— Успокойся, Иолла, мы все тебя слышим, — подаёт голос председатель суда. — Ди, твоё слово.

Я встаю.

— Моё слово… Да вроде уже всё сказали… Ну что же… В самом начале я ещё колебался. Но теперь… Если вы засадите меня на этот остров, я буду работать. Я буду выходить во Вселенную и работать. Разве только вы усилите тот мерзкий прибор до такой степени, что он сведёт меня с ума… Но я всё равно не сложу крылья и руки. Я буду презирать себя, если испугаюсь. Моя жена тоже, и будет права. И дочь, и все вы, коллеги, в конце концов. Мог и не попытался…

Я уже чувствую, что несу. Не то, не то! А где то?

— Некогда Светлая радуга сделала это для людей. И ещё до неё Восставший из праха, больше известный на Земле под именем Иисус Христос. Возможно, настало время вернуть долг. Возможно, это и есть цель моего здешнего существования. У меня всё.

Они молчат. Ангелы, облечённые высшей судебной властью. Ум, честь и совесть целой планеты. Других сюда не берут… Я могу прочесть мысли каждого по отдельности, но почему-то пытаюсь охватить всех разом и потому ощущаю лишь общий эмоциональный фон да отдельные обрывки мыслей.

«Им не хватит сил. Трое Всевидящих, это ничтожно мало…»

«Возможно, кто-то ещё решит подключиться. И потом, есть ведь технические средства…»

«Доступ к Оплоту крайне затруднителен, это не Земля. Их Звёздный флот — это реальная сила. Да и прочих игрушек в системе хватает…»

«Надо подключить академиков, вот что. Никто плотно не работал над темой, возможно, удастся выжать нужное из уже имеющейся информации…»

Видимо, Цанг и Динна улавливают примерно те же мыслеобразы. Цанг откровенно скалит зубы в усмешке, свирка улыбается загадочной полуулыбкой Джоконды. Мне тоже становится весело. Похоже, судебный процесс плавно перешёл в техническое совещание, как помочь трём декабристам свергнуть прогнивший режим…

— Да, разумеется, — спохватывается председатель Верховного суда. — Вы правы, коллеги, приговоры принято оглашать вслух. Ди, биоморф и бывший человек, муж Иоллы, ты освобождаешься в зале суда ввиду отсутствия в деяниях состава преступления. Вопрос о твоём восстановлении в должности должна решить ваша внутренняя служебная комиссия. Цанг из рода Цурри, поскольку ты не являешься гражданином нашего мира, материалы по делу будут сегодня же переданы в вашу Чрезвычайную комиссию, и что там у вас решат — это уже глубоко ваши внутренние дела. Динна Розовый Цветок из Дома Семи Зелёных Холмов, аналогично — дело будет передано в ваш Институт Чести и Права. Но, если позволите частное мнение, это дело и там и там не имеет ни малейших судебных перспектив. Очевидно, там и там материалы просто примут к сведению. Однако не удивляйтесь, если вам придётся давать объяснения в ваших службах безопасности и прочее… И всё, идите, идите и летите! Вот задали задачку на мою голову…

— …Я всегда утверждал, что по природе своей травоядные гораздо агрессивней хищников. Вот, пожалуйста — сегодня она возжелала отправить на Острова ни мало ни много сам Верховный суд…

— Ну ты, хищник! — не выдерживает Динна насмешек, однако улыбка не сползает с её лица.

— От травоядной слышу! — скалит зубы Цанг.

— Дядя Цанг, а ты и вправду мог бы задрать Динну своими когтями? — с совершенно невинным видом осведомляется дочура, восседающая на плечах у свирки.

— Легко! Тут главное, чтобы она постояла смирно… и лучше на четвереньках, чтобы мне не прыгать высоко…

— О-ой, не могу! — хохочет Ирочка, привалясь ко мне.

«Красная капелла» празднует освобождение своего лидера на крохотной полянке, и совсем рядом почти неслышно журчит Изумрудный ручей. Сверх штата только Мауна-младшая — разумеется, куда же она от папы-мамы в такой день? Дочура некоторое время просто висела на папе, но от приглашения Динны прокатиться на высоте отказаться, само собой, не смогла. Тем самым освободив меня для Ирочкиных объятий.

— Ира, Ир… — тихонько спрашиваю я жену, только что не в ухо шепчу.

— М-м?

— Спой?

— А самому слабо? — в глазах моей ненаглядной пляшут смешинки.

— Ну-у… Я так не умею…

«Кто не пробует, никогда не сумеет, — смешинки в глазах жены становятся гуще. — Ну так слабо или нет?»

Я улыбаюсь.

«Я-то спою, но вам всем придётся это слушать».

— Ура! — дочура, как всегда, перехватывает мысль. — Папа сейчас споёт!

Я откашливаюсь. Ну что же… Они сами этого добивались…

Славное море, священный Байкал

Славный корабль — омулёвая бочка-аа…

Нет, что ни говори, голосовой аппарат у ангелов не чета человечьему. Вот, пожалуйста, хочу басом пою, хочу — тенором, хочу — дискантом… Могу и контральто женское употребить, если сильно достанут…

…Вкруг городов пробираяся зорко

Хлебом кормили крестьянки меня-аа

Парни снабжали махо-оркой…

Они слушают, внимательно вслушиваясь в звучание человечьей песни, ловя сопутствующие мыслеобразы и через них смысл…

…Шилка и Нерчинск не страшны теперь

Горная стража меня не поймала

В дебрях не тронул прожорливый зве-ерь

Пуля стрелка миновала…

Закончилась песня, но все сидят тихо.

— Скажи, Рома… — Динна смотрит на меня. — Там у вас до сих пор стреляют в спину бегущим и безоружным?

— Бывает, — помолчав, признаюсь я. — И не только. Существует такая казнь, расстрел…

— А ну стоп! — резко обрывает тему Ирочка. — Ребёнок с нами!

— Действительно, — шумно встряхиваюсь я. — И вообще, сегодня великий день. Всё закончилось благополучно…

«А вот тут ты в корне не прав, Рома, — зрачки сэнсэя «дышат». — Вот теперь-то как раз всё и начнётся».

— Рома, идём ужинать.

Я с трудом отрываю взгляд от экрана, на котором змеятся сложные трёхмерные графики и диаграммы. В глазах плавают разноцветные пятна, весьма похожие на те самые…

— Уууу… — Ирочка разглядывает меня, наклонив голову. — Мне помнится, папа как-то отбыл с Земли, Иого за него остался, а тут осложнение общей обстановки… Иого тогда выглядел примерно так же.

Я улыбаюсь виновато и рассеянно.

— Иого хорошо… А тут обстановка и не думает упрощаться.

Действительно, «проект Оплот» до сих пор продвигается со страшным скрипом. Разлетевшись, наша «Красная капелла» развила бурную деятельность, однако результаты пока что не впечатляли, выражаясь предельно мягко. Если же выразить мысль точнее… от подобных человеческих выражений я как-то незаметно отвык.

Выведенный сэнсэем из-под удара Пятьсот двадцать пятый, несомненно, умер бы от голода где-нибудь в отнорке технологического туннеля, если бы не завербованный мной ранее Сто сорок три восемнадцать ноль ноль четвёртый, обслуживающий установки биосинтеза. По предложению Динны мы даже присвоили ему подпольную кличку Кормящий.