Как будто здесь никого и не было.

Представляя шок на лицах культистов, когда они достигнут конца зала и никого там не обнаружат, Ковальский довольно ухмыльнулся и продолжил спуск в абсолютной темноте.

Только когда продолжительный спуск на дно каньона глубиной более двадцати метров завершился, Маргарита Романова смогла наконец вздохнуть спокойно. В отличие от остальных беглецов, ей пришлось спускаться фактически на одной ноге, давая минимум нагрузки на раненую. За всё время спуска никто из беглецов не рискнул включить фонарь: их могли заметить убийцы через щели в плитах на полу. Поэтому Марго спускалась ещё и в кромешной тьме – с трудом верилось, что она умудрилась не упасть и не разбиться. К счастью, глаза довольно быстро привыкли к мраку, и Марго смогла разглядеть силуэты остальных.

У подножия лестницы её поджидал Ратцингер, который помог спуститься на землю. Следом внизу оказалась Алиса, в ужасе покосившаяся на ряды острых колов, коими усеяли всё дно каньона, кроме небольшого пятачка у лестницы. Тем временем немец собрался оказать Марго первую медицинскую помощь, но понял, что в такой темноте даже при наличии перевязочных материалов ему это сделать не удастся.

Теперь, когда Ратцингер усадил её на пол так, чтобы она спиной упиралась в стену пещеры, Марго ощутила, как разом навалилось всё пережитое в храме наверху. Она крепко стиснула зубы, чтоб не зареветь от боли и страха. Алиса едва не погибла, чудовищные ловушки в полу, придавленная плитой нога, нападение сеттитов, разгадывание загадки под дождём из пуль…

Всего этого слишком много… Я не справлюсь…

Не произнося ни слова и превозмогая боль, Марго жестами показала, что не винит немца ни в чём и благодарит за помощь. Таким же образом она спросила:

– Все статуэтки и сфера с вами?

Ратцингер коротко кивнул.

Последними с лестницы спустились Ковальский, нёсший рюкзак Ратцингера, и Ряховский. Немец тут же забрал у федерала сумку и наощупь проверил: все артефакты были на месте и не пострадали.

Склонившись над Марго, Ковальский жестами спросил:

– Идти сможешь?

Она утвердительно кивнула и дала понять, что ей не помешала бы опора. Федерал наклонился ещё сильнее, позволил положить руку ему на плечи и аккуратно поднял Марго на ноги.

Даже поддерживаемая Ковальским, она чувствовала, что сознание вот-вот покинет её. Адреналин отступал, а вместе с этим возвращалась и боль. Организм отработал на пределе возможностей, позволив ей сбежать от неминуемой гибели. Теперь, когда Маргарита была в относительной безопасности, биологические системы сочли, что выполнили свою миссию.

Рядом с лестницей Ряховский обнаружил небольшой тоннель. Установить его происхождение не представлялось возможным, тем более в такой темноте, но это никого не волновало. Все пятеро беглецов неторопливо двинулись по проходу, который вскоре стал поворачивать налево.

Никто не смел проронить ни слова: не было никаких гарантий, что пещерное эхо не разнесёт их голоса достаточно далеко, чтобы услышали сеттиты. Путь продолжался, и Марго непроизвольно сложила в голове все строки послания из тайника воедино, пока они были свежи в её памяти.

Самая высокая точка Египта.

Очевидно, гора, но где она и какое название носит, Марго не имела ни малейшего представления. Уроки школьной географии остались далеко позади. Да и то, на них обычно упоминалась самая высокая точка всей Африки – гора Килиманджаро.

Марго чувствовала, как силы покидают её. Мысли путались, а от боли уже ныла вся нога вплоть до бедра.

Вскоре каменный тоннель закончился, и они уткнулись в тупик. Даже во мраке подземелья Маргарита осознала, что испытывают остальные: шок, исступление, негодование и страх.

Теперь мы точно в тупике.

Наивно с их стороны было полагать, что подземный ход, который использовали строители храма для доставки внутрь материалов, доживёт до наших дней и при этом останется незамеченным. То ли намеревавшиеся спрятать храм от посторонних глаз сеттиты, то ли само время завалило проход камнями, таким образом окончательно запечатав святилище Геба.

Онемевшая от бессилия и разочарования Марго почувствовала, что её разум проваливается в темноту. Её угасавшее сознание успело лишь заметить, как Ратцингер вплотную прижался плечом к камням, завалившим проход.

В алтарной части храма Геба седой сеттит с винтовкой наперевес уставился на фонарь, одиноко лежавший у колонны.

Беглецов и след простыл. Они исчезли из тупика.

Потрясённый увиденным, командир сообщил в штаб, воспользовавшись зашифрованным каналом связи. Ответ командования его взбесил, но седой сдержался.

Под храмом есть тайные лестницы и проход, ведущий на склон горы? Какого дьявола нам не сообщили?!

– Уходим отсюда, – скомандовал он напарнику.

– А как же цель?

– Они в катакомбах под храмом. Там, оказывается, есть тайный ход. Жрецы не думали, что о нём знает кто-то ещё за пределами Ордена. Нужно перехватить их.

– На джипе будет быстрее, чем искать потайную лестницу и спускаться вниз.

– Именно, – командир развернулся и, точно тигр, пересёк зал, перепрыгивая с одной безопасной плиты на другую.

Когда культисты достигли противоположного конца комнаты, то обнаружили новую проблему. Куда-то пропал из виду трос, по которому спустились все участники развернувшегося в стенах храма забега на выживание.

Что ещё за чертовщина?

Опустив луч фонаря на пол, седой заметил упавшую верёвку, улёгшуюся в конического вида кучку. С замиранием сердца он присел рядом и вытащил конец. Тот был наискось перерезан не очень острым лезвием.

Гневный рык сеттита сотряс воздух в храме земли.

– Давай искать эту дрянную лестницу…

* * *

– Чао-какао, ублюдки…

Альберт Ряховский собственноручно перерезал трос, оставив сеттитов далеко на дне, в храме Геба. Он допускал, что культисты могут найти потайную лестницу так же, как это сделал он сам менее четверти часа назад. Однако беглецы смогли выиграть себе немного форы.

Не теряя больше ни минуты, Ряховский вскочил в джип и замкнул нужные провода в зажигании. Трюк – старый как мир, но тем не менее рабочий. Полноприводный автомобиль рванул с места и, довольно заурчав двигателем, погнал вниз по склону горы.

Оглянувшись на остальных, Ряховский оценил состояние каждого члена команды. Алиса была сильно взволнована, а Ковальский склонился над отключившейся Марго, аккуратно перевязывая её раненую ногу. Ратцингер постепенно успокаивался, проговаривая вслух, точно заклинание, последнюю подсказку сеттитов.