Одновременно вернулось ощущение присутствия враждебной силы, только еще более мощной, – силы, от которой исходили ненависть и гнев.

Вражеский рыцарь метнулся вперед, оказался чуть впереди и выше, поток его воздуха внезапно исчез, в руках у него Амара увидела открытый кожаный мешок, а в следующее мгновение он швырнул полфунта каменной соли Амаре в лицо.

Еще один пронзительный крик распорол воздух – вопль боли, и соль окутала фурию облаком мерцающего голубого света, на несколько мгновений сделав видимыми очертания, которые фурия принимала чаще всего, – большого изящного боевого скакуна, чьи ноги, хвост и гриву окутывали волны тумана. Фурия встала на дыбы от ужаса и мучений, и ее боль ударила в сознание Амары, ей показалось, что тысячи тлеющих угольков врезались в нее, невесомые и реальные одновременно.

Раздался еще один вопль, и Циррус исчезла, как туча под ударами могучих ветров, спасаясь от боли, поразившей ее после контакта с солью.

Амара осталась одна.

Ее воздушный поток исчез.

Она начала падать.

Охваченная паникой, Амара принялась размахивать руками и ногами, отчаянно пытаясь призвать свою фурию. Однако она не могла войти в контакт с Циррус, не могла воздействовать на воздух, не могла лететь.

Между тем вражеский рыцарь вновь призвал свою фурию, и его подхватил воздушный поток, после чего он нырнул вслед за Амарой, накладывая очередную стрелу на тетиву. Очевидно, он не хотел, чтобы она долетела до земли живой.

Он был профессионалом и не собирался рисковать.

Он позаботится о том, чтобы стрела пронзила ее тело до того, как она коснется земли.

Амара попыталась найти нож – бесполезный жест, но для этого она повернула бедра, ее тело начало вращаться, и падение превратилось в нечто ужасное – никогда прежде она не испытывала такого страха.

Образы возникали перед ней отдельными вспышками.

Земля приближалась, и в красном жутковатом свете она уже видела поля и пастбища.

Багровое солнце хмуро взирало на нее сверху.

Вражеский рыцарь поднял лук для смертельного выстрела.

И тут алый туман, сквозь который они падали, пришел в движение.

Земля.

Небо.

Солнце.

Алый туман сконденсировался в дюжины небольших пурпурных непрозрачных облачков. Красные конечности, подобные виноградным лозам, появились из-под каждого облачка и начали извиваться в воздухе быстро, сильно и резко.

Жуткий пронзительный вопль ударил по ушам Амары.

Дюжина кровавых лоз устремилась к ее преследователю.

Вражеский рыцарь выпустил стрелу. Удары алых щупальцев отбросили ее в сторону.

Рыцарь закричал – то был вопль невыносимого ужаса, который оборвался на середине.

Темно-алые существа-облака окружили его, кровавые лозы рвали тело на части.

Он смолк.

Перед глазами Амары все потемнело, она окончательно потеряла ориентировку, но продолжала звать Циррус, пытаясь двигаться так, словно фурия все еще помогала ей лететь. Она сумела замедлить падение, но не более того. Земля стремительно приближалась, готовая принять ее тело и кровь.

Циррус ее не слышала.

Амара поняла, что скоро умрет.

И она ничего не могла изменить.

Она закрыла глаза и прижала руки к животу.

У нее не хватало дыхания, чтобы прошептать имя. Бернард.

А в следующее мгновение ее подхватили ураганные ветры, замедляя падение. Она закричала от страха и разочарования от своей беспомощности и обнаружила, что начинает скользить в сторону, выходя из падения так, словно это естественный полет.

Земля приближалась, и Амара рухнула на вспаханное поле домена. Она умудрилась приземлиться на ноги и покатилась, чтобы смягчить удар. Земля оказалась достаточно мягкой, Амара кувыркалась около пятидесяти футов и остановилась у ног чучела.

Совершенно ошеломленная, она лежала на боку, тело ломило от дюжины ударов, полученных при падении, она извалялась в грязи и, возможно, навозе.

Через мгновение рядом с ней изящно приземлилась госпожа Аквитейн.

Ее одежда была испачкана брызгами крови рыцаря, которого растерзали существа-облака.

Госпожа Аквитейн потрясенно посмотрела вверх, ее щека и ресницы были в крови.

– Графиня? – выдохнула она. – С вами все в порядке?

Затем с небес спустились носилки, Бернард распахнул дверцу и бросился к Амаре. С искаженным от страха лицом он встал рядом с ней на колени и принялся ощупывать ее, проверяя, насколько сильно она пострадала.

– Мне удалось смягчить падение, – сказала госпожа Аквитейн. – Но Амара наверняка получила сильные ушибы, возможно, у нее сломаны кости.

Ее слова прозвучали в ушах Амары как нечто приятное, но она не могла вспомнить, что они значат. Она почувствовала, как рука Бернарда легла на ее лоб.

– Со мной все в порядке, – пробормотала она.

– Позвольте мне помочь вам, граф, – сказала госпожа Аквитейн.

Они суетились вокруг нее, и Амаре это нравилось.

Страх. Боль. Ужас. Слишком много для одного дня.

Амаре хотелось только одного: отдохнуть, поспать. Если она поспит, все исправится.

– Все кости целы, – сказала госпожа Аквитейн.

– Что там произошло? – Голос Бернарда был больше похож на рычание.

Госпожа Аквитейн подняла взгляд к алым небесам.

Она нахмурилась.

– Понятия не имею, – устало ответила она.

Глава 23

На следующее утро Исана проснулась, как только госпожа Верадис открыла дверь ее спальни. Бледная юная целительница с темными кругами под глазами казалась еще более уставшей, чем вчера, сегодня она была в простом платье цвета Дома ее отца. Она улыбнулась Исане.

– Доброе утро, домина, – сказала она.

– Госпожа, – ответила Исана, поклонилась и оглядела спальню. – Где Линялый?

Госпожа Верадис подошла к ней с подносом в руках, накрытым чистой салфеткой.

– Его купают и кормят. И принесут сюда, как только вы будете готовы.

– Как он?

– Он еще не совсем пришел в себя после лихорадки и выглядит утомленным. Однако он в сознании. – Она кивнула в сторону подноса. – Поешьте и приготовьтесь. Я скоро вернусь.

Исана выбросила все тревоги из головы, чтобы помыться и поесть колбасы, свежего хлеба и сыра, которые принесла Верадис. Как только Исана начала есть, она обнаружила, что ужасно проголодалась. Она знала, что еда ей необходима, чтобы собрать силы для исцеления, и она должна съесть все, что сможет.

Через несколько минут раздался стук в дверь.

– Домина, – послышался голос Верадис, – я могу войти?

– Конечно.

Целительница вошла в спальню, за ней следовали трое стражников, которые принесли ванну, наполненную водой. Она оказалась не такой большой, как вчерашняя, со следами ржавчины и изношенности. Вероятно, она хранилась в каком-нибудь чулане, пока внезапное нападение на город не вызвало необходимость использовать все ванны, какие только удалось найти. Стражники поставили ванну на пол, потом один из них принес низкий стул, чтобы можно было сесть рядом.

Через мгновение вошел Джиральди, который поддерживал Линялого, опиравшегося на его плечо. Линялый был