– Она сразу вспомнила! – вспылил Виктор. – Конечно, если ты где-то встречала этого Месионджика, то не удивительно, что вспомнила! А я никогда не встречал его! Говорю тебе – никогда.

Побарабанив пальцами по столу, Лиза сообщила:

– Не далее как сегодня утром мы – вместе с тобой, кстати! – видели данную фамилию. Это случилось, когда Алик гнал список к «Н»: к Нетребину. Если ты еще помнишь алфавит, букве «эн» предшествует буква «эм». Руку даю на отсечение, там был Месионджик!

– Там и еще много кого было, – усмехнулся Виктор, разваливаясь на стуле. – Чем же отличился именно этот Месионджик?

Губы Лизы растянулись в сардонической улыбке.

– Тем, что он – сын Розы!

В этот момент стул под детективом словно превратился в катапульту. Во всяком случае, Брасов подпрыгнул и завопил:

– Сын Розы?!

Он завопил так, будто Лиза доверительно сообщила ему, что неведомый Месионджик – незаконный сын папы римского. После этого Виктор заграбастал аппарат и за три секунды набрал номер.

– Говорят, он погиб там, в Гуане, – успела вставить Лиза.

– Проверим.

К счастью, Алик оказался на месте. Быстро объяснив ему суть дела, Брасов начал выбивать нервную дробь по столу.

Ожидание казалось бесконечным.

На том конце провода Алик пробивался к личному файлу неведомого Месионджика, который еще час назад не интересовал никого, а теперь и для Виктора, и для Лизы являлся персоной VIP.

Телефонный аппарат Брасова обладал сильной мембраной, поэтому Лиза слышала каждое слово, когда компьютерный гений наконец заговорил.

– Есть такой – Месионджик. Валерий.

Виктор и Лиза обменялись многозначительными взглядами.

– Вхожу в личный файл, – доложил Алик, и воздух в небольшом кабинете сыщика показался гостье раскаленным от напряжения.

– Ну! – не выдержал Брасов. – Давай! Сведения о его настоящем!

– Какое уж тут настоящее, если он на самом деле погиб, – прошипела Лиза. – Только мне не верится…

В трубке раздалось шумное дыхание, и затем – разочарованный голос Алика:

– А вот их-то как раз и нет.

– Так он погиб или нет?! – возмущенно вскрикнула Лиза. На том конце ее, видимо, услышали.

– Тут нет сведений о гибели. Значится: «Без вести отсутствует».

– Я сталкивался с подобными случаями, – спокойно заявил Виктор. – Так бывает. Это значит, что человек не числится ни среди мертвых, ни среди живых. – Лиза присвистнула, а Брасов между тем продолжил: – Слушай, Алик, там есть его фотография?

– Имеется, но такого качества, что на ней и брата родного не узнаешь.

– Ладно. Мы все равно заглянем и посмотрим. А как насчет отпечатков пальцев?

– Тоже есть.

– Думаю, они нам не понадобятся, – хмыкнула Лиза.

– Не зарекайся, – бросил ей Виктор, а в трубку сказал: – Мы сейчас заглянем к тебе – познакомиться с этим типом.

– Ты поосторожнее, – шепнула Лиза: ей не понравилось слово «тип». – Вдруг он – покойник.

– Такие «покойники» иногда имеют обыкновение оживать, – заметил Виктор, когда они вышли на улицу.

Быстрым аллюром минут за двадцать добрались до Алика. По пути Леонтьева колебалась: сообщить или нет о доме-«корабле» и о слабой надежде найти прежнюю соседку Лидию Михайловну – из семьдесят восьмой квартиры. Хорошо было бы отыскать ее, выудить какие-то сведения и затем победно преподнести их Брасову! Но тут возможно и фиаско. Примерно в середине дороги Лиза все-таки упомянула о возможной зацепке, оговорившись:

– Конечно, эта Лидия Михайловна могла переехать черт те куда, или уйти в мир иной.

– Даже если бабуля осталась на месте, все равно нет уверенности, что она расскажет что-то дельное. Но попытаться – надо. Если фото Месионджика не преподнесет никаких сюрпризов, то завтра с утра ты отправишься в дом-«корабль», а я постараюсь увидеться с Зиминой.

Когда на мониторе компьютера высветилась фотография, Лиза и Виктор разочарованно вздохнули. Алик был прав. Качество оставляло желать лучшего.

Правда, смазанность черт давала волю воображению. С минуту вглядываясь в изображение, Лиза вдруг сказала:

– А знаете, эти черты отдаленно напоминают мне кого-то…

– Если ты присмотришься еще внимательнее, – насмешливо заметил Виктор, – то заметишь сходство со своим родным дядей из Житомира, которого не видела лет пятнадцать.

– У меня вообще нет никакого дяди, – фыркнула Лиза, – и твое упоминание о Житомире довольно плоско!

– Вы оба просто расстроились оттого, что физиономия оказалась незнакомой вам, – смягчил ситуацию Алик.

Не желая показаться упрямой ослицей, Леонтьева не настаивала, однако, лицо со смазанными чертами кого-то все-таки напоминало ей.

Оно выплыло из омута памяти, когда Лиза легла вечером спать.

Но сходство этого незнакомого человека с кем-то было столь эфемерным, что примитивный вывод пришел сам собой. Очевидно, Валерий Месионджик был неуловимо похож на свою мать – Розу, что вполне естественно, – и эти уплывающие детали беспокоили Лизу до тех пор, пока она не остановилась на этом примирительном варианте: Месионджик – Зимина. С тем и уснула.

Глава 31

Утро началось необычно.

Не так часто Лизе еще до завтрака звонят наследницы весомых состояний. Голос Приговой звучал довольно вкрадчиво, когда она сказала:

– Привет. В прошлый раз ты что-то была не в духе.

«В прошлый раз сто процентов подозрений падало на тебя», – подумала Лиза, заверяя:

– Да, со мной бывает, от излишней экспансивности. Нервы расходились.

– Но и стрессов на твою долю выпало немало. Ты пойдешь сегодня на похороны Туманова?

– Боюсь показаться черствой, но эти мероприятия – довольно частые в последнее время – меня не привлекают, – хладнокровно сообщила Лиза.

Она прекрасно знала, что маститые детективы обязательно ходят на похороны и частенько там, где-нибудь за ближайшим каменным ангелом, неожиданно замечают какого-нибудь подозрительного субъекта. Но такая возможность казалась Лизе слишком эфемерной.

Будучи человеком реалистичным, на сегодня она поставила перед собой более конкретные цели, а именно – посещение дома-«корабля». Звонок госпожи Приговой пришелся кстати, чтобы выяснить кое-какие детали.

Дождавшись, пока Даша сказала тривиальное:

– Понимаю, а я, видимо, все-таки загляну туда, – Лиза невинным тоном поинтересовалась:

– Я давно хотела спросить, как у тебя складываются отношения с Розой Зиминой и ее сыном?

Вопрос, который должен был привести Дашу в замешательство, не вызвал у нее и секунды колебаний. Многозначительно хмыкнув в трубку, она сказала:

– С Розой – ничего не складывалось – сама понимаешь, а с ее сыном вообще какая-то темная история. Я его никогда не знала.

Стараясь подбирать выражения, Лиза осторожно спросила:

– Что значит – темная история? Он что – сидел?

– О нет! Ты не так меня поняла. Сто лет назад он куда-то уехал и сгинул там. Отец избегал разговоров на эту тему. А почему ты заинтересовалась?

Лиза издала в трубку какой-то непонятный звук, а затем доверительно сообщила:

– Это