Женя надеялась, что обдумывать Мартынов будет сам. Она такбоялась заходить в квартиру, на пороге которой по ее вине оборвалась Бенинажизнь, что несколько минут не могла попасть пальцами в перчатку.

— Что с тобой? — спросил Мартынов шепотом, когдаони подошли к подъезду. — Ты так дышишь, как будто бы тебя душат.

— Мне страшно, — выдохнула Женя. — Думаешь,мне не страшно?

Это его признание буквально деморализовало Женю. Онасхватила Мартынова сзади за пояс джинсов, чего бы никогда себе не позволила внормальном состоянии. Он, впрочем, не протестовал. Так, паровозиком, они иподнялись по лестнице.

Как назло на лестничной площадке не было света. Мартыновпосветил фонариком на дверь и, наклонившись к Жениному уху, тихо прошептал:

— Кто-то сюда уже лазил. Видишь, тут всенарушено? — Он сунул ей в руки фонарик, предлагая поработать осветителем.

— Что могли искать в этой квартире? — выразиланедоумение Женя, водя лучом по двери.

— Может быть, Венька не просто раздобыл компромат, аоткопал вещественное доказательство? Именно за ним идет охота?

— А вдруг там кто-нибудь сейчас есть? — указаладрожащим пальцем на дверь Женя.

— Глупости, — успокоил ее Мартынов. — Уверяютебя, в квартире нет ни одной живой души.

Он осторожно вставил ключ в замочную скважину и повернулсначала один раз, потом другой. Дверь дрогнула под его натиском и бесшумнопошла внутрь.

— Давай, — кивнул Жене Мартынов.

— Я первая не пойду! — пискнула она.

— Тогда отдай мне фонарик.

Они гуськом вошли в коридор, потом Мартынов обошел Женю изапер дверь на задвижку.

— Блеск, — уже немного громче сказал он. —Никто не откроет, даже будь у него сто отмычек. Женя слегка расслабилась.

— Свет можно включать? — спросила она.

— Сейчас задернем шторы и включим. Мартынов бодронаправился в гостиную. Расшатанные паркетные доски поскрипывали под его ногами.

— Все, можешь включать! — скомандовал он Жене,проверив, чтобы между шторами не осталось даже самого ничтожного зазора. —Только не люстру, а ночник.

Женя послушно выполнила приказание и застыла в позечасового.

— Пойди проверь маленькую комнату, — велелМартынов.

— А что там проверять?

— Просто окинь взглядом обстановку. Если что не так, тысразу заметишь. Возможно, в квартире что-то искали. И только мы с тобой, как жильцы,сможем это определить. Я пока схожу на кухню.

На кухне он тоже устроил светомаскировку и лишь тогдавключил лампу над столом. Прошелся придирчивым взором по всем поверхностям.Делал он это, медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Когда круг завершился, вдверях он увидел Женю. Вид у нее был престранный: глаза выпучены и смотрят водну точку, руки висят вдоль тела, а рот то открывается, то закрывается, причемсовершенно бесшумно.

— Ты похожа на зомби, — поделился с ней своимвпечатлением Мартынов. — Случилось что?

Женя перевела на него безумный взгляд и выдавила из себязвук, похожий на предсмертный хрип.

— Понимаю, — сказал Мартынов, — тебе страшнои ты хочешь поскорее убраться отсюда.

Женя энергично закивала головой и снова исторгла из себячто-то нечленораздельное. При этом она вяло махнула рукой в направлениикомнаты.

— Да-да, сейчас я приду туда.

Мартынов перестал обращать на нее внимание и начал лазить поящикам стола. Женя завозилась за его спиной и вдруг басом сказала:

— Там!

Мартынов подпрыгнул и уставился на нее.

— Боже, что с твоим голосом?

— Там! — снова повторила Женя и громко икнула.

— Ну уж это ни в какие ворота! — расстроилсяМартынов. — Я и представить себе не мог, что ты так впечатлительна.Впрочем, памятуя о твоих вечных обмороках, мне надо было оставить тебя вмашине.

— Там! — снова сказала Женя все тем же ужаснымбасом.

— Что — там? — почти рассердился Мартынов. —Что ты там увидела? Привидение?

Женя еще сильнее выпучила глаза и снова закивала головой.

— Отлично! Оно висит под потолком или нырнуло в шкаф?

Увидев, что Мартынов все-таки обратил внимание на еепризывы. Женя нашла в себе силы выговорить:

— Там Веня.

Мартынов так и подпрыгнул.

— Милочка, ты что-то путаешь, — мрачно сказалон. — Веню сегодня похоронили.

— Он лежит на кровати, — возразила Женя, к которойс трудом вернулся голос. Был он, правда, странно скрипучим и неприятным.

Мартынов тут же перестал иронизировать и быстрым шагомнаправился в спальню. Глазам его предстало поистине кошмарное зрелище: ВеняЛаптев лежал на кровати в позе полнейшего умиротворения — руки сложены нагруди, глаза закрыты, губы улыбались. Он был в пижаме и белых махровых носках,волосы его выглядели влажными и были аккуратно зачесаны набок. От него яростнопахло шампунем и одеколоном.

Неяркий свет ночника, проникавший из большой комнаты вспальню, не достигал постели, зато через окно туда падал отблеск большой синейвывески на соседней башне. Из-за этого Веня казался синим.

— Матерь божья! — прошептал Мартынов, невольноотступая. — Я не большой специалист по покойникам, — пробормоталон, — но, насколько мне известно, спустя несколько дней после смертичеловек должен выглядеть как-то не так.

— Надо подойти к нему поближе, — предложилаосмелевшая Женя. Шок Мартынова почему-то придал ей храбрости.

В этот момент ей показалось, что труп пошевелил Пальцемлевой ноги. Женя вздрогнула, но вслух ничего говорить не стала. Если бы ногабыла голой — другое дело. А так… Может, это блик на носке.

Не смея включить верхний свет, Мартынов медленно двинулся всторону кровати.

— Почему он в пижаме? — шепотом спросила Женя,неслышно ступая за ним.

— Спроси что-нибудь полегче, — пробормотал тот иобежал лучом фонарика стены и мебель.

— Балкон закрыт, — заметила Женя.

Мартынов ничего не ответил и направил свет фонарика на лицопредполагаемого трупа.

— Выглядит очень хорошо, — сказал он и повел лучомвниз. — Я бы сказал: невероятно хорошо.

В это время труп открыл глаза и некоторое время тупо смотрелв потолок. Потом сделал видимое усилие и начал медленно подниматься.

Мартынов выронил фонарик и громко, с выражением произнеснепечатное слово. «Господи, дай мне возможность упасть в обморок!» — подумалапохолодевшая Женя. Господь откликнулся на ее призыв, и в тот момент, когда трупшироко улыбнулся, она сделала глубокий выдох и отключилась.