахально ломать забор! Значит и я имею право это делать. А? – и Шурка достаточно сильно ударил своей клюкой по колесу. Повернулся посмотреть на реакцию Борьки и увидев, что ничего ему не грозит, ударил еще раз и еще. Потом перешел к бамперу и сначала несильно, потом сильнее начал по нему стучать.

Боря озадаченно смотрел на Шуркины проделки пока не вмешиваясь, с каждым ударом палки ожидая, что тот всё же имеет что-то разумное в своей голове и прекратит эту комедию с порчей автомобиля. Но Шурка и не думал останавливаться: постукивания по бамперу перетекли в перестукивания по капоту и дошли до бокового зеркала.

– Ну, что ты делаешь? Убери свою палку! – крикнул Борька, приближаясь к Шурке.

Шурка круто повернулся к Борьке и замахнулся. Борька остановился, готовый в любой миг увернуться или хотя бы подставить свою руку, но он видел, что полностью избежать удара не успеет. Шурка, однако, нападать не стал. Его губы изогнулись в невероятно уродливой усмешке. И Шурка медленно опустил палку, всем своим видом показывая, кто здесь хозяин.

– Ты мне не указывай, что делать, салага, – сквозь зубы процедил Шурка. – Ехал бы ты лучше отсюда поскорее. Сегодня же!

Борька возмутился нежданному нахальству:

– Ты мне тоже не указывай. А я, когда захочу, тогда и уеду.

– Ути, какие мы страшные, – нарочито противным ласковым тоном заговорил Шурка. – Ну, мы это еще поглядим, кто здесь решает. Прыгай в свою колыбельку и проваливай! – уже озлобленно добавил он.

Понятное дело, что у Борьки отпало какое-либо желание продолжать разговор, и он решил, что ничего не остается, как действительно уехать. По крайней мере, подальше от этого неадеквата. Но повернуться к нему спиной Борька не решился. Он дождался, когда тот победно прошествует мимо него и скроется за калиткой. Лишь после этого Боря сел в машину и поехал на базу, зарекнувшись раз и навсегда возвращаться к этому мрачному дому и тем более встречаться с данным мерзким типом.

"Дождусь Михалыча и уезжаю!" – твердо решил Борька. Ему крайне неприятен был Шурка, и он больше ни хотел не то, чтобы встречаться с ним, но даже думать об этой встрече. Опять этот идиот вел себя вызывающе, будто он пуп земли! Как с ним вообще остальные могут не конфликтовать? А Михалыч, так тот вообще, вроде бы даже в дружбе. Или же Шурка