Приговоры пестрили такими мерами, как отрубание ног, ушей и др. частей тела. Животных, виновных в смерти людей, как правило, приговаривали к смерти: повешению, погребению живьем, убиению камнями, сожжению или обезглавливанию. Часто тварь облачали в человеческое платье и вешали за задние ноги на специальной виселице. Нередко суд постановлял направить животное на убой. При этом 50 % дохода шло потерпевшему, а 50 % – в пользу бедных. На казнь глазели праздничные толпы, иногда звонили колокола.

В качестве примера приведем типичный текст приговора против свиньи (1499 г.): «Имея в виду, что по обстоятельствам дела, вытекающим из процесса, возбужденного прокурором, трехмесячным поросенком причинена смерть ребенку по имени Жиль, имевшему от роду полтора года; принимая во внимание данные следствия, произведенного прокурором; осмотрев и выслушав все, что касается указанного поросенка и обстоятельств дела, – мы присудили его к казни чрез повешение» (В. В. Артемов).

При рассмотрении дел о набегах, скажем, мышей или саранчи, выносилось решение об «удалении ответчиков из страны», и если ответчики не повиновались вердикту, на них возлагалось церковное проклятие или отлучение. Часто тяжбы тянулись годами, а то и десятилетиями. В XV в. «судебный процесс между общиной Сен-Жюльен (Франция) и жуками, известными ныне натуралистам под именем Rhunchites auratus, продолжался с промежутком свыше сорока лет» (Дж. Дж. Фрэзер).

Поистине знаменитым стало дело против шпанских мух (XIII в., Швейцария), таких маленьких, что судья счел их малолетними и назначил им опекуна и адвоката, сумевшего убедить суд предоставить изгнанным из страны мушкам участок земли, о чем составили соответствующее соглашение, которое ежегодно продляли.

И хотя в XIX в. суды над животными официально прекратились, они продолжаются и по сию пору.

Лет 30 назад в Кёльне состоялся процесс против петушка карликовой породы, который своим кукареканьем будил ни свет ни заря целый квартал. Понадобилось несколько судебных заседаний, чтобы судья вынес решение, запрещавшее петуху кукарекать раньше 7.30 утра. Об исполнении подсудимым этого предписания в прессе не сообщалось.

А в 1903 г. в луна-парке Кони-Айленда (шт. Нью-Йорк, США) свыше 1500 зрителей (на платных местах!) лицезрели казнь азиатской слонихи по кличке Топси.

Топси 28 лет выступала в цирке антрепренера А. Форпо, ежедневно подвергаясь издевательствам дрессировщиков и тяжелейшей нагрузке во время представлений. Озверев от такой жизни, слониха задушила хоботом трех человек (включая пьяного дрессировщика, регулярно избивавшего ее дубиной и кормившего зажженными сигаретами), после чего слониху сочли «угрозой обществу».

Состоялся суд, приговоривший Топси к повешению. Против этого решения выступило «Общество по предотвращению жестокого обращения с животными», и тогда судьи «смилостивились» – решили казнить слониху на «электрическом стуле», специально сконструированном для этого случая промышленником-изобретателем Т. Эдисоном.

Угостив слониху перед казнью морковью, начиненной 460 г. цианистого калия, ее подсоединили к источнику переменного тока напряжением 6,6 кВ и в течение 22 сек пропускали ток. Эдисон снял фильм «Электрическая казнь слона». Народ при экзекуции безмолвствовал.

В 1944 г. пожар, названный «местью Топси», уничтожил луна-парк вместе с аттракционами Кони-Айленда.

В 2003 г. Топси воздвигли памятник на месте казни.

А пальчики-то – вот они!

В начале XX в. криминалистика обогатилась простым, но очень надежным методом идентификации преступников – дактилоскопией (греч. daktylos – палец и skopeo – смотрю, т. е. пальцерассмотрение). Дактилоскопия, изучающая папиллярные узоры фаланг пальцев рук и ладоней, благодаря разработкам видных врачей, антропологов, криминалистов – В. Гершеля, Г. Фолдса, Ф. Гальтона, Э. Р. Генри (все – Англия), А. Бертильона (Франция), В. И. Лебедева (Россия) и др. – стала незаменимым способом регистрации уголовных преступлений.

