– Я не хотел тебя шокировать, Вероника, – начал отец, – так много всего свалилось на твои хрупкие плечи. Я хотел, чтобы сначала ты адаптировалась, поняла, как устроен наш мир. И после обязательно бы все объяснил. Неужели ты думала, что я обманываю из злого умысла? Это все только от любви к тебе.

Я упала на стул и уронила голову на ладони. Все было слишком сложно и тяжело.

– Видишь, информация, сказанная не вовремя, ранила тебя, выбила из колеи. Я переживал, что ты вообще не сможешь оправиться, – продолжал Верховный Правитель, и с каждой фразой он все больше походил на того человека, которого я помнила. – Ты несколько дней провела в комнате, не выходила и не принимала пищи. Я беспокоился.

– Так беспокоился, что ни разу не пришел?

Я хотела упомянуть, что вместо этого меня посетил Эдриан, но вовремя прикусила язык. Возможно, отец не знал об этом.

– Я был занят важными государственными делами, Вероника. И раз уж теперь ты знаешь о том, что происходит в Делитрее и других магических странах, должна понимать. На Делитрею надвигается большая беда, и если мы с тобой не предотвратим ее, последствия могут быть ужасны. Вольф захватит страну, уничтожит множество людей.

– А Майки? Разве я здесь не ради его спасения?

– Конечно, мы спасем Майки, – отмахнулся отец, – это само собой разумеется. Как только победим Вольфа, Майки будет освобожден.

– И мы сможем отправиться домой? – с надеждой спросила я.

– Если захочешь.

– У меня нет никаких магических способностей. Как в таком случае мы будем освобождать Майки? – Этот вопрос тревожил больше всего.

– Конечно есть! Ты – моя дочь. Просто волшебство спит глубоким сном, ему незачем просыпаться в обычном мире. Здесь же оно пробудится и расцветет. Вот увидишь, Вероника, ты станешь могущественной колдуньей. – В его глазах заплясал странный огонек, это больше пугало, чем воодушевляло.

– А если нет? – повторила я. – Мне известно, что есть дети, которые рождаются без волшебства в семьях магов. Тилли и Килли тому пример.

– Я даже не рассматриваю такую возможность, ты – дочь Верховного Правителя, наша кровь – особенная. А сила более могущественная. В Майки уже начали просыпаться магические способности, иначе Вольф не похитил бы его.

Я чувствовала пустоту и разочарование. Несмотря на то что отец принял меня, я ожидала от встречи большего. Он отстраненно вел диалог, так, будто разговаривал не с дочерью, а с подданной или чужим ребенком, которому был вынужден объяснять прописные истины.

В комнату вихрем ворвался Ван Торн, и сгустившийся, прохладный, тяжелый воздух потеплел, дышать стало легче. Но пропасть, разверзшаяся между мной и отцом, меньше не стала.

– А вот и наш великий просветитель, – сложив руки на груди, проворчал отец. – Доволен ли ты, Ван Торн, тем, что сделал? Вероника два дня просидела в комнате без еды и воды. Ты этого добивался?

– Колин, – презрительно сощурился Ван Торн, – если ты думаешь, что можешь отчитывать меня, как мальчишку, или разговаривать со мной, как со слугой, ты очень ошибаешься. Вероника имела право узнать правду еще в тот момент, когда попала в Делитрею.

Ван Торн уселся на стул напротив Верховного Правителя и закинул ногу на ногу. Жесты его были расслаблеными, казалось, он не замечал напряжения, застывшего на лице Колина.

– Ты забываешься, Ван Торн, – стукнул по столу отец. – Я – Верховный Правитель, как ты разговариваешь со мной!

– Как с другом, которым ты для меня и являешься, – пожал плечами Ван Торн, – как с другом, которого я ценю и хочу поддержать.

Верховный Правитель зло фыркнул, его задели слова Ван Торна. Он надменно поднял подбородок и процедил:

– Впредь я попрошу тебя не вмешиваться в мои отношения с детьми и не пренебрегать приказами, Ван Торн.

Ван Торн кивнул и спрятал грустный смешок в тени полей ковбойской шляпы.

– Вероника, я хочу, чтобы ты завтра же вернулась к занятиям. Самое главное, что ты должна посетить, – это практическая магия. Преподаватель постарается помочь тебе нащупать нити, связывающие с магией. Чем скорее пробудятся твои способности, тем быстрее мы сможем победить Вольфа. Что насчет тебя, Ван Торн, я надеюсь на продолжение ваших занятий с Вероникой. Лучшего тренера, чем ты, не найти в Делитрее, это известно всем.

Отец устало откинулся на спинку кресла, и в кабинете повисло молчание.

– Что насчет того, как сотворить то заклинание, о котором… – я переглянулась с Ван Торном, – о котором говорится? Каким образом моя кровь и Майки поможет победить чародея?

– Вероника, как только мы прибудем в Армирею, нас будет ждать армия. Ты же не думаешь, что волшебник, способный захватить целое государство, сидит сложа руки? Нам понадобится много магов. Но даже если я соберу более десяти тысяч сильнейших колдунов, готовых рискнуть, этого может оказаться недостаточно. Вольф обладает темной потусторонней магией. Он изучал черные книги, он может сотворить не только обычные материальные вещи, он может… – отец осекся. – Впрочем, это неважно. Пока ты не будешь готова отправиться на остров, пока твоя магия спит, этот разговор не имеет никакого смысла. Единственное, чем ты сейчас должна забивать голову, – это обучение и тренировки. Остальное потом.

Отец дал понять, что разговор окончен и он не потерпит более никаких вопросов. Я стушевалась. Верховный Правитель снова скрывал что-то от своей дочери. Его отношение, его тон – все это больно резало по сердцу.

Я обижалась на него за уход из семьи, но в глубине души все же надеялась, что он любит меня, что скучает и вспоминает, как хорошо нам было вместе.

Но от того улыбчивого мужчины не осталось и следа. Холодный, жесткий человек, что сидел в кресле во главе стола, был Верховным Правителем, но не был моим отцом, каким я его помнила. Я чувствовала отстраненность. Нить, протянутая от отца к дочери, была безнадежно разорвана. Сплетется ли она когда-нибудь вновь?

– Можешь идти, Вероника, – отец повелительно махнул в сторону двери.

Створки распахнулись, пуская внутрь перепуганных Тилли и Килли. При виде Верховного Правителя они съеживались, становились меньше и тряслись, как листья на ветру.

Я неторопливо встала, все еще лелея надежду хотя бы на один жест, взгляд, фразу, которые показали бы, что он все еще любит меня, относится с трепетом и нежностью. Но отец лишь сухо кивнул и обратился к Ван Торну, совершенно потеряв ко мне интерес:

– А с тобой, Ван Торн, нам предстоит обсудить еще несколько важных дел.

Поджав губы, я направилась к Тилли и Килли, но, резко развернувшись, выпалила вопрос, который волновал меня так же сильно, как местонахождение Майки:

– Я могу