— Я чувствую, что вызываю у вас неприязнь… — Гарибальди никак не прокомментировал попытку начать разговор, и Лейт был вынужден закончить фразу. — Почему?

— Потому что вы — часть проблемы, которых у меня и без вас хватает.

— А теперь вы ещё и подозреваете меня в убийстве.

— Мистер Дорфф, если бы я вас подозревал, мы бы тут с вами не разгуливали. Вы бы сидели в камере.

— Вы прекрасно знаете, что это был не я.

— Нет, я этого не знаю. И пока я не буду знать наверняка, я подозреваю всех, кто имел такую возможность.

— Даже капитана?

— Капитан такой возможности не имел — у него были в это время другие дела, и я знаю, где он был. А где в это время были вы, я могу знать только с ваших слов.

— Вы можете опросить свидетелей, всё население нижних палуб в вашем распоряжении. Наверняка, они не откажут.

— Если это была шутка, то она несмешная.

— Это единственная причина вашей неприязни?

— Первостепенная. Вы привезли на станцию проблему.

— Минуточку! — Лейта обуяло справедливое возмущение. — Я открыл вам на неё глаза. Если бы я к вам не обратился, проблем было бы гораздо больше. Причем не у станции, а у всего человечества.

— Я не отвечаю за всё человечество, а за безопасность станции — отвечаю.

— Вавилон бы в стороне не остался, будьте уверены. Вы предвзяты.

— Я и должен быть предвзят.

— Или вам просто не нравятся правительственные агенты?

— А вот это уже второстепенная причина.

К счастью, лифт остановился на нужном этаже и избавил Лейта от необходимости поддерживать беседу. Гарибальди открыл каюту Грина своей универсальной картой и сделал саркастический приглашающий жест рукой:

— Прошу вас, господин инспектор! — Лейт не обратил внимания на ехидный тон безопасника и вошёл первым, скомандовав компьютеру включение света.

Каюта Крейна отличалась от его собственной разве что запущенностью. Стоило Дорффу войти, в нос ему ударил резкий запах пота, исходивший от несвежей постели, будто бельё на ней не меняли с момента открытия станции. Может быть, Крейн и Грин не так уж сильно отличались друг от друга и оба были неряхами, склонными к злоупотреблению алкоголем? Или агент Бюро так вжился в роль собственного прикрытия?

Лейт под чутким контролем шефа СБ осмотрел незаправленную кровать, стол и шкаф своего бывшего коллеги. Без тени смущения он вывалил всё его содержимое на пол, осматривая карманы одежды, безделушки, закинутые в самый дальний угол, и даже простукивая стены. Дорфф перевернул вверх дном всю комнату, но нашёл только рабочий ежедневник Сэмюэля Грина и сборник классической музыки.

— Не знал, что у Крейна был такой тонкий музыкальный вкус, — скептически заключил Лейт, рассматривая радужный кристалл. — Не похож он был на меломана.

— Почему вы так думаете?

— Потому что я хорошо знаю Крейна, а вы — Грина, — повернулся Лейт к своему спутнику, который больше походил сейчас на надзирателя.

— А вы уверены, что так уж хорошо знаете этого Крейна?

— Достаточно.

— У людей порой бывают самые неожиданные хобби. Особенно у тех, кто не может себе позволить быть собой.

— А у вас есть хобби?

— Возможно, — отрезал Гарибальди и забрал у Дорффа кристалл.

Только осмотрев гостиную и спальню, Лейт подошёл к компьютеру. Святая святых, которую он оставил на сладкое. Но десерт оказался горьким: бытовые запросы за последние сутки машинный разум выдал охотно, а дневник, который нашёлся на компьютере, отказывался открываться без голосового пароля.

— Вот чёрт… — Лейт тихо выругался.

— Мои люди этим займутся, — Гарибальди как тень следовал по пятам и следил за каждым действием Лейта. — Ещё что-то хотите осмотреть или предоставите дело экспертам?

— Нет, то есть — да, погодите минутку, — Дорфф тряхнул головой и, абстрагируясь от всех ощущений, попытался представить, как бы выглядела эта комната ещё вчера? Что и где мог прятать Крейн, если он что-то прятал?

Он попытался представить прошлое маленького замкнутого пространства. Когда запах ещё не застоялся настолько, что его можно почувствовать всей кожей, когда закатившиеся под стол бутылки и остатки еды в коробке были ещё свежими покупками из местных магазинов. Хотя нет, судя по этикетке, эта бутылка миновала таможню, не попав в декларации.

Лейт не обращал внимания на Гарибальди, который смотрел с явным сомнением на самопровозглашённого детектива, и аккуратно переступая через возведённые им самим горы одежды, тряпья и другого барахла, прошёл в ванную комнату. Здесь тоже остались следы жизнедеятельности: мятые полотенца, пропитавшиеся запахом тела своего хозяина, одинокая зубная щётка с пушистой щетиной, замусоленное зеркало в разводах, сквозь которые кое-где проглядывало чистое стекло. Дорфф уставился на своё отражение и провёл рукой по стеклу, смазывая въевшийся налёт.

Кое-где участки зеркала были чище. Дорфф нахмурился, ощупал края стекла, но оно сидело в стене крепко и не было намерено куда-то отъезжать. Ну конечно! — мысленно возликовал Лейт и набрав полную грудь воздуха аккуратно выдохнул на зеркальную поверхность. Вот оно! Разводы проступили ярче, складываясь в некоторое подобие не то букв, не то цифр.

— Вы решили выйти через канализацию? — окликнул Лейта Гарибальди из комнаты.

— Ну что вы, мистер Гарибальди. Скорее, через зазеркалье, — пробормотал Лейт себе под нос и снова обдал гладкое стекло воздухом из лёгких. Когда цифры сделались отчётливее, Лейт подозвал Гарибальди и продемонстрировал ему своё открытие.

— Это ещё что?.. — заинтересованно нахмурился тот.

— Послание с того света, — буркнул Лейт. — Вы можете разобрать, что здесь написано?

— Ноль, четыре, два, один, один, четыре, ноль…

— …шесть, пять, восемь, — закончил за него Дорфф.

— Пароль? Код?

— Дата. 21 апреля 2258 года. Два часа, шесть минут пополудни.

— Странная форма записи, не находите?

Лейт не мог не согласиться, но неуверенно пожал плечами. Гарибальди и это взял на заметку, но затем, едва заметно смягчившись, отпустил Дорффа на все четыре стороны.

— Что, я не под арестом? И могу идти? — уточнил Лейт.

— Была бы моя воля — я бы посадил вас под домашний арест до конца всего этого дела, а потом занялся бы вами вплотную. Но капитан почему-то вам верит.

— Удивительно, но это взаимно, — кивнул бывший агент Бюро, покидая каюту Крейна.

* * *

Насколько тяжёлым был его сегодняшний день, Лейт Дорфф осознал только вернувшись в свою каюту. О том, что проснулся он сегодня на железном полу в убежище инопланетного телепата, дали знать мышцы спины, едва Лейт сел на кровать. Но сон как рукой сняло, когда компьютер известил его о двух полученных сообщениях.

Одно из них Лейт уже слышал — голосовое письмо от Нейлы нашло своего адресата. Как ни