Просидев в ванной еще немного, пока вода не остыла совсем, я медленно вылезла вон, чувствуя, как от усталости и пережитых волнений подрагивают ноги. Ссадины, что нанесли мелкие злобные твари, почти не беспокоили, но нестерпимо хотелось оказаться под одеялом и просто проспать этот день.

Только ничего не получилось.

Лежа в полумраке комнаты, позволяя из коридора в комнату проникать тонкой полосе света, я слышала мерное дыхание Корицы и никак не могла уснуть. Мне показалось, что вопрос Тенебрис пробил какую-то преграду внутри меня, позволив прорваться наружу чувствам и эмоциям, в которых я не хотела признаваться сама себе.

Не в силах пошевелиться от усталости, не в состоянии даже просто разрыдаться, чтобы дать хоть какой-то выход эмоциям, я лежала, прокручивая в голове одно и то же: чего ты хочешь, Хлоя?

Кажется, сон меня все же сморил, так как я проснулась от звука тихих шагов. Сердце встрепенулось резким болезненным ударом о ребра раньше, чем я опознала Нимеда.

– Разбудил все же,– голос хриплый, усталый, но в нем ощущалось спокойствие, словно Ша был доволен проделанной работой. – Как ты?

Кровать прогнулась под весом мужчины.

– Все в порядке.

– Вы обработали раны?

– Пара царапин, – не открывая глаз, я перекатилась ближе, под бок к Нимеду, пытаясь выпутаться из одеяла, чтобы иметь возможность дотронуться до кожи Ша. Мне это было необходимо.– Как ты?

– Решил вопрос, донимавший меня, и Неблагой двор, последние пару лет. Все в порядке. Спи,– вернув мне мою же фразу, Нимед крепче обнял и уткнулся носом в макушку.

В носу чуть щекотала от запаха мыла, смешанного с ароматом пряного сидра и кожи Ша. Все тело, стоило сделать глубокий вдох, словно наполнилось теплом и каким-то светом. И пусть я все еще расслабленно и даже лениво не желала открывать глаза, ладони сами собой заскользили по теплой коже мужчины вверх, вниз.

– Хлоя, отдыхай. Ты устала,– прижав мою руку своей, попытался утихомирить меня Нимед, но у меня было какое-то совсем неуспокоительное настроение. Видно, переживания все же требовали выхода. Хотя слезы тут были совершенно не при чем.

Спустившись чуть ниже по твердой груди, я втянула носом дурманящий и ставший таким родным, чувствуя, как отступает сон.

– Какая ты неугомонная,– фыркнул Ша, позволяя рукам скользнуть по спине вверх, вниз, прижимая меня все крепче. Виска коснулись губы, спускаясь по скуле, вынуждая поднять голову для поцелуя. Медленного, томного и такого нежного, что по коже волной пробежались мурашки.

– У тебя еще есть шанс выспаться,– вкрадчиво, сипло прошептал Нимед в самые губы.

Теряя остатки терпения, я только усмехнулась, прижимаясь сильнее. Желая быть еще, еще ближе.

– Ты слишком много болтаешь сегодня.

Вот ту не вытерпел уже Нимедасофер.

Меня опрокинули на спину, придавив к постели. В темноте сверкали синие глаза, полные искр, и в полумраке на мгновение удалось рассмотреть клыки. А потом мне стало не до того.

Сегодня мне не позволяли делать ничего, словно Ша задался целью свести с ума одну человечку. Легкие нежные касания, крепкие, на грани боли, объятия. Поцелуи, доставшиеся каждой частичке тела, заставляющие кожу пылать.

Сознание куда-то уплывало, перед глазами вспыхивали огни, не давая полностью потеряться в происходящем. Я чувствовала себя натянутой, гудящей струной, что должна вот-вот лопнуть. Дыхание сбилось, легкие горели, пальцы цеплялись за широкие плечи Ша, пытаясь не потерять опору окончательно, не утонуть в этом водовороте. До тех пор, пока меня не накрыло сияющей, сносящей все на своем пути, волной.

– Хлоя? Хлоя, ты в порядке? – встревоженный голос Ша доносился как через подушку. Шеки касались теплые пальцы, легко похлопывая. Перед глазами плясали искры, а в теле не чувствовалось ни капли силы.

Едва шевеля языком, я тихо прошептала, чувствуя себя практически абсолютно счастливой.

– Обними меня, – ответом на мой хрип стал тихий смешок. Нимедасофер устроился рядом, подтягивая меня ближе к себе, в безопасные и уютные объятия.

– Сластена,– проведя ладонью по моим волосам, пробормотал Ша.

– Угум, – я была согласна сегодня со всем, чем угодно. Только бы и дальше так лежать, чувствуя себя сытой и защищенной.

Глав 29. Тепло пришло как-то очень неожиданно. Еще пару дней назад холодный ветер гнул деревья, а тут, стоило выйти на двор, как со всех сторон послышались странные щелчки. Пришлось несколько раз обойти двор по кругу, подставляя лицо солнцу, которые изрядно припекало, пока стало ясно, откуда этот звук доносится.

Шишки. На соснах с треском, выпуская семена, раскрывались шишки. Проживя несколько лет на окраине леса, мне не доводилось до этого слышать подобного.

Порыв ветра напомнил, что зима еще не до конца отступила с этих земель, заставляя плотнее укутаться в шарф, но это не могло испортить настроение. Не в такой солнечный день.

– Хлоя? Ты во дворе? – почувствовав, как внутри поднялась волна радости, повернулась к поместью. Теперь Нимед проводил здесь куда больше времени, частенько успевая завтракать со мной и пошедшим на поправку Мукешем, и почти всегда ужиная с нами.

Подойдя к крыльцу, я с удивлением посмотрела на гостей. Пять, не шесть, гоблинов, разного возраста, включая не замеченного сразу мной малыша, что прятался за длинной материнской юбкой, склонились в поклоне.

– Это клан Мукеша,– представил Нимед, и его темные, плотные и почти непрозрачные крылья проявились на миг искрами, тут же исчезнув. – Последние события показали, что мне не стоит взваливать все на одного помощника, если я не хочу с ним распрощаться навсегда.

При этих словах дворецкий позволили себе недовольно фыркнуть, демонстрируя способность выполнить все указания, но было видно, что гоблин скорее доволен таким решением хозяина.

– Да и скоро лето, а значит работы тут будет куда больше,– закончил Нимед, почему-то глядя на меня вопросительно.

– Ну, –теряясь под таким количеством внимательных и сосредоточенных взгляд, я переступила с ноги на ногу,– если ты так считаешь…

– Ты со мной несогласна? – как-то подозрительно сощурился Ша, а толпа гоблинов шокировано выдохнула. Кто-то даже вскрикнул, прижав ладони к груди, словно я выгоняла их из дома.

– Нет, почему же,– чувствуя себя все более неловко, пролепетала. Это походило на то, как мама принимала или нет прислугу, приглашенную для смотра отцом, когда мы еще жили в столице. Но было все это так давно, и никогда не касалось меня, что теперь я просто терялась. – Если ты решил, что так нужно…

– Но я спрашиваю тебя, будешь ли ты против.

– Хозяйка, –вперед, не давая мне ответить, вышла низенькая гоблинша с на удивление миловидным лицом для их вида,–мы хорошие работники, послушные. Наш клан всегда служил этому дому. Только после Амисси Донум Вита, когда старые хозяева ушли, молодой господин Нимедасофер и его сестра решили, что нас слишком много. Мы не могли оспорить приказ. Но это были тяжелые годы.