Степан с Ильёй подъехали к условленному месту.

– И где твои ребята? – спросил Стрельцов.

Капитан усмехнулся:

– Везде.

Степан оглядел заснеженные окрестности и пожал плечами:

– Везде, это где?

Тишкин свистнул. Откуда-то сверху послышался ответный свист. Стрельцов начал внимательно осматривать деревья и наконец-то разглядел в ветвях заиндевевшей ели человека. Словно из-под земли перед ним появились ещё двое. Одеты бойцы были в маскировочные одежды белого цвета с синеватым отливом. Так, что издали их вполне можно принять за небольшие сугробы.

– Всего трое? – спросил Стрельцов Тишкина.

– Со мной четверо. Но поверь, каждый из нас стоит десятка.

– Посмотрим.

– Доложить обстановку, – обратился капитан к «сугробу».

– Товарищ капитан, операция по освобождению насильно удерживаемых лиц идёт по плану. Все объекты на месте. Из бункера вышел только начальник полиции.

– Это нехорошо, – недовольно пробурчал капитан, – я надеялся прикрыть всех разом.

– А что с моими парнями, что с пленниками? – спросил Степан.

– Все в бункере, – ответил «сугроб».

– Значит, не успели вырваться.

– Это ничего, товарищ майор, – «сугроб» улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных зубов, – в бункере находится наш человек. Мы прослушиваем всё, что там творится, у нас всё под контролем.

– Но как вы можете прослушивать подземные помещения, если все сигналы в них блокируются.

– Мы работаем на другой частоте. Вот, послушайте сами.

Второй «сугроб» подошёл к Стрельцову и передал ему маленький наушник. Майор отчётливо услышал, «Дуй в аптеку и быстро». Стрельцов вернул хитрое устройство.

– Но, почему бы нам не начать операцию по освобождению пленников прямо сейчас? Чего мы ждём?

Капитан задумался:

– Допустим, мы заявимся в бункер, помашем автоматами, постреляем, пошумим. Допустим даже, что заложники при пальбе не пострадают. Только что мы сможем предъявить Сове, мэру и тем более загадочному Магистру? Эти люди очень хитрые. Они перевернут дело так, что на их встречу закадычных друзей ворвались вооружённые люди, скрутили их, белых и пушистых, напугали. Нас ещё выставят террористами. Вот увидишь. Нужно собрать доказательства их незаконных делишек, и действовать наверняка.

– А вы уверены, что заложники в безопасности?

– Абсолютно, – кивнул головой парень в белом камуфляже.

Колька вымыл руки и тяжело вздохнул.

– Ну вот, часа два он поспит, потом сделаем ещё укол. К вечеру, надеюсь, придёт в сознание.

– Это, прежде всего, в твоих интересах, Эскулап, – не по-доброму улыбнулся Сова, – потому как если этого не случится…

– Может, и Вам успокоительного? – спросил Колька.

– Обойдусь! – прошипел авторитет, хотя от хорошего коньяка он бы сейчас не отказался.

Прогнозы Николая сбылись. Через пару часов великий и ужасный Магистр начал подавать признаки жизни и ясного мышления. Он приподнялся с дивана, обследовал руку и спросил Слепцова:

– Что мне кололи?

Тимофей Иванович подозвал Николая:

– Что ты колол этому господину?

Колька произнёс несколько названий препаратов по латыни. Магистр кивнул.

– Вам нужно сделать ещё вот этот укол и через два часа поставить капельницу.

Колька чётко, громко, по слогам выговаривал каждое слово, сопровождая свою речь активной жестикуляцией, словно Берри был глухим или полоумным.

– Скажи этому мальчишке, чтобы разговаривал тише. Голова раскалывается от его трескотни, – обратился Магистр к Слепцову.

Николай и без перевода понял, что лучше прикусить язык.

– Так будем делать укол? – спросил Тимофей Иванович американца.

Тот долго изучал ампулы и, наконец, отрицательно покачал головой.

– Где мой саквояж? – спросил он Слепцова, – найди и принеси.

Мэр указал рукой на багаж Магистра, и один из охранников шустро поставил ручную кладь рядом с гостем. Берри достал небольшой флакон и выпил содержимое. Его лицо из бледно-зелёного стало жуткого багрового оттенка, который через мгновение исчез. Остался только лёгкий румянец на щеках. Мистер Берри повернул голову так, что его шейные позвонки захрустели, словно кто-то проехался по ним катком. Потом он встал с дивана, сделал несколько шагов и победно улыбнулся:

– Я в полном порядке! Приступим к делам, господа.

Николай, как зачарованный, смотрел на чудесное исцеление американца:

– И как это у вас получилось?

– Магия, – ответил Слепцов и захохотал.

– Ладно, мой друг, – Берри сел за стол, – я хочу увидеть ту, ради которой приехал сюда. Приведи Лию.

– У нас в гостях не только девушка, – гордо выдохнул Слепцов, – но и её муж.

– Майкл? О, я буду рад повидать своего старинного друга.

– Вести обоих?

– Да, пожалуй.

Охранники водворили Николая назад в камеру, а Майкла и Сунн Джи вывели в коридор.

– Неблагодарный иностранец попался, – вздохнул Колька.

Катерина пожала плечами:

– А ты уже решил, что он расчувствуется и выпустит нас в порыве благодарности?

Колька занял наблюдательный пункт. Дмитрий и Фёдор подошли ближе. Катерина оттолкнула мужчин:

– Расступитесь. Толку от вас никакого. А ты, Колясик, уступи даме место. Что, забыли, что иностранными языками в этой камере владею только я?

Николай спрыгнул с табуретки, а Катерина взгромоздилась на неё и просунула голову между прутьев решётки.

Джим Берри встал из-за стола и раскрыл объятия Майклу:

– Дружище! Ты плохо выглядишь. Где тот холеный надменный пижон? Куда делся лоск и гонор?

Майкл проигнорировал слова Магистра.

– А кого ты прячешь за спиной? Выходи, красавица, покажись своему старшему брату.

Сунн Джи, которая шла за Майклом и судорожно цеплялась за его локоть, услышав последние слова, отпустила сильную руку и вышла вперёд.

– Что ты сказал? Старший брат?

Увидев девушку, великий Магистр чуть не лишился дара речи. Мало того, его лицо опять начало покрываться багровыми пятнами. Он повернулся к Слепцову. Если бы взгляд мог испепелять, то на месте мэра уже тлела бы зола.

– Ты кого тут держишь? Где Лия?

– А это кто? – не понял Слепцов.

– Это Сунн Джи. Ты хоть документы её смотрел?