Она скривила губы в усмешке и, толкнув меня на Ворона, прыгнула на ближайшего королевского стража. Оба покатились, рассыпались и… побежали к входу. Ворон растерялся на миг, а стражник, бежавший впереди, столкнулся с входившим в дверь магистром Вивиром и вытолкнул его наружу, умудрившись поменяться местами… Или нет? Я видела уже двух магистров Вивиров!

Стражники, опомнившись, начали ловить уже двух одинаковых светлых магов, а те, разумеется, отбрыкиваться и кричать:

– Как вы смеете! Я магистр Вивир!

Ворон, выбежав наружу, бросил с рук два смерча, но… второй магистр Вивир уже исчез, а смерчи обхватили и связали первого Вивира и королевского стражника, а второй точно такой же стражник схватил за руки третьего… Нет, я окончательно запуталась. И Ворон, похоже, тоже, потому что решил не церемониться со стражей и магистрами, а захватить сразу всех огромной ловчей петлей.

Тут за моей спиной раздалось заливистое хихиканье. Я резко развернулась… и уставилась в карие глаза Асси Лиртан, которые вот уже несколько дней наблюдала в зеркале. Метаморф спокойно наслаждалась представлением.

– Тиррина? – изумилась я. – Но как?

– Иллюзия. Ладно, увидимся.

Она махнула рукой, одно из колец на ее пальцах вспыхнуло, разворачивая портал.

Вовремя. Королевский перстень на моей освобожденной руке нагрелся, среагировав, видимо, на имя Тиррины, а в двух шагах от меня появились контуры еще одного портала.

Король опоздал на мгновение. Но он успел увидеть, как Тиррина сбросила с себя все маски. Охваченная протуберанцами арки белокурая голубоглазая девушка в скромном синем платье махнула рукой то ли мне, то ли Артану и исчезла.

Она лукавила, по меньшей мере, в одном: ей все-таки не безразлично, какой она предстанет перед королем. А предстала она ошеломительно красивой.

Свежайший след портала опять привел в общежитие невест и на этом оборвался. Это мы узнали уже через пять минут от Эрвида Стейра, раздосадованного и восхищенного.

– Знаешь, я не верил характеристикам этой девушки, думал, все преувеличивают, но… если она сейчас показывает такие чудеса сообразительности, что будет, когда повзрослеет? – пожаловался он ректору.

И все – Ворон, ректор и король – почему-то посмотрели на Асси.

А я пила чинфу и смотрела в окно.

Передо мной, затмевая панораму ухоженной территории лучшей школы королевства, стояла моральная дилемма.

Вроде бы я не успела дать Тиррине слово чести не передавать наш разговор. Даже пообещать ничего не успела. Но мне не хотелось обмануть ее доверие. Даже если это весьма расчетливое доверие.

Я пыталась поставить себя на ее место, представить ее образ мыслей и понимала, что это невозможно. Мне никогда не вообразить даже близко, не просчитать поступки и мысли девушки, ставшей нелюдью. Умиравшей не один раз и возрождавшейся. В пятнадцать лет потерявшей все – семью, дом, дар, даже тело. Все, кроме силы духа. И души.

А магия – это душа. И Тиррина снова обрела силу и многократно увеличила ее, если я что-нибудь понимаю в магии.

И еще мне на миг показалось, что некромантка обрела сердце.

Не хотелось сделать ей больно.

И умолчать о смертельной угрозе королю невозможно. А если ее слова о проклятии – не уловка? Не выдумка воспаленного разума отчаявшейся девушки? Хотя надо отдать должное, Тиррина не производила впечатления отчаявшейся и загнанной в угол. Наоборот.

Как она разыграла Ворона! Вон до сих пор в себя прийти не может.

Я, кстати, тоже.

Вот и молчала, вцепившись в чашку с нелюбимым ректорским напитком, который сама же и приготовила вместо секретарши, пока остальные ждали моих откровений и наблюдали за моими трясущимися руками.

Ректор наблюдал обеспокоенно, король – с задумчивостью хищника, от которого ускользнула трепетная лань, и размышлявшего теперь, не перекусить ли хотя бы мышкой.

– Леди Асгерд, – рыкнул он, решив все-таки меня сожрать не побрезговав. – Даже магистр Эрвид уже вернулся, мы ждем.

– Сейчас, – пискнула я и отпила из чашки густой ароматный напиток. Мм… блаженство. Как можно не любить чинфу? – Я успокаиваюсь. Уже почти… Я так перепугалась, что мэйс Валенсия – это не она!

Мои руки снова дрогнули, и я поспешно поставила чашку.

– Это мы уже слышали, мэйс. О чем вы говорили чуть ли не полчаса?

– О вас, ваше величество. Мэйс Валенсия… то есть леди Тиррина… то есть, наверное, она теперь не леди, раз дракон… могут ли леди позволить себе быть драконами?

Король закатил прекрасные голубые, как у Тиррины, глаза, и я вдруг поняла, что они чем-то похожи, конечно, если метаморф показала не иллюзию, а свой настоящий облик, какой у нее должен быть.

Оба светловолосые, правда, волосы короля отливали желтым золотом, а у Тиррины – белым. Оба голубоглазые. И брови вразлет, а не домиком. И мягкий овал лица… Вот у лорда Сириена нижняя челюсть массивнее, подбородок квадратный, прямой. А у короля намечена очаровательная ямка… наверное, фаворитки любят ее целовать…

– Леди Асгерд! Хватит на меня пя… рассматривать, я не золотая монета!

– Простите. Она говорила, что ваша жизнь в опасности. На вас проклятие демонов под названием «любовь до смерти», замаскированное под приворот. Потому приворот и невозможно снять, что его нет. И подтвердить это может королева Риата. Может, у нее и лекарство есть. Но последнее Тиррина не говорила, это я додумала.

Король сжал зубы, лорд Сириен – кулаки, а Ворон – клюв. Некромант сразу после доклада превратился в птицу и устроился на спинке дивана. Мне кажется, он с некоторых пор предпочитал держать птичье обличье в моем присутствии. Или просто показывал, что он тут не советник, а лицо подневольное. Точнее, морда. Нет, морда все-таки у зверей. А у птиц что?

– В чем особенность проклятия? – спросил ректор, отвлекая меня от размышлений на тему орнитологии.

Похоже, я заразилась от Тиррины, и мои мысли тоже скачут как укушенные. Я встряхнулась и собралась. Ответила:

– Если его величество женится не на той девушке, которая ему предназначена, то умрет в первую брачную ночь.

– А предназначена Тиррина?

– Она этого не говорила.

Вот чтобы в точности этими словами – нет.

Король-которому-не-лгут, буравивший меня взглядом, перевел его на Сириена и качнул головой. Похоже, проверку на правдивость я прошла.

– Это может быть уловка, Артан, – сказал лорд. – Тиррина может быть, наоборот, спусковым крючком проклятия. Чтобы ты, избрав ее, наверняка избрал не предназначенную судьбой и погиб.

Я похолодела. А что, если действительно так? И некромантка лишь выполняет волю покровительницы?