Это он укусил Дмитрия.

Едва удостоив меня взглядом, парень набросился на Дмитрия.

— Какого черта ты тут делаешь? — Он был американец, и я,естественно, понимала его. — Нашел себе забаву и держишь ее здесь?

— Тебя это не касается, Натан. — Голос Дмитрия был холоденкак лед. Раньше я думала, что его речь лишена эмоций, но теперь поняла, что ихпросто труднее обнаружить. Сейчас в голосе звучал вызов, предостережение этомупарню — дескать, лучше не суйся, куда не следует. — Галина дала мне разрешение.

Взгляд Натана соскользнул на меня, и злость сменилась шоком.

— Это она?

Дмитрий слегка переместился, полностью закрывая меня собой.Прежний бунтарский дух подталкивал меня рявкнуть, что я не нуждаюсь в защитестригоя, вот только сейчас я в ней как раз очень даже нуждалась.

— Она из школы в Монтане... Мы сражались... — Он скривилгубы, обнажив клыки. — Я попробовал бы вкус ее крови, если бы там не болталсятот дрянной морой, пользователь огня.

— Не твое дело, — повторил Дмитрий.

Красные глаза Натана широко распахнулись, в них вспыхнулживой интерес.

— Ты шутишь? Она может вывести нас на девчонку Драгомир!Если мы пресечем этот род, наши имена войдут в легенду. Долго ты собираешьсядержать ее здесь?

— Уходи, — проворчал Дмитрий. — Убирайся.

Натан ткнул в меня пальцем.

— Она дорогого стоит. Если ты собираешься использовать еекак «кровавую шлюху», то, по крайней мере, поделись. Тогда мы вытянем из нееинформацию, а потом прикончим.

Дмитрий сделал шаг вперед.

— Вон! Только посмей коснуться ее, и я уничтожу тебя. Оторвуголову голыми руками и буду смотреть, как ее опаляет солнце.

Натан разозлился еще сильнее.

— Галина не позволит тебе забавляться дома с этой девицей,несмотря на всю благосклонность.

— Не заставляй меня повторять дважды. Мое терпениекончается.

Натан промолчал. Стригои стояли, вперив друг в другавзгляды. Насколько мне известно, сила и мощь стригоев зависит от времени,которое они уже прожили в новом облике. Очевидно, Натан был обращен раньше. Яне знала, насколько, но при виде этих двоих у меня создалось впечатление, чтоДмитрий сильнее или, по крайней мере, нисколько не уступает в мощи. Клянусь, язаметила страх в красных глазах Натана.

— Это не конец. — Он резко развернулся и направился к двери.— Я поговорю с Галиной.

Он ушел, и некоторое время стояла тишина. Потом Дмитрийпосмотрел на женщину и сказал что-то по-русски. Она так и стояла, замерев.

После его слов она осторожно поставила поднос на кофейныйстолик рядом с кушеткой. Подняла серебряную крышку, под которой оказалась пицца«пепперони» с сыром. При других обстоятельствах, если бы в доме стригоя мнепринесли пиццу, подобное выглядело бы нелепо и забавно. Сейчас, учитывая угрозыДмитрия обратить меня в стригоя и стремление Натана с моей помощью добраться доЛиссы, ничто не могло быть забавно. Даже у Розы Хэзевей есть границы, когдадело доходит до шуток. Рядом с пиццей лежало большое шоколадное пирожное сорехами, с толстым слоем глазировки. То, что я люблю, — и Дмитрий знал это.

— Ланч, — объявил он. — Не отравлено.

Еда на подносе выглядела очень соблазнительно, но я покачалаголовой.

— Я не буду есть.

Он дугой выгнул бровь.

— Хочешь что-то другое?

— Не хочу ничего, потому что не буду есть вообще ничего.Если ты не собираешься меня убить, я сделаю это сама.

Только тут до меня дошло, что отсутствие оружия в помещениискорее должно было защитить меня от себя, а не от стригоев.

— Уморишь себя голодом? — В его глазах вспыхнуло мрачноеизумление. — Я пробужу тебя задолго до этого.

— Почему бы тебе не приступить прямо сейчас?

— Потому что я предпочитаю добровольный выбор.

Господи, он рассуждал прямо как Эйб, только угроза сломатьколенные чашки в сравнении с пробуждением выглядела просто милостью.

— Тебе долго придется ждать, — ответила я.

Дмитрий громко рассмеялся. Еще дампиром смеялся он редко, иэто всегда заставляло меня трепетать. Сейчас смех его был не теплый ираскатистый, сейчас он звучал холодно и злобно.

— Посмотрим.

И не успела я придумать ответ, как он снова оказался прямопередо мной. Его рука проскользнула к моему затылку, приподняла голову, и онприжал свои губы к моим. Они были так же холодны, как и остальное тело... и темне менее было в этом какое-то тепло. Внутренний голос завопил, что это мерзко,ужасно, но мир вокруг исчез; клянусь, мне почти показалось, что мы снова вместев сторожке.

Наконец Дмитрия отодвинулся в сторону, оставив меня свыпученными глазами и потрясенно раскрытым ртом. Небрежно, словно ничего непроизошло, он сделал жест в сторону женщины.

— Это Инна. — При звуке своего имени она вскинула голову, ия поняла, что женщина не намного старше меня. — Она работает на Галину и будетзаботиться о тебе. Если что-нибудь понадобится, сообщи ей. Она плохо говоритпо-английски, но сумеет понять.

Он сказал еще что-то ей по-русски, и она покорно направиласьвслед за ним к двери.

— Куда ты? — Спросила я.

— У меня есть дела. А тебе необходимо время на раздумье.

— Тут не о чем думать.

Я постаралась произнести эти слова с вызовом.

Наверно, у меня не очень получилось, потому что в ответ онлишь насмешливо улыбнулся и вышел вместе с Инной, оставив меня одну в роскошнойтюрьме.

Пожалуй, я была паршивым примером для Дениса, которого училаконтролировать свои эмоции. Оставшись одна, я снова попыталась выбраться.

Судя по поведению Натана, пленники тут были редкостью, номне помещение казалось вполне пригодным для заточения. Дверь и окно оставалисьнеуязвимы, чем бы я ни колотила и какие бы предметы ни швыряла в них. На этотраз кресло я оставила в покое, использовав вместо него один из небольшихстоликов, стоящих в гостиной. Надеялась, что он потяжелее. Напрасно.Отчаявшись, я начала наобум нажимать кнопки на цифровой клавиатуре двери. С темже результатом.

В конце концов, вымотавшись, я рухнула на кожаную софу ипопыталась оценить, какой у меня есть выбор. Этот процесс много времени незанял. Я оказалась в ловушке в доме, полном стригоев. Ладно, я не знала,сколько их тут на самом деле, но по крайней мере трое точно, и это уже слишкоммного для меня. Дмитрий назвал убежище Галины «поместьем», что тоже не утешало.Поместья обычно велики. Доказательства? Пожалуйста — тот факт, что я находиласьна четвертом этаже. Большое здание означало, что здесь может быть много комнат,а в них много вампиров.