— Лида! — звала она. — Лида, открой!

Слава богу! Это всего лишь мама. Наверное, я впервые вжизни, если не считать, конечно, детских лет, была так рада приходу своейродительницы, которая частенько без предупреждения появляется в моей квартире,чтобы прибраться и приготовить непутевой дочери обед. С огромным облегчением япринялась открывать свои запоры.

— Что случилось? — Мать ворвалась в квартиру,словно за ней гнались. — Почему все заперто? Я звонила, почему ты неоткрыла? Что за новости? — Но, взглянув на меня, тут же сбавила тон:

— Что произошло?

— Сейчас расскажу, — ответила я, проходя на кухню.

Наконец-то можно вздохнуть с облегчением, потому что,задумай вломиться в дом даже сотня маньяков, мамочка быстро найдет на нихуправу. И опомниться не успеют, как она из них сделает отбивную. Забудут, зачемприходили. Я с удовольствием плюхнулась на стул, вытянула ноги и закурила.Какое все-таки наслаждение может давать сигарета! Черт! Вот только привкус унее какой-то странный. Даже голова закружилась немного, и замутило как-то.

— Что с тобой? — участливо повторила мать,появляясь на кухне. — Да выброси ты свою цигарку, вон какая бледная вся.

Я послушалась разумного материнского совета и затушиласигарету. Случается. Если человек перенес сильный стресс, то бывает, что естьне может после этого, курить, наверное, тоже. Хотя и говорят, что никотин иалкоголь здорово снимают стресс, но, наверное, у всех по-разному этопроисходит. А мать тем временем уже подсовывала мне стакан воды, грела чайник,чтобы напоить меня крепким чаем с лимоном, то есть проявляла материнскую заботуобо мне в полном объеме.

И, кажется, первый раз в жизни меня это не раздражало,напротив, я была очень рада.

— Рассказывай, — мать поставила передо мной чашкус чаем, в котором плавал ломтик лимона, — что происходит? Почему тызакрываешься средь бела дня? Или поругалась со своим суженым и не хочешь егопускать?

— Вовсе нет. — Я отодвинула чашку. — Почему утебя сразу такие мысли?

— Потому что я жизнь прожила, — парировала маман,поправляя безукоризненную прическу, — и многое повидала. Но учти, это емударом не пройдет.

— Конечно. — Я нервно засмеялась. — Как бымне хотелось, чтобы ты ему задала хорошую трепку, — но после этоговсхлипнула, и слезы одна за другой закапали прямо на клеенку.

Мать отреагировала побыстрее боксера в среднем весе. Онамоментально вскочила с места, подбежала ко мне, прижала голову к своей груди ипринялась гладить по волосам, утешая и приговаривая, как утешала меня, когда ябыла маленькой. От материнской кофточки исходил знакомый запах духов, и я сновапочувствовала себя маленькой девочкой. Раз мама рядом, она сможет отогнать всестрахи, решить все проблемы. Я быстро успокоилась и перестала хлюпать носом.

— Иди умойся, — посоветовала мать, и я отправиласьв ванную. — Теперь-то ты можешь сказать, что все-таки случилось? —встретила она меня.

Да, моя мама с годами совершенно не меняется. Никогда неуспокоится, пока не выяснит все досконально. Поэтому я уселась за стол,придвинула себе чашку с остывшим чаем и сделала глоток.

— Не знаю, что это такое, — сразу предупредила ямать. — Я была дома, собиралась звонить на работу, а Герт только что ушел.Минут пять прошло, не больше. Потом, слышу, дверь открывается. Я подумаласначала, что это он вернулся. Позвала несколько раз, но никто не ответил. Япошла в коридор, и кто-то выскочил из квартиры и убежал.

— И кто же это был? — Мать напряженно смотрела наменя.

— Я же говорю, что не знаю. Мужик какой-то влез вквартиру, но потом услышал мой голос и сбежал. — Я снова отхлебнула чай,но он показался мне каким-то безвкусным, снова замутило.