До дактилоскопии применялся антропологический метод – бертильонаж, по имени его создателя французского юриста А. Бертильона, достаточно точный, но трудоемкий и не скорый в поисках нужной карточки, в которую заносились рост, объем головы, длина рук, пальцев и стоп преступников. Система была несовершенна, т. к. требовала фактически недостижимой точности измерения – 2 мм. К тому же параметры человека в течение дня сильно меняются. Скажем, рост к вечеру уменьшается на 2–4 см, а если человек таскал тяжести, то еще на 2 см. И все же, несмотря на это, бертильонаж оставался проверенным способом опознания рецидивистов.

Для внедрения всякого нового метода в практику судопроизводства ее разработчикам надо убедить не только криминалистов, но и судей, адвокатов, общественность, преступников, наконец, в том, что этот метод не допускает разночтений и непростительных ошибок.

Эдвард Генри и отпечаток пальцев «дептфордского убийцы»

Дактилоскопии повезло. Так получилось, что на громком судебном процессе сошлись в противоборстве разработчик этого метода и его противники, решительный обвинитель и не менее решительный эксперт защиты, а также готовые к новациям присяжные и судья, взявший на себя риск признать метод до его внедрения в судопроизводство.

Своим рождением дактилоскопия в ее современном виде обязана британскому криминалисту Эдварду Генри, генеральному инспектору полиции Бенгалии – провинции в Британской Индии. Генри, воспользовавшись опытом своих предшественников, усовершенствовал метод и предложил быстрый способ поиска нужных карточек с отпечатками.

Впервые инспектор опробовал дактилоскопию в 1898 г. в деле по убийству управляющего чайной плантацией. По кровяному следу пальца на обложке календаря он «вычислил» бывшего слугу управляющего К. Черена, однако судьи не решились тогда приговорить преступника на этом основании к смерти – уж очень революционным им показался такой «вещдок».

В первые годы XX в. Генри, исполняя обязанности заместителя, а затем начальника полиции Лондона, участвовал в замене бертильонажа на дактилоскопию. В 1902 г. два его ученика, детектив-инспектор М. Макнетен и эксперт Коллинз, опознали грабителя Гарри Джексона по следам пальцев на подоконнике. Их поддержал знаменитый прокурор Ричард Мьюир, который предварительно изучил все нюансы дактилоскопии. Дело рассматривалось в Олд Бейли – лондонском уголовном суде с участием присяжных заседателей, но оказалось негромким, и о нем не осталось даже свидетельств. Известно лишь, что «Мьюир совершил чудо: убедил недоверчивых присяжных в абсолютной надежности идентификации с помощью отпечатков пальцев». Г. Джексон стал первым преступником, которого изобличили по отпечаткам пальцев.

Триумфальной победой дактилоскопии стал процесс по делу «дептфордских убийц», вошедший в историю криминалистики.

27 марта 1905 г. в Дептфорде (район Лондона) в 7.15 утра в маленькой лавчонке были убиты владелец-старик Фарроу и его больная, прикованная к постели супруга. Две свидетельницы видели, как утром из лавки выбежали два молодых парня.

При расследовании убийства инспекторами Фоксом, Макнетеном и Коллинзом на шкатулке Фарроу был обнаружен отпечаток большого пальца, который стал важнейшей уликой следствия. Отпечаток не принадлежал жертвам и никому из лиц, принимавших участие в расследовании; не было его и в картотеке, содержавшей 80 тыс. отпечатков.

По показаниям свидетельниц подозрение пало на «звероподобных» братьев Стрэттонов, Альфреда и Альберта, и они вскоре были задержаны. Инспекторы запросили у судьи Чэннела разрешение на взятие отпечатков пальцев у подозреваемых.

«Полицейского судью, воспитанного на “добрых старых традициях”, которому