ослабли. Эта свобода наполняла легкие вместе с воздухом, давая силы дышать.

Сбросив верхнюю одежду, я забралась в кровать и там уже сняла все остальное, оставив только рубашку и теплые шерстяные чулки. Лежа на спине, я разглядывала ладони, пытаясь понять, как так получилось, что они покрылись льдом. Неужели стихия, наконец, начала пробуждаться? Неужели это подарок дуальности?

Похожий магический фон… строение жил…

В голове роились самые безумные вопросы и ответы, но я решила поразмышлять над этим на свежую голову. В комнате ходил туда-сюда Фрид, то останавливался у огня, протягивая руки, то брался за голову, как будто тоже о чем-то думал. Я чувствовала напряжение в воздухе.

Я выделила ему место на лавке, постелив шкуру и бросив одну из подушек, но спальное место моему дуалу не понравилось, потому что он швырнул все это на пол рядом с очагом. И начал раздеваться. Плетеная ширма позволяла видеть лишь смазанные очертания. Тогда я раздвинула пальцами две лозы – в щель хлынул поток света.

Ай-ай-ай… а подглядывать-то нехорошо! Но немного можно. Я ведь не такая бесстыдница, как все южане.

Фрид сбросил рубашку, оставшись в одних штанах. Взгляд скользил по широким плечам, спине и пояснице с ямочками. Странные темные тени, похожие на щупальца, извивались на его спине, но я моргнула, и игра света пропала.

Я вспоминала, как эти руки легко поднимали меня в воздух, но тогда на мне была куча одежды. И тут же закралась мысль – а каково будет снова почувствовать его ближе, кожа к коже. Как в плену у юрдов. От того, что мы здесь одни и почти раздеты, волнение захлестнуло удушливой волной. Я нагло подглядывала за ним и почти не стыдилась этого. Мне просто было любопытно.

Все в моей жизни было выверено, просчитано, но однажды вмешался этот Фрид. И я узнала о дуалах. Была бы спокойна, если бы точно знала, что непонятное притяжение – вина магии, а так… В голове полная неразбериха.

– Сладких снов, Фарди, – прозвучал насмешливый голос, и я отвернулась к стене, накрывшись с головой.

Когда проснулась, Фрида уже не было. Не заметила, как уснула этой ночью – будто в яму провалилась. Не было ни снов, ни звуков, ни образов, а главное, не было приступов.

Быстро приведя себя в порядок и перекусив остатками вчерашнего ужина, я хотела выйти из дому, чтобы узнать у Ланди, не найдется ли какого занятия. Безделье всегда было для меня мукой. Но тут дверь отворилась, впустив порыв ледяного ветра вместе с муженьком. Черные вихры растрепались, а глаза блестели задором и предвкушением. В руках муж держал большой сверток.

– У меня для тебя подарок, – он сгрузил ношу на кровать. – Я подумал, что моя женушка должна носить приличную одежду, а эту рвань давно пора заменить!

Рвань? Я хотела возмутиться, но вспомнила, что за время пути одежда прилично истрепалась, даже почти неубиваемый рестр. С легким волнением я развернула подарок. Им оказалась прелестная шубка из серебристого меха – такая мягкая, что захотелось зарыться в нее лицом. К шубе прилагались две полотняных рубахи – небогатые, но аккуратно сшитые и практичные, а еще длинные теплые чулки.

– Что ты за это попросишь? – спросила, глядя на него с подозрением. Зачем такая щедрость? Ему дали эти вещи в благодарность за огонь, или Фрид заплатил? Я видела у него серебряные мужские браслеты и перстень, может…

Он непринужденно пожал плечами:

– Да так, несколько монет в кармане завалялось. А вообще это подарок, ты мне ничего не должна. Хотя можешь поцеловать в благодарность.

– Обойдешься, – и добавила тихо: – Но спасибо. Мне приятно.

Я и правда была ему благодарна.

– Скорей переодевайся, я хочу потренироваться с тобой. Надо исследовать нашу связь, ты ведь помнишь? К тому же ты просила взять тебя в ученицы.

– Ты уверен, что с тобой все в порядке? И ты не потеряешь над огнем контроль?

Он помедлил пару мгновений и ответил, нахмурив брови:

– Да. В любом случае нельзя останавливаться. Просто надо быть осторожней.

В ответ на это я лишь хмыкнула. Знаю я его «осторожней».

– И твой лед… – он опустил взгляд к моим ладоням. – Уверен, нам обоим не привиделось. Стихия начинает пробуждаться, надо лишь понять, чем можно ускорить процесс.

Наморщил лоб и покусал нижнюю губу.

– Фарди, а что ты чувствовала в тот миг?

Этот вопрос застал меня врасплох, и я застыла, даже не моргая. Что я чувствовала?

– Свободу, легкость… – принялась перечислять, загибая пальцы. – Чистый восторг и чувство полета…

– Тебе было хорошо? – спросил Фрид, делая шаг ко мне.

– Да.

– Будет еще лучше, – усмехнулся так, будто знал все мои тайны. – Кстати, потом нас ждут в доме старейшин на праздничную трапезу. Встреча Темной ночи или как ее там… Они были так любезны, что предложили кормить нас все время, что мы у них пробудем.

О! Это была хорошая новость. Потому что жить и вести совместное хозяйство казалось делом слишком… я даже не могла подобрать слов. Как будто мы настоящая семья.

Над Севером висели плотные сумерки. Пару часов и будет так, как будто стоит поздний летний вечер, а после землю вновь окутает кромешная темнота, разбавленная всполохами северного сияния.

– Даже несмотря на эту унылую тьму, мне здесь нравится, – сказал Фрид.

– Да неужели? Может, ты жить здесь останешься?

Он остановился, открывая передо мной дверь длинного дома.

– Сначала решу вопрос с семейным проклятьем, а потом…

Я запнулась, будто мне подставили подножку. Медленно обернулась. Он смотрел внимательно и как-то слишком остро. В душе взметнулся ледяной вихрь, но южанин коснулся плеча и терпеливо произнес:

– Не смотри на меня так. Я же сказал, что не причиню тебе вреда. Я испробую другой способ.

И голос такой успокаивающий, уверенный. Мы так и застыли на пороге, пуская внутрь холод и снежинки.

– Какой?

А если он просто пытается усыпить мою бдительность? Разве что-то может быть важнее семьи, которая в опасности?

Проклятье! Опять я об этом думаю. Яд подозрений отравляет душу.

– Довольно необычный. Расскажу, если все получится. Убивать тебя мне не придется.

Не хочет признаваться? Одна часть меня твердила, что, если бы он действительно собирался меня убить, то мог сделать это много раз с тех пор, как Трари разорвала связь между нашими жизнями. Другая – что нельзя позволять сердцу жить отдельно от разума, цена может быть слишком высока.

– Надо же, какая радость! Повезло так повезло! – я саркастически усмехнулась, глядя на него в упор. – Благодарю, ваше высочество!

– Когда-нибудь, мелкая язва, ты точно