Таким злым Каллидус видел дядю в первый раз. Он почти отпрянул от летящего в него предмета, однако бокал всё равно звонко впечатался в бицепс, разбиваясь и царапая кожу. Вампир отчётливо услышал звук своей ломающейся кости, потом пришла боль.

— Жалкий человечишка! — в бессильной ярости взревел Морт. — Слушай меня внимательно! — рывком поднял он с пола Каллидуса, затаскивая его в кресло, не обращая внимания на сломанную руку. — Не скули! Завтра будешь как новенький.

— Боль это не отменяет. — прошипел ему в ответ вампир.

— Ты убьёшь его. Хотя нет, доставишь сначала ко мне. Понял?!

— Кого? — мрачно уставился на него Каллид, подозревая своего дядю в сумасшествии.

— Огня!

— А Ятаган тебе уже не нужен?

Нависнув над ним, Морт, властно опустил руку на плечо сломанной руки, вдавливая его в поверхность кресла.

— Сделай так, чтобы Сапьянты потеряли власть. Если не получится, то убей мага.

— Смысл убивать? — попытался сбросить его руку Каллид, извиваясь. — Ничего не изменится ведь.

— Наши войска уже стоят на границе. Они ждут приказа. Смерть мальчишки создаст необходимый шум и неразбериху. Нам нужны всего два дня.

— Понял. А зачем тебе сдался Огонь?

Глубоко вздохнув, Морт сам убрал руку, выпрямляясь и заметно успокаиваясь.

— Огонь… Это человек, ставший магом, оскорбивший меня. Кажется, его звали Томас. Приведи его ко мне.

Видно удивление отразилось на лице юноши, так что вампир продолжил.

— Жду результата через три недели. Сделаешь, как я сказал, получишь повышение, если провалишься, то умрёшь. — похлопал его по щеке ламит, отворачиваясь и направляясь к своему трону.

Умрёшь?! Как смог этот Томас так вывести из себя дядю? Разве может обычный маг, пусть и бывший человек, завести знакомства со столь влиятельным людьми? Что, Чина возьми, происходит?!

Томас… Томас… Кажется настал твой смертный час.

* * *

Если у магов для общения друг с другом на дальние расстояния существует как телепатический метод (для коротких сообщений), так и достаточно материальный (с помощью облака души62).

У вампиров же, как у созданий обделённых магией, с этим дела обстоят сложнее. Самым распространенным способом общения друг с другом у них служит зелёный огонь. Кремни для этого огня добывают в пустыне Скорби. Зелёный огонь обладает свойством памяти и телепортации, сжигая рукописное письмо, он переносит его к другому обладателю пары пустынных кремней.

Однако, стоит предупредить, что если вы захотите развести большой зелёный костёр и шагнуть в него в надежде телепортироваться в другое место, то вас постигнет разочарование. Вы просто сгорите. Так что не пытайтесь это повторить где бы то ни было.

Глава 5. Огонь, как средство общения.

Vampires et eorum libido

Глава 8

"Ты когда-нибудь сомневался в своих поступках, Том? Я, каждый день. Мне плохо, а я ничего не могу с этим поделать.

Сэмюэль почти каждый день проводит у нас в поместье. Он милый, но эта назойливость немного угнетает.

Том, ты никогда не уставал от человека? Хотя, что это я говорю, ты же вообще не очень любишь людей…

Ну а от Волны ты уставал? Потому что мне кажется, что если любовь настоящая, то люди не должны надоедать друг другу…

Как там поживает Юстас? Наверное, я слишком часто спрашиваю о нем, особенно, зная, что это письмо никогда до тебя не дойдёт, но всё же, я очень хочу, чтобы у брата все было хорошо.

И у тебя…

У меня же жизнь течёт горной рекой…

Жизнь на острове оказалось не такой увлекательной для светской леди, но здесь не следуют многим традициям высшего общества, так что мне даже нравится.

Представляешь, у меня здесь даже появилась подруга — дочка здешнего плантатора. Она, правда, бунтарка, не следует этикету, но мне нравится её прямота (чем-то напоминает тебя)…

Через две-три недели мы с Сэмюэлем отправимся в Англию. Меня пригласила его семья, заодно познакомлюсь и с ними. Надеюсь, они милые…

Ну что ж, надеюсь, у тебя с Волной всё прекрасно, а Юстас здоров и не скучает по дому.

Спокойной ночи, твоя Софи.»

* * *

— Как тебе новенький? — вечером, вернувшись от Морта и забравшись на кровать Янтаря с ногами, глубокомысленно изрёк Каллидус.

Маг оторвался от своей письменной работы и настолько насколько мог, повернулся к вампиру. Его лицо приняло задумчивое выражение, а потом по нему пробежало едва уловимое раздражение.

— Скользкий тип. Я таких видел. Думаю, что он слишком много возомнил о себе, строит из себя загадку.

— Но с Ятаганом же этот Огонь правда не ладит…

— Это-то меня и удивляет. — забросил свою писанину Янтарь, полностью поворачиваясь на стуле. — Хотя не исключено, что этот новенький своей постной рожей просто испортил ему настроение.

— Да ты злюка оказывается. — рассмеялся Каллидус, по-новому взглянув на своего приятеля.

— Да просто раздражает, когда ты к магу со всей душой, а в ответ получаешь лишь холод и равнодушие, а ещё жалкую улыбку. Аж бесит! — в сердцах бросил Янтарь перо на стол, пачкая в чернилах лист.

— А мне всё же интересно, каков он… — скорее для себя произнёс вампир, раздумывая как бы подступиться к Томасу.

— Каков, каков… Важный, заносчивый, холодный, неприступный, а также очень тупой, эгоистичный придурок…

— Тише, тише, дуд! — рассмеялся Каллид, вставая и сладко потягиваясь. — Я понял. Он зло во плоти. Спасибо, до завтра.

— Бывай. — махнул ему рукой Янтарь, возвращаясь к работе.

* * *

Ночью Томас не мог уснуть. Сон никак не хотел впускать его в свои владения, поэтому парень, завистливо взглянув на сладко посапывающего Востока, сел на кровати, одел тапочки, а после вышел в общий коридор.

— Если не запрещено, значит разрешено. — хмыкнул он, пытаясь припомнить путь на кухню.

Но в итоге юноша отказался от идеи ночного перекуса и решил просто побродить по академии, тем более места было предостаточно.

При обходе здания со Слюдой Томас сразу заприметил на третьем этаже огромные во весь человеческий рост арки, открывающие вид на лес и находящийся за ним город. Именно туда и лежал путь парня.

Он замер под одной из арок, вглядываясь в кажущуюся бездонной пропасть, расстилающуюся внизу, но открывшийся вдалеке вид всё же безраздельно завладел его вниманием.

Тёмный, шелестящий, изредка поскрипывающий лес в ночи, волнующийся будто океан. Океан, в котором, кажется, затаились тысячи чудовищ, каждое из которых издаёт свои собственные звуки. Лес жил своей жизнью, дышал ночной прохладой, волновался, ощущая ветер, а Томас, не шевелясь, наслаждался тишиной и спокойствием, которое он дарил.

Вскоре парень устремил взгляд дальше за высокие верхушки сосен и увидел город,