останутся руины. Темный Повелитель в прошлый раз хотел их сжечь. Слишком милосердно давать им смерть. Я опущу их род на самое дно. Заставлю лицезреть крах того, что они надеялись возвеличить. Никто не имеет права причинять тебе боль.

— Но как же люди? Народ не виновен… — начала я, но меня перервали.

— Народ и не пострадает. Наказаны будут лишь те, кто к этому причастен. Народ получит новую власть. Но хватит об этом. Теперь это мои проблемы. Тебе надо отдохнуть и хорошо, если получиться заснуть, — Демид поднялся и собирался выйти из комнаты, когда я не выдержала и взмолилась:

— Нет! Прошу, не оставляй меня. Пожалуйста… — я сникла, разом вспомнив нашу прошлую встречу. Но вот он мягко улыбнулся, вернулся, присев рядом с кроватью и заглянув мне в глаза.

— Никогда не оставлю, мой хрупкий цветочек. Не сомневайся, — и он подарил мне поцелуй. Невероятно нежный, осторожный, словно я — великая ценность, которую он боится повредить. — Я принесу тебе рубашку, чтобы ты могла переодеться, — шепнул он, поднимаясь.

И вернулся. Демид изучал взглядом вид из окна, пока я стаскивала мокрый халат и застегивала его рубашку. Бесконечно мне большую, но невероятно уютную. После меня уложили в кровать, заботливо накрыли одеялом и легли рядышком. Демид искупал меня в своем тепле, и я, согретая им, сама не заметила, как заснула.

***

Я думала, что проснусь одна, но, когда солнце, пробившееся сквозь неплотно задернутые шторы, проникло в комнату, приоткрыла глаза и увидела рядом любимое лицо. Демид спал, так и не выпустив меня из объятий. Невольно улыбнулась, разглядывая спокойные, расслабленные черты, прислушиваясь к его размеренному дыханию. Долго полюбоваться не дали. Ресницы дрогнули и поднялись.

— Доброе утро, Диля, — улыбнулся он и наградил поцелуем. Внимательным и мягким. Он больше не пытался подчинять, требовать и подавлять. Напротив. Каждым движением он прислушивался ко мне, легко угадывая мои желания и тут же воплощая.

— М… действительно, доброе, — я потянулась к нему, желая еще на миг ощутить прикосновенье губ. — Какие планы? К чему мне готовиться? Сочувствующие информаторы? Очередной этап отбора?

— В планах было испытание, но весь день уйдет, чтобы разобраться с произошедшим и воздать по заслугам, — Демид первым поднялся с кровати и позвал слуг.

— Что будет с Халлией?

— Они хотели заключить брак? Заключат. И она, и ее братец, что помог провернуть все. Слышал, он надеется на помолвку с одной наследницей империи. Что ж, придется ему пересмотреть планы. Бригитта подойдет ему лучше.

— А ты жесток! — рассмеялась я.

— Я планировал это изначально. Братец Халли наверняка бы заявился, узнав, что я планирую отпустить Халлию домой. Я устал от ее всевозможных приворотов. Планировал угостить таким же его, привязав к Бригитте, но сейчас он женится на ней сам. Халлии я мужа тоже найду. Достойного.

— Не сомневаюсь, — жалости во мне ни капли. Не после того, что она пыталась устроить. — Кстати, надо проведать Адель. Ей ведь тоже досталось.

— Ты уже заснула, когда заглядывал Анвар. С ней все в порядке. Тебя же ждет Лера, чтобы помочь выбрать новые покои.

Начать пришлось с поиска одежды. Нет, я не против рубашки Демида и даже расставаться с ней не спешила, однако двор не поймет такого наряда.

— Я позову Жасона, — понимающе отозвался Демид. — Позавтракаешь со мной? Я как раз успею разобраться с парой вопросов и вернуться.

— С удовольствием, — я не смогла сдержать улыбку.

Хорошо, что не пришлось идти в покои. Сомневаюсь, что их вид не поверг бы меня в панику и ступор. Когда пришел Жасон, он был несказанно рад. Не выдержав, все же поинтересовалась, в чем причина его радужного настроя.

— Милая, с девушкой можно даже провести ночь, но прогнать из постели. А вот бережно стеречь ее сон, не позволив себе прикоснуться — это уже говорит о многом, — пояснил он.

Дальше собирали меня молча. Благодаря целительской магии, синяки на коже удалось излечить, так что, надевая открытое платье, я не рисковала напугать окружающих своим видом. Пока забежала на пару минут в ванную, Жас куда-то уходил, а когда вернулась, держал в руках записку. Судя по его взгляду, он с радостью ее бы сжег. Придется все же нарушить нам наше упорное молчание на эту тему.

— Тебе просили передать. Но можешь не читать. Условия этого не оговаривают, — добавил лир, наблюдая, как я забираю конверт, но не спешу распечатывать.

— Как ты в это попал?

— Они узнали, что меня назначили работать с тобой. Дальше просто. В моей империи остались родители. Они все, что у меня есть. Они и работа. Я не мог их потерять.

— Что ж, нам с Эдом тоже выбирать не пришлось. Поставили метки и исчезли на несколько лет.

Послание я все же прочитала. В конце концов, они уверены, что я играю на их стороне, потому как боюсь открыть правду о даре.

Произошедшее не входило в планы, но сыграло на руку. Воспользуйся шансом, чтобы заручиться доверием императора. Ты обязана оказаться рядом с кристаллом. Помни, что от этого зависит и твоя жизнь.

Ничего полезного в письме не оказалось, но выбрасывать не спешила. Может, хоть лир Анвар сможет в нем что-то найти?

Вернулся Демид. Я показала послание, и он отправил его главе безопасности. После завтрака император собирался проведать Адель. При мыслях о ней я вновь нахмурилась. За все время после испытания лабиринта Демид так и не высказал ни одной претензии о том, что я нарушила приказ. Более того, он ни разу не напомнил о своем решении. Может ли быть, что он изменил его?

Ведь в каждом его взгляде, невольном прикосновении и том, как он ухаживал за мной за завтраком, отослав слуг, не пытался скрыть заботы и нежности. Неужели… меня простили?

Глава 26, в которой вершится месть

Демид.

Выйдя из покоев Адель, я направился к Анвару, по пути размышляя о разговоре. Мои извинения Адель приняла и даже сказала, что предполагала подобную угрозу. Вот только чувство вины от этого не утихло.

Я предложил ей покинуть отбор, вернуться домой и больше не рисковать, хотя теперь охрану усилили, и к каждой невесте не подойдет никто посторонний. Адель отказалась. В ее распахнутых глазах я прочел больше, чем хотелось бы. Она всерьез увлеклась мною. Готова остаться, если это давало ей шанс. Она все еще надеялась на мои чувства. И это печально.

В том, что с ролью она справится, я не сомневался. Так же, как и в отношении к ней. Стоило только вспомнить, как испуганно прижималась ко мне Диль,