пролетела как один миг. Днем Сабина с удовольствием выполняла обязанности гида, знакомя их с достопримечательностями британской столицы, а вечерами работала над проектом, с не меньшим удовольствием переложив на маму львиную долю работы по дому.

Родители были очарованы Лондоном: Тауэр, Биг-Бен, Вестминстерское аббатство, Букингемский дворец и прочие радости туриста производили на них вполне предсказуемое неизгладимое впечатление. Но и Сабину ожидало немало сюрпризов. Она, например, была крайне удивлена реакцией папы на небольшой магазинчик, посвященный битловской тематике, который они обнаружили через дорогу от музея Шерлока Холмса. Папа был счастлив как ребенок, скупая сувениры и диски с альбомами «Битлз», ведь, как выяснилось, Сабина даже не подозревала, каким горячим поклонником их творчества в молодости был ее отец, а теперь решил тряхнуть стариной, как подшучивала над ним мама, которая, в свою очередь, была в восторге от «Фортнум энд Мейсон» и продуктового отдела «Харродс».

Словом, это были самые выстраданные и потому безмерно счастливые праздники в жизни Сабины, когда рядом были любимые люди, за окном – сказочно красивый и даже чуть припорошенный снегом Лондон, а на столе – невообразимо вкусные холодец, оливье и селедка под шубой, приготовленные заботливыми мамиными руками.

* * *

И все же наутро после новогодней ночи в двери с угрюмой неизбежностью постучал январь, через пару дней родители улетели, и Сабина вернулась к привычному графику работы и учебы, изыскивая в себе скрытые резервы трудолюбия и самодисциплины. До сдачи проекта оставалось чуть меньше трех недель, и она опять практически перестала спать, часами просиживая за компьютером в попытке довести свое творение до подлинного совершенства. Временами она думала, что у нее неплохо это получается, и была почти довольна результатом, а иногда ей хотелось махом уничтожить все сделанное, потому что это было скучно, банально и нестерпимо заурядно. И хотя Джереми, ее непосредственный руководитель, не только одобрил эскизный проект, но даже похвалил ее за точное претворение в жизнь идей и пожеланий клиентов, Сабина все равно сомневалась в его художественной ценности, переживая, что никто, кроме шефа, не отдаст должное ее стараниям.

Она понимала, что должна в этой работе выложиться по максимуму, показать все, на что способна, ведь на карту была поставлена возможность остаться в бюро в качестве штатного сотрудника, а не практиканта. И она действительно сделала очень много, вложив в эту маленькую квартиру столько души, времени и сил, что хватило бы еще на пару подобных проектов. Ее вариант интерьера в бежево-коричневых тонах казался ей воплощением сдержанной роскоши, элегантности и стиля, и она очень надеялась, что так будет казаться не только ей, ведь она стремилась смоделировать пространство, которое было бы рациональным и комфортным, но также отвечающим взыскательным запросам эстетствующих клиентов. Она продумала все до тонкостей, предусмотрела все нюансы и постаралась учесть все – порой противоречивые – пожелания заказчиков, потому что, с одной стороны, им нравилась умеренность, с другой – были важны удобство и ощущение домашнего уюта и тепла. Стилевое решение своего проекта она условно обозначила термином софт-минимализм, где строгость форм смягчалась теплой цветовой гаммой, приятными фактурами и в меру скромными декоративными элементами, которые отлично вписывались в атмосферу покоя и безмятежности. Сливочно-белые оттенки кресел и диванов обволакивали и манили, а мебель из черного ореха и дорогой, цвета горького шоколада паркет придавали этой небольшой квартире-студии вид солидный и респектабельный. Дополняли картину бархатные шоколадно-коричневые шторы, пушистый ковер из искусственного меха, диванные подушки все тех же бежево-коричневых тонов, торшеры и настольные лампы, дающие мягкий свет, и немногочисленные, но удачно подобранные вазы, подсвечники и прочие детали, которые не несли особой смысловой нагрузки, но при этом создавали нужное умиротворенно-благостное настроение. Оставались кое-какие мелочи, которые нужно было доработать, но в целом ее интерьерный замысел выглядел достойно и презентабельно.

И тем не менее, когда она сравнивала свой проект с проектом Тони, ей казалось, что она обречена на провал. Его рафинированный, похожий на утонченную графику интерьер в черно-белой гамме представлялся ей сплавом аскетизма и элегантности и образцом высокого стиля, который, ко всему прочему, отличали фантастические планировочные решения и рациональность. Все в его работе было безупречно: простая и изысканная по дизайну мебель, легкие полупрозрачные шторы, неброские светильники, авторские черно-белые фотографии на стенах. Все служило цели сохранения открытого, выразительного пространства, наполненного воздухом и светом: и более чем скромная цветовая палитра, и чистые, ясные линии и формы, и отсутствие декоративной суеты. Сабину восхищало то, как мастерски удалось Тони соединить близкую ему эстетику минимализма с комфортом и уютом, наличие которых было столь важно для их заказчиков, и она не считала зазорным регулярно ему это восхищение выражать.

Они были конкурентами, но при этом стали такими хорошими приятелями, что ни о какой ревности и зависти в их отношениях не было и речи. Оба с энтузиазмом помогали друг другу во всем – будь то моральная поддержка в трудную минуту, ценный совет или реальная помощь в выполнении заданий и поручений Джереми или других сотрудников бюро. Сабина знала, что может положиться на своего нового товарища, и была ему безмерно за это благодарна. Она, конечно, чувствовала, что небезразлична Тони, но предпочитала делать вид, что ничего не замечает: не в силах ответить ему взаимностью, она не хотела рушить их чудесный дружеский тандем романтической ерундой, и Тони принимал правила игры, терпеливо дожидаясь своего часа и надеясь, что когда-нибудь эта ситуация изменится к лучшему.

При других обстоятельствах из них получилась бы отличная команда, которая могла бы добиться потрясающих результатов в работе, но пока они были вынуждены существовать в рамках соперничества, что не могло не огорчать их обоих. И хотя, общаясь, они старательно обходили эту тему стороной, оба понимали, что скоро гармонии между ними придет конец и кому-то улыбнется удача, а кто-то должен будет уйти, уступив дорогу подающему бóльшие надежды. При этом почему-то ни тот, ни другой не рассматривали третий вариант развития событий, когда могли уйти и Тони, и Сабина, а место в бюро занять еще одна их конкурентка – Люси, которая держалась обособленно и не стремилась найти общий язык ни с одним из сотоварищей.

Люси вообще была довольно странной – угрюмой и неулыбчивой, хотя ей, безусловно, тоже нельзя было отказать в наличии способностей и творческого потенциала. В ее варианте интерьера в серых, бордовых и светло-коричневых тонах была своя изюминка в виде насыщенных цветовых акцентов и неординарных планировочных решений, и все же обустроенное Люси пространство казалось Сабине скучным и мрачноватым. Возможно, причиной этому было обилие серого цвета,