предстояло решить, содержать ли братьев Стрэттонов под стражей или отпустить, не слишком убеждали аргументы Фокса… После бесконечного взвешивания всех аргументов “за” и “против” судья все же согласился задержать арестованных на восемь дней и отобрать у них отпечатки пальцев, хотя о дактилоскопии он имел самое смутное представление. Коллинз поспешил явиться к арестованным со всеми дактилоскопическими принадлежностями. Стрэттоны покатывались со смеху, когда им наносили черную краску на пальцы, которые затем прикладывали к регистрационной карточке. Ничего не подозревая, они смеялись, как от щекотки…» (Ю. Торвальд).

В Отскоблен-Ярде установили, что отпечаток пальца на шкатулке абсолютно точно совпадает с отпечатком большого пальца старшего брата Альфреда, который выгреб из шкатулки 9 фунтов – цену жизней двух стариков.

Тотчас же Генри связался с Р. Мьюиром и попросил его быть обвинителем на процессе. После двухдневных размышлений (ведь отпечаток был единственной уликой, на которой пришлось бы строить все обвинение) прокурор дал согласие. Ему предстояло совершить своего рода подвиг – убедить присяжных и судью, далеких от дактилоскопии, в верности следственных мероприятий.

Предварительное рассмотрение вопроса о предании Стрэттонов суду проходило 18 апреля в полицейском суде Тауэр-бридж. Мьюиру и Коллинзу удалось убедить суд в надежности системы идентификации по отпечаткам пальцев, предложенной Генри.

5 мая состоялся суд присяжных в Олд Бейли. Братьев Стрэттонов защищали адвокаты Бут, К. Беннет и Г. Моррис. Из двух экспертов защиты стоит назвать Генри Фолдса, который первым использовал отпечатки пальцев преступников, но затем был «оттерт» по ряду причин от первого ряда разработчиков дактилоскопии. Фолдс, ведший жестокую борьбу за свой приоритет и горевший желанием дискредитировать методику Генри, мог стать серьезным препятствием для обвинителей.

Процесс вел судья Чэннел.

Когда Мьюир взял слово, он сразу же пошел в атаку. Начав с вызова свидетелей, уличивших Стрэттонов, прокурор нарисовал полную картину двойного убийства и затем, указав на шкатулку, произнес, что на ней свой отпечаток большого пальца оставил обвиняемый Альфред Стрэттон.

Коллинз тут же продемонстрировал на специальной доске принцип сравнения отпечатков пальцев и указал на 11 совпадений узора на обоих отпечатках Альфреда и на шкатулке. После этого начался перекрестный допрос защиты, предпринятый Бутом и Беннетом. «Адвокаты напирали на обычные мелкие отклонения, всегда возникающие из-за неодинаковости силы, с которой пальцы прижимаются к фиксирующей поверхности. Мьюир и Коллинз отреагировали на это молниеносно. Коллинз несколько раз подряд отобрал отпечатки большого пальца у присяжных, а затем наглядно продемонстрировал всему составу суда такие же “различия” в отпечатках пальцев, как те, на которые обращала внимание защита. Каждый из присяжных мог воочию убедиться, что эти различия не имеют ничего общего с основными узорами отпечатков пальцев, а именно только они и должны приниматься во внимание. Бессмысленный аргумент защиты был опровергнут» (Ю. Торвальд).

Второго эксперта защиты д-ра Гарсона Мьюир разоблачил в двурушничестве, т. е. в готовности одновременно участвовать и на стороне обвинения, и на стороне защиты, чем устранил его из судебного процесса.

Судья Чэннел адекватно воспринял победу Мьюира и в напутствии присяжным подчеркнул, что «отпечатки пальцев в определенной степени имеют силу доказательства».

После двухчасового совещания присяжные огласили свой вердикт: «Альфред и Альберт Стрэттоны виновны».

Чэннел приговорил братьев-извергов к виселице.

1905 год считается годом рождения дактилоскопии. Произошло это на процессе в Депфорде.

