– Совпадение, – пожал плечами Алекс. – Я вовсе это не верю.

– Я тоже не верила. Вернее, не задумывалась...А вот сейчас, когда столкнулась с Эллиной и ее «вассалами», вдругпоняла – такое бывает...

– Хочешь сказать, что, когда Графиня умрет, ее «вассалы»последуют за ней?

– Я этому не удивлюсь.

Алекс ничего не ответил, только покачал головой. Он привыкснисходительно относиться к женским фантазиям. Любая женщина, будь она хотьсеми пядей во лбу, нет-нет да выдаст нечто попахивающее дешевой мелодрамой иеще базу под это подведет... Как сейчас Лариса.

– Какой ты скептик! – возмутилась она. – Может, тыи в любовь не веришь?

– Вот в нее я как раз верю, – серьезно ответил он.

– Да? А вот я как-то не очень... – Онапоморщилась. – Что не удивительно... После всего произошедшего...

– Все столик простить не можешь? – подколол ее Алекс.

– Его в первую очередь, – в тон ему ответила Лара.

– Да это не любовь была, Ларис!

– Нет?

– Нет! – Он отложил в сторону батон, который собиралсяпорезать, отряхнул руки и сделал шаг к стоявшей в дверях Ларе. Обхватив заталию, он притянул ее к себе и, ткнувшись своим носом в ее, сказал: –Любовь – это то, что я испытываю к тебе!

Она отстранилась и со смущенной улыбкой воскликнула:

– Не пудри мне мозги, Саша!

– Я, Лар, этого делать не умею... Совсем.

– Все мужчины умеют, а ты нет? У вас же это безусловныйрефлекс, – продолжала отшучиваться она.

– Значит, я единственный, лишенный такого рефлекса. Лишенец,одним словом, – в тон ей ответил он.

– И юморист... Не очень, правда, хороший...

– Ларис, я ведь не обманываю тебя, – стал серьезнымАлекс. Ему вдруг очень захотелось, чтоб она поверила в его любовь. Ибо толькопосле этого, как думалось ему, она сможет ответить на его чувство. Чувство,возникшее так неожиданно и так стремительно его захватившее, что Алекс сам дивудавался. Даже с Леной все было не так. Да, он влюбился в нее с первого взгляда,но ощутил, что это всерьез и надолго, по прошествии длительного промежуткавремени. К Ларисе же любовь он испытал сразу, как и желание не расставатьсяс ней никогда...

– Я люблю тебя, – повторил Алекс. И посмотрелтак проникновенно, что Лара смешалась и отвела взгляд. Не то чтобы она ему неверила, она понимала, что Алекс не пустобрех, просто... Лариса решила, чтоон обманывает сам себя. Мужчине захотелось любви, и он решил выбратьобъектом именно ее, Ларису Белозерову. Это бесспорно приятно, но что будетпотом, когда ему надоест эта игра?

– Ты мне не веришь, – покачал головой Алекс, увидевсомнение в ее глазах. – Но я докажу...

Лариса натянуто рассмеялась:

– Как образом, Саш? Женишься на мне, как честный человек?

– А ты пойдешь за меня? Я ведь гораздо старшетебя...

– Да при чем тут возраст?

– Вот и хорошо, что ни при чем...

Он вновь притянул ее к себе и страстно поцеловал. Лариса,отдаваясь поцелую, в глубине души не переставала грызть себя сомнениями. Алекснравился ей, он ее волновал как мужчина и вызывал уважение как человек.Пожалуй, она даже была в него немного влюблена. Но как можно отдаться чувству?Как довериться малознакомому человеку? Вдруг она опять обманулась? Что, если иэтот ее предаст?

– По-моему, там дверь хлопнула, – оторвавшись от егогуб, прошептала Лара.

– Это, наверное, врач, – ответил Алекс и, чмокнув еенапоследок, пошел в прихожую.

– Саша, телефон! – воскликнула Лара, увидев, каквибрирует аппарат, который Алекс положил на подоконник. Тот вернулся и, поднесясотовый к уху, сказал:

– Слушаю, Серый!

– Что с отцом? – без предисловий спросил младшийДубцов. – Миха, водила, позвонил, плохо бате стало...

– Да, он неважно себя чувствует, – не стал вратьАлекс. – Лежит сейчас...

– Это серьезно?

– Не знаю, брат.

– Просто меня сейчас нет в Москве, я не могу приехать...

– А где ты?

– В Ростове. Прилетел сюда час назад. Но если надо,брошу все и примчусь...

– Серег, не знаю, что тебе и сказать... Вроде он держится,хоть и слаб. Вот доктор приехал... – Алекс выглянул в прихожую, кивкомпоздоровался с врачом и жестом показал, куда тому следует пройти. – Послеосмотра буду с ним говорить...

– Ладно, давай, если что – звони, я на связи...И вот еще что... Я тут насчет убийства Ларисиного друга узнавал.Менты знаешь что нашли на месте преступления? Отпечаток! Не очень четкий, новсе же... Идентифицировать личность можно.

– Отлично. Кому принадлежит отпечаток?

– В их базах его нет, но я попросил, чтобы его мне пофаксу отправили...

– Ну и?.. – нетерпеливо спросил Алекс. – Не тяни,а?

– «Пальчик» принадлежит твоему хорошему знакомому, а именно,Старцеву Александру Николаевичу по кличке Старец. Помнишь его?

Естественно, Алекс помнил. Со Старцем они в Германии всвязке работали. Когда Алекс встречался с завербованными агентами, тезкаобеспечивал его безопасность. Страховал, одним словом. Старец владелнесколькими видами рукопашного боя, отлично стрелял, обладал отменной реакцией,а вот соображал не очень хорошо. Поэтому все операции разрабатывал Алекс,Старец годился только на роль исполнителя. Похоже, что и на сей раз СашаСтарцев действует не по собственной инициативе, а выполняет чей-то приказ...

– Как это Старца угораздило отпечаток оставить? –пробормотал Алекс задумчиво. – Раньше он без проколов работал...А тут такая грубая промашка...

– Стареет, видимо, – высказался Сергей идобавил: – У Старцева есть автомобиль.

– «Нива»? Цифры номера – два, пять, пять?

– Нет, брат, эта машина числится в угоне. Пропала из гаража.Хозяин чухнулся, только когда к нему менты заявились. Где сейчас эта «Нива»,можно только догадываться. У Старца же «Гранд Чероки» с номером У713АА.Я дал отмашку гаишникам. Как только тачка будет замечена, тебе сообщат,твой телефон я дал кому надо.

– Отлично, Серега, спасибо.

– Тебе спасибо, Сань, за то, что рядом с отцом находишься...Хотел бы я тоже там быть, но сам понимаешь... – Он тяжко вздохнул. –Ну, все, до связи! Не забывай звонить... Побежал! – И он отключился.

Алекс, бросив телефон на кровать, отправился в спальню бати.Лариса уже была там. Правда, в комнату она из деликатности не вошла, стоялавозле двери, ждала, когда доктор закончит осмотр. Алекс тоже не сталвламываться – присел рядом с Ларой на корточки, но уже через пару минутподнялся, увидев, что врач, сделав Михаилу Степановичу укол, закрыл чемоданчики направился к выходу.