— Боже мой! — выдохнула мать. — Иди приляг,ты опять такая бледная. А я сама разберусь. В квартиру влезли… Влезли один раз,могут и в другой раз влезть. Сколько тебе говорила, чтобы поставила железнуюдверь, твою-то только ленивый не откроет. Все как об стенку горох. Но теперь-тоубедилась?

— Железные тоже открывают, — резонно заметила я,но мать только отмахнулась.

— Так, — она решительно встала, — все замкисегодня же поменять на более надежные. Нет, прямо сейчас. А дверь поставимзавтра, в крайнем случае, послезавтра. И даже не спорь со мной! — онаповысила голос.

— Я и не спорю, — я вяло махнула рукой, потому чтоспорить с моей маман совершенно бесполезное занятие, ну, все равно что кактусыв Мексике голой рукой дергать — эффект тот же самый. — Не спорю. Замки,конечно, можно поменять, а дверь, наверное, все-таки лишнее…

— Это тебе кажется, что лишнее, а я говорю, что нет.Поэтому никуда сейчас не уходи, а замки я быстро поменяю.

Я прошла в спальню и плюхнулась на кровать. Когда это заявилбы кто-то другой, я бы сильно засомневалась, но если энергию моей дорогой мамочкиприменить в мирных целях, то можно легко построить гидроэлектростанциюгде-нибудь в Сибири. Наверное, именно такие люди строили БАМ, Днепрогэс илиподнимали целину. Упертые до последней степени и такие же целеустремленные.Наше поколение уже совершенно другое, и таких энергичных, как моя мамочка,считай, и не встретишь. Нет, наглых, конечно, всегда хватало. И сейчас их сизбытком, но вот именно таких — целеустремленных, уверенных в своей правоте…Мы, пожалуй, более инертные стали, что ли? Или более равнодушные. Нет такойцели, что заставляла бы нас идти напролом и добиваться своего. Лучше полежатьдома, лучше заняться чем-то приятным, чем необходимым. Как сказал один мойприятель-философ: «Благополучие здорово портит людей. Они становятсябеззубыми». А ведь прав он, что и говорить.

Хлопнувшая дверь и раздавшиеся голоса возвестили, что мамануже вернулась, причем не одна. Это для других было бы трудно заманить к себеслесарей, у которых, как всегда, найдется какая-нибудь срочная работа. И покаим не пообещаешь на бутылку, и с места не сдвинутся. Но мама всегда умела стакими обращаться, и теперь они деловито ковыряли дверь, меняя замки. Матьзаглянула ко мне в комнату, но, увидев, что я лежу с закрытыми глазами,тихонько затворила дверь. Мужики тоже стали шуметь меньше. Через полчаса онисообщили, что сделали все как надо, «в лучшем виде» и «хозяйка может приниматьработу». Мать посмотрела, что они сделали, видимо, осталась довольна, потомучто я услышала, как один из них прогудел:

— Спасибо, хозяйка. Ежели что понадобится, то сразу кнам. Все сделаем в лучшем виде.

— Хорошо, — благосклонно ответила мать.

Мужики попрощались и ушли. Мама тихонько заглянула вкомнату, но я снова сделала вид, что сплю. Она не стала меня тревожить, закрыладверь, еще немного повозилась в коридоре. Я услышала, как входная дверьосторожно захлопнулась. Все. Теперь можно окончательно успокоиться. Даже еслинеизвестный придет, то войти все равно не сможет — замки-то новые. Но вотинтересно, а от старых замков у него откуда ключи? Насколько я помню, я никомуих не давала. Одни у меня, еще одни у матери, а запасной комплект всегда лежалв ящичке трюмо. Герт нашел его и забрал. Признаюсь, что встречалась с разнымимужчинами, но они как-то не рылись в моих вещах, ключами не пользовались. Тогдачто же это получается? Не случайно же он подобрал ключи от моей двери?