на траву и, конечно, все случилось бы, как в молодые годы. А сейчас он мог лишь вспомнить, как все происходило у него раньше с другими женщинами. Да, он понимал, что из него никогда бы не получился мачо, и уж совсем откровенно, он им и не стал, агрессивным и прямолинейным мужчиной, что обладал бы ярко выраженной сексуальной привлекательностью. Были у него небольшие успехи в молодости, и он гордился чувством собственного достоинства, когда мог о чем-то вспомнить. Загородный дом всегда оставался у него ухоженным и красивым. Виктор Павлович нанимал на постоянную работу сторожа и кухарку. А поскольку оказывался жадным до выплаты им денег, они менялись у него очень часто.

В любое время он мог приехать сюда с кем угодно – были здесь даже проверяющие из Москвы. Всем им нравилось Сурское море – большое искусственное водохранилище. Вот они, прохладные и чистые простыни. (Кухарка по совместительству – и прачка, и уборщица). Запах берез, осин и сосен, луговых и своих, посаженных, цветов. Все как в сказке о царе Салтане по накалу последующих интриг.

Валя, необычно для себя, взялась за спиртное. И выпила первой. Ее немного трясло от волнения. Словно она собиралась не напоить начальника, а убить его. Она стала подливать и уговаривать Виктора Павловича, что никогда не делала раньше: выпить то просто так, то на брудершафт. И слюнявила ему ухо или правильнее сказать, обольстительно шептала, обещая показать настоящую любовь.

Минет дал свои результаты. Она не сплевывая и не глотая эякулята, пошла в ванную, чтобы не вызывать сомнений и подозрений у хозяина. Виктор Павлович обмяк от эротического действа Валентины и от изрядно уже выпитого спиртного, почувствовал, что его клонит в сон. Закрыл глаза и все еще продолжал млеть от приятных чувств.

Она позвонила по сотовому телефону Плотникову. Тому самому Пупку, который ждал звонка и должен теперь немедленно подъехать из соседнего переулка по разработанному плану «вежливых людей».

Он хотел спросить ее, все ли получилось, но вспомнил