А если бы и был… я уверена, что папа поймет! Потому что он знает, каково членам Экскалибура иметь семью!

– Роззи…

– За что ты так ненавидишь Алекса? – продолжала она. – Сколько еще могут продолжаться эти склоки?

Джон убрал руку от лица и сказал:

– Ты видишь в нем только красивого парня! А на самом деле он жестокий убийца! Он опасен! Особенно для тебя!

Последние слова неприятно кольнули.

– Тогда вынуждена открыть тебе глаза: я тоже жестокая убийца! – выпалила она. – Ты видишь во мне малышку Роззи, за каждым шагом которой следил с самого рождения. Но я больше не она! Я за одну ночь убила четверых!

Она судорожно сглотнула внезапно подступившие слезы.

Джон смотрел на нее как-то странно. Ей даже стало жаль его: наверное, нелегко понять, что девочка, которую он хранил от любых бед, выросла убийцей.

– Нет, – покачал он головой. – Я видел твои глаза после ночи в полицейском участке. Ты не такая! Думай, что хочешь, но малышка Роззи все еще живет внутри тебя, и она точно знает, что убивать – плохо. Ты хотела стать врачом, чтобы сохранять жизни, а не отнимать!

Розалин была уверена, что все, кто видел ее в полицейском участке, с ним не согласились бы. Но все это не имело никакого отношения к ее роману с Алексом.

– И при чем здесь Алекс, Джон? – спросила она.

– При том, что он… Это его образ жизни. Он убивает, не задумываясь. И если ты будешь с ним, он утянет тебя за собой. А ты этого даже не заметишь!

Розалин сжала губы и вздернула подбородок.

– Джон, я сделала выбор, – холодно произнесла она. – Я выбрала путь, которым иду. Ни ты, ни Алекс, никто другой не сможет меня никуда утянуть. Я способна сама разобраться!

Джон долго смотрел на нее, израсходовав все слова. Плечи его опустились, словно на них навалилась невероятная тяжесть. А у Розалин щипало в глазах. Что-то рухнуло между ней и человеком, который был ей вторым отцом.

– Да, ты всегда делаешь по-своему, – наконец проговорил он. – Прости меня. Я просто слишком стар для всего этого… Мне пора на покой, Роззи.

– Что ты такое говоришь? – испугалась она.

– Я уже давно думал об этом… – глухо объяснял Джон. – А когда увидел тебя у него… Понял, что ты повзрослела.

Он поднял на нее взгляд.

– Ты права во всем, Роззи. Ты больше не маленькая девочка, а я больше не могу быть твоим телохранителем. Я больше тебе не нужен.

– Нет, Джон! Не говори так! – взмолилась Розалин. – Конечно, ты нужен мне!

Горло у нее сжалось, а в глазах стало мокро.

Она бросилась к нему и заключила в объятия.

– Джон!

Он погладил ее по спине.

– Ну что ты, Роззи! Я же не умираю! Позвоню Филиппу, чтобы он прислал кого-нибудь вместо меня.

– Тебя никто не заменит, – всхлипнула она. – Не уходи!

– Я поеду к семье, в Фирмингем, – услышала она. – Наконец смогу побыть с сыном.

Она в изумлении подняла голову.

– Так ты поэтому решил уехать? Не из-за меня?

Он погладил ее по голове.

– Считай, что ты помогла мне решиться. Теперь я могу оставить тебя. Пусть Алекс мне не нравится, но факты говорят в его пользу: он не выдал нас полиции. А если станет докучать – револьвер всегда при тебе!

Джон печально улыбнулся.

– Идем завтракать!

Розалин выпустила его, утирая слезы.

– Иди, я подойду через минуту.

И Джон двинулся прочь по коридору, а она смотрела ему вслед, закусив губу. Как это случилось? Как все изменилось так быстро?

***

Вечерний Суинчестер окутывал платформу тьмой. Единственный фонарь они уже прошли. Джон остановился и взглянул на часы на башне ратуши, возвышающейся над невзрачным вокзалом.

– Еще десять минут, – заметил он.

Лиз поправила шляпку. Им с Джоном предстояло ехать вместе, но Джон должен был сойти в Фирмингеме, а ее путь лежал дальше – в Лэмбридж.

Алекс катил тележку с багажом, отставая на пару шагов. Сегодня на нем был нелепый рыжий парик, патлы которого выбивались из-под шляпы, и пенсне на цепочке, придающее ему вид слегка помешанного типа.

Розалин для маскировки ограничилась шляпкой с вуалью.

Кроме них на замерзшей платформе был дворник, который лениво скалывал лед возле места остановки первого вагона, и семейная пара с большими чемоданами, предпочитающая общество фонаря.

– Филипп сказал, что найти надежного человека оказалось непросто, – проговорил Джон. – Он обещал позвонить через пару дней.

Розалин кивнула. Она все еще не могла поверить в происходящее: Джон покидает ее навсегда! Слезы против ее воли холодили щеки.

Вдали загудел паровоз.

– До свидания, Линн! – Лиз обняла по очереди ее и Алекса.

– Прощай, Роззи! – прижал Розалин к себе Джон, а затем протянул ей маленькую круглую баночку. – Это мне больше не понадобится.

Розалин взглянула на баночку с целебной мазью, потом – на телохранителя.

– Оставь на всякий случай, Джон, – сдавленно проговорила она. – Немного исцеления еще никому не повредило.

– Нет, Роззи, я больше не в Экскалибуре, – возразил он. – Ты должна это забрать!

Но Розалин была не согласна.

– Считай, что это награда за годы верной службы! – сказала она. – В жизни всякое случается, пусть твое время с семьей будет чуть дольше.

По рельсам уже ползли черные вагоны. Джон помедлил немного, но все же убрал мазь обратно в карман.

На прощание он обменялся рукопожатием с Алексом.

– Береги ее! – велел Джон.

Тот сдержанно кивнул.

Дверь вагона открылась, и оттуда вывалился сонный проводник.

– Ваши билеты, господа! – буркнул он.

Первой в поезд вошла Лиз. А Розалин смотрела, как Джон подает билет, забирает у Алекса их багаж, а потом помогает проводнику затащить чемоданы внутрь. Но вот он улыбнулся Розалин последок и скрылся в недрах вагона.

Поезд загудел и стал снова набирать ход. Розалин не могла разглядеть в окнах друзей, поэтому просто помахала рукой всему составу. Мимо, оскальзываясь на льду, пронеслись опаздывающие пассажиры – трое взмыленных джентльменов – и запрыгнули на подножку последнего вагона. Пуская клубы дыма, поезд скрылся в морозной тьме.

– Теперь мы остались совсем одни, – горько сказала Розалин, провожая его взглядом.

– Ну не совсем, – Алекс приобнял ее за талию и притянул к себе. – Есть еще Мэри, которая будет мешать нам наслаждаться одиночеством.

Она невольно улыбнулась.

Откинув вуаль на шляпке Розалин, Алекс коснулся пальцами ее щеки и согрел поцелуем замерзшие губы. Сердце тут же забилось чаще, и Розалин подумала, что это самая теплая зима в ее жизни.

Глава 9. Кража

С отъездом друзей Розалин и Александр оказались