на Чертов остров в Кайенне (Французская Гвиана), где находились самые страшные каторжные тюрьмы республики.

В марте 1896 г. один из преданных своему делу начальников контрразведки неожиданно вышел на настоящего шпиона – майора графа Валенна Эстергази. И сразу же в армейской верхушке началась ожесточенная борьба за престиж. Как обычно, победила бюрократия – правдолюбца поспешно отправили служить в Тунис командиром полка. Шпиона предпочли не заметить, а Дрейфуса оставили на каторге.

Однако произошла утечка информации в прессу, которая немедля занялась излюбленным делом – одни в ужасе стенали о том, как «жиды распродают немчуре Францию», а правительство полностью в их власти; другие исходили в корчах из-за «дремучего» антисемитизма тупой толпы националистов, грядущих еврейских погромов и раздутого военного бюджета. До самого Дрейфуса мало кому было дело.

Следствие вынужденно возобновили, причем следователи преимущественно занимались доказательством невиновности Эстергази. Столь упорное оправдание истинного шпиона возмутило знаменитого писателя Эмиля Золя, и в 1897 г. он опубликовал в газете «Аврора» открытое письмо президенту республики под заглавием «Я обвиняю!». Скандал получился грандиозный! Правительство обвинило Золя в клевете, его лишили ордена Почетного легиона, состоялся суд, и виновника скандала приговорили к году тюрьмы. Золя успел бежать от греха подальше в Англию и уже оттуда повел борьбу за освобождение Дрейфуса.

В марте 1898 г. повесился эксперт-графолог, выступавший на процессе Дрейфуса – пресса затравила его обвинениями в фальсификации графологической экспертизы и подделке даты на письме фон Шварцкоппена. После этого в течение 6 недель подали в отставку 3 военных министра Франции подряд. Арестовали возглавлявшего следствие полковника Анри, обвинили его в подделке доказательств, и в тюрьме он покончил жизнь самоубийством.

26 сентября 1898 г. кассационный суд объявил приговор по делу Дрейфуса недействительным. Накануне Эстергази бежал в Англию, где публично признался в прессе, что он и есть настоящий шпион.

Только летом 1899 г. Дрейфуса привезли с Чертова острова в Париж. К тому времени вернулся в столицу и торжествующий Золя. 7 августа 1899 г. в военном суде в Рене началось новое слушание дела о шпионаже, разбирались целый месяц и вновь признали Дрейфуса виновным, приговорив его к 10 годам лишения свободы за государственную измену! Через 10 дней после вынесения приговора президент Лубе помиловал осужденного. Приговор 1899 г. был отменен кассационным судом как основанный на фальсифицированных документах и ложных свидетельских показаниях только 12 июля 1906 г. Дрейфуса восстановили в армии в чине майора и даже наградили орденом Почетного легиона.

Узнав о своем оправдании, бедняга сказал таинственную фразу: «Афера со мной очень сложна. Может быть, ее поймут лишь лет через 50».

Только в конце XX в. исследователи выяснили, что Эстергази работал на французскую разведку, а процесс Дрейфуса был всего лишь прикрытием ее секретной операции по сбережению тайны новейших вооружений. Капитан пал жертвой высших государственных интересов. Как утверждают военные историки, именно операция по делу Дрейфуса обеспечила Франции победу в битве на Марне в сентябре 1914 г.

Юдофилы же и юдофобы в тот раз передрались по собственной инициативе, никто их не стравливал, ни один непосредственный участник событий к их склокам не имел ни малейшего отношения.

XX век

«Кровь пути кажет»

«Митя сидел и диким взглядом озирал присутствующих, не понимая, что ему говорят. Вдруг он поднялся, вскинул вверх руки и громко прокричал:

– Не повинен! В этой крови не повинен! В крови отца моего не повинен… Хотел убить, но не повинен! Не я!» (Ф. М. Достоевский).

Криком этим Дмитрий Карамазов, обвиняемый на суде в убийстве своего отца, себе не помог, да и тогда, в середине XIX в., никто не мог подтвердить истинность его слов. Пятна крови на платье Мити были уликой, а слова о непричастности к убийству отца всего лишь словами. Доказать, что кровь на одежде не отцова, а слуги Григория, не мог никто. Не было даже методики, по которой могли отличить кровь человека от крови свиньи или от органических красителей. А уж отличить кровь одного человека от крови другого и вовсе казалось фантастикой. Это позволяло полиции и судейским чинам толковать наличие пятен, напоминавших кровь, по своему произволу. По этой причине пострадало множество людей, огульно обвиненных в убийстве, и не меньше убийц и маньяков осталось на свободе.

Проблема идентификации человеческой крови до конца XIX в. оставалась нерешенной. Лишь немногие судмедэксперты могли заключить, «принадлежит ли кровь какому-нибудь млекопитающему животному и травоядному или же рыбе или птице».

В 1899 г. русский ученый Ф. Я. Чистович открыл явление преципитации крови, давшее возможность установить видовую принадлежность крови, частей органов и тканей. («Преципитином» назвали защитные свойства крови благодаря их способности выделять осадок.) Преципитация позволила отличать белок одного вида животного от другого. «Это открытие имело огромное значение для судебно-медицинской практики и действительно произвело переворот в лабораторной практике исследования следов крови» (В. Ф. Червяков).

Метод Пауля Уленгута был апробирован на громком процессе по делу Тесснова

В 1901 г. на основе открытия Чистовича немецкий бактериолог Пауль Уленгут (1870–1957), работавший ассистентом Роберта Коха, а затем в университете в Грайфсвальде, разработал метод биологической дифференциации белков крови, позволявший в считаные минуты определять кровь человека. Ассистент исследовал растворы крови коровы, лошади, собаки, кошки, лани, морской свинки, свиньи, гуся, индейки, мыши и др. Отрицательный результат Уленгут получил только на обезьянах, чью кровь нельзя было отличить от крови человека, но в криминалистике эти создания не часто идут по одному делу. Метод был безупречен и в определении старой, засохшей крови многолетней давности, что, безусловно, было очень важно для судебной медицины.

Опубликованная в «Немецком медицинском еженедельнике» работа Уленгута «Метод определения различных видов крови и дифференциально-диагностическое доказательство наличия человеческой крови» привлекла внимание многих юристов и судебных медиков.

Метод был тут же апробирован на громком процессе по «делу Тесснова». Экспертом на суде выступил сам Уленгут.

1 июля 1901 г. на о-ве Рюген в Балтийском море (Германия) были зверски убиты двое детей извозчика Штуббе, из Зеебад-Гёрена, восьмилетний Германн и шестилетний Петер. Расчлененные трупы мальчиков на следующий день были найдены в лесу. Там же валялся и окровавленный булыжник, которым были убиты дети.

За два года до этого, 9 сентября 1898 г. на острове в деревне Лехтинген, вблизи города Оснабрюк было совершено аналогичное (так и не раскрытое) преступление. Тогда были убиты две девочки, семилетняя Ханнелор Хайдеманн и восьмилетняя Эльза Лангмайер.

А за три недели до последнего происшествия один из жителей застал на пастбище под Гёреном незнакомца, который зарезал и расчленил шесть его овец. Мужчине удалось скрыться, но хозяин овец «заверил, что узнает его,