Спартак XX столетия

О «детях лейтенанта Шмидта» известно больше, чем об их «отце» – Петре Петровиче Шмидте (1867–1906). Оттого, наверное, что с «отцом» не происходило ничего «прикольного», что так тешит обывателя.

В общественное сознание П. П. Шмидт вошел более ста лет назад как пламенный революционер, а выходит из него сегодня «проворовавшимся психопатом». Так утверждают некоторые исследователи.

Если первая точка зрения недалека от истины, только вместо слов «пламенный революционер» лучше поставить «добрый честный человек», то вторая, сварганенная монархистами и либералами, – бесстыдно фальшива. Куда лучше взгляд В. Еремина: «Шмидт – это Спартак XX столетия».

Первая русская революция случилась не с бухты-барахты. Реформы Александра II 1860-х гг., поражение в Русско-японской войне, алчность и жестокость властей всех уровней привели к «русскому бунту, бессмысленному и беспощадному».

После «Кровавого воскресенья» 9 января 1905 г., когда во время народного шествия было убито от 130 до 200 безоружных людей и от 300 до 800 ранено, само собой вспыхнуло восстание, которое власть стала гасить пулями и нагайками.

Неблагонадежный П. П. Шмидт, не раз дисциплинарно пострадавший по службе, как правдоискатель и противник наказания справедливо бастовавших матросов, 21 февраля 1905 г. был назначен в Измаиле командиром миноносца.

Лейтенант Шмидт и команда крейсера «Очаков»

В Севастополе Шмидт организовал «Союз офицеров – друзей народа». В первой половине 1905 г. он еще верил в мирное разрешение нараставшего конфликта между «верхами» и «низами» и к июньскому восстанию на броненосце «Князь Потемкин» отнесся отрицательно. Однако часто произносил зажигательные речи перед севастопольскими рабочими. Выступления нервного и эксцентричного Шмидта на митингах пользовались популярностью.

18 (31) октября Петр Петрович выступил на митинге перед 10-тысячной толпой демонстрантов, требовавших освобождения политических заключенных из городской тюрьмы. Митингующих разогнали войска. Погибли восемь человек, пострадали 50. Шмидт потребовал от городской думы наказания виновных в гибели людей.

Бразды правления в городе взял в свои руки главный командир Черноморского флота адмирал Г. П. Чухнин. Ему удавалось, не применяя оружия, в течение трех недель сдерживать матросов и рабочих в рамках мирных забастовок и митингов.

20 октября на похоронах демонстрантов Петр Петрович произнес «клятву Шмидта», тут же растиражированную в СМИ: «Клянемся в том, что мы никогда не уступим никому ни одной пяди завоеванных нами человеческих прав. Клянемся… в том, что всю работу, всю душу, самую жизнь мы положим за сохранение нашей свободы».

В тот же день пропагандист был арестован. Власти возобновили следствие по старому недоказанному делу «о потере им казенных денег», но городская дума и городской глава А. А. Максимов подали ходатайство об освобождении арестанта. Максимов даже предложил назначить Шмидта вместо себя на пост главы Севастополя. Рабочие в знак протеста против ареста избрали Шмидта «пожизненным депутатом» Совета рабочих и потребовали его освобождения.

Петр Петрович вышел на свободу 3 ноября, а 7-го капитан третьего ранга П. П. Шмидт был «уволен от службы капитаном второго ранга в отставке».

Прошла неделя, и Шмидт стал легендой.

За это время команда «Очакова» вступила в острый конфликт с командиром корабля капитаном 2-го ранга С. А. Глизяном. Ускорили матросский бунт на крейсере события на берегу. Адмирал Чухнин, стремясь не допустить матросов к проведению митинга у флотских казарм, блокировал выходы из здания. В стычке матрос К. Петров застрелил одного офицера и другого ранил. Матросы, не позволив арестовать Петрова, перестали подчиняться приказам командиров.

12 ноября восставшие избрали