так, будто у них тут клуб по интересам. Но правда в том, что любая семья и друзья, которые у нее могут быть, погибнут так же, как мистер Уилсон.

Боль за наставника сжимала сердце стальными тисками. Розалин хотелось бы хоть на минуту почувствовать что-то другое. Ощутить тепло внутри… Горьковатый вкус губ Алекса на своих губах…

Она не сможет спасать его вечно. Может быть, в следующий раз она будет рыдать над его телом, как сегодня – над телом мистера Уилсона…

Розалин увидела, как у девушки в зеркале решительно сверкнули глаза.

Накинув поверх ночной рубашки длинный шелковый пеньюар, отороченный кружевом, она тихонько выскользнула из комнаты в сонную тишину дома. Стараясь, чтобы не скрипнули половицы под босыми ногами, Розалин дошла до спальни Александра. Стукнув в дверь два раза, она вдруг оробела. Что она скажет ему?

Но поздно: дверь отворилась.

Алекс в неизменных рубашке и брюках застыл на пороге. Он и спит в них, что ли?

– Линн? – от удивления он сказал это довольно громко.

– Тише! – зашипела она. – Можно войти?

Он посторонился, пропуская ее внутрь. Розалин сделала несколько шагов и остановилась.

На письменном столе лежал разобранный пистолет. Наверное, Алекс его чистил. Кровать не заправлена, одеяло скомкано…

Она слышала, как закрылась дверь, и почувствовала, что Алекс смотрит на нее.

Все внутри в волнении замерло. Только сердце колотилось о ребра с неистовой силой. Не оборачиваясь, она скинула пеньюар на пол, и, оставшись в одной ночной рубашке, застыла в ожидании.

Он поймет, зачем она пришла. Только полный идиот не поймет! Второй раз она не станет повторять сказанные утром слова.

И только Розалин решила, что Алекс – полный идиот, и повернула голову, чтобы ему об этом сообщить, как его ладони заскользили по ее спине. Резким движением он притянул ее к себе, и его дыхание с ароматом табака слилось с ее.

Алекс сжал ее в объятиях так сильно, что Розалин едва могла вздохнуть. А его долгий, глубокий до головокружения поцелуй развеял любые ее сомнения.

Оторвавшись от губ, Александр стал покрывать поцелуями ее лицо и шею, заставляя волны жара пробегать по телу Розалин. Она закрыла глаза, отдаваясь во власть этого безумства.

– Ты должна уйти, Линн… – шептал он, но его губы, руки, все его существо говорили другое. – Мы не можем этого сделать…

– Можем… – отвечала она, едва дыша.

– Ты ведь леди…

– Сейчас нет…

Прикосновения его рук сквозь тонкую ткань обжигали. Дрожащими пальцами Розалин расстегнула пуговицы. Алекс приспустил ворот, чтобы запечатлеть следующий поцелуй на плече. Потянул – и, скользнув вниз, последняя преграда между ними упала к ногам Розалин.

На короткую секунду Алекс заглянул ей в глаза.

Что он прочел в них, она не знала, но, осмелев, коснулся губами обнажившейся груди. Розалин показалось, что ее ударило током. Издав удивленный стон, она вцепилась пальцами в его волосы.

– Тише, – выдохнул Алекс ей в ухо. – Нас услышат.

Но эта вынужденная скрытность лишь раззадорила ее.

Обрывки хриплого дыхания слетали с губ, пока Алекс дюйм за дюймом продолжал ласкать ее кожу. Разум отключился. Все, чего Розалин сейчас хотела, – чтобы он не останавливался ни на секунду, чтобы продолжал, чтобы был еще ближе…

Он подхватил ее под колени, поднял и уложил на кровать. Его рубашка и брюки полетели на пол. Осознав, что сейчас произойдет, Розалин на миг испугалась, но манящие прикосновения Алекса заставили ее забыть о страхе. От них по телу растекался сладостный жар.

Даже вспышка боли не смогла его потушить. Розалин лишь крепче впилась пальцами в спину Алекса, подчиняясь ритму его движений, растворяясь в этом безумном, безудержном единении без остатка, чувствуя, как разрастается внутри неведомое прежде удовольствие…

Глава 8. Теплая зима

– Ты же понимаешь, что об этом никто не должен знать? – проговорила Розалин.

Обнаженная, она лежала на руке Александра, а он пальцами другой руки поглаживал ее ключицы. Темные волосы, всегда собранные в прическу, сейчас разметались по подушке. А в голове царила теплая, блаженная пустота.

Розалин было хорошо.

Темное зимнее утро не торопилось заглядывать в окно, давая еще несколько драгоценных минут ложной безопасности. На самом деле было уже около восьми, Лиз или Мэри скорее всего проснулись. Но укутавшись в сумрак, так легко было представить, что они с Алексом – единственные люди на земле.

– Разумеется, – ответил он. – Иначе мне, как честному джентльмену, придется на тебе жениться.

Сморщившись, словно нашла ошибку в медицинской статье, Розалин сказала:

– Давай оставим эту тему.

Но Алекс сразу весь подобрался и заглянул ей в лицо.

– Что? Ты серьезно?

Она недоуменно подняла брови.

– Но разве мы теперь не поженимся, чтобы ты избежала позора? – спросил он.

– Избежала позора?

Розалин резко села, разрушив идиллию, и изумленно уставилась на Алекса. Он считает, что она опозорена?

– Я думал, что в высших кругах приличиям придают большое значение, – растерянно пожал плечами Александр.

– А мы не в высших кругах, мы в Экскалибуре! Никто ничего не узнает, и не смей называть нашу любовь позором! – горячо заявила Розалин.

Она вскочила с кровати, подхватила с пола ночную рубашку и принялась одеваться.

Когда она застегивала пуговицы на вороте, ее талию обвили руки Алекса. Он прижался к ней сзади, и Розалин не смогла попасть пуговицей в петлю.

– Прости меня, я не это имел в виду, – тихо произнес он. – Но я в самом деле хочу на тебе жениться. Что такого ужасного в свадьбе?

С трудом сосредоточившись, она обернулась, чтобы видеть его лицо.

– Я не собираюсь замуж. Мне нравится быть свободной. Только так я смогу заниматься тем, чем хочу.

– Неужели ты думаешь, что я запру тебя дома и заставлю готовить мне мясной пирог? – удивился он, мягко убирая прядь волос с ее лица.

Она заглянула в его глаза.

– А разве нет?

– Я понимаю, кто ты, Розалин, – заверил Алекс. – Я не собираюсь ни в чем тебя ограничивать.

– Но если тебе не нужны от меня теплое гнездышко и десяток детишек, значит тебя интересует только то, что происходит между мужчиной и женщиной в постели? – сделала вывод она. – Как видишь, для этого жениться не обязательно!

Александр нахмурился и взял ее за подбородок.

– Меня интересуешь ты, Линн! Я был в постели со многими женщинами, но я хочу, чтобы с тобой было по-другому! Свадьба – это не только красивая церемония, это клятва любви и верности друг другу. Я хочу, чтобы ты выбрала меня, а я – тебя.

– Должно быть, ты читал много женских романов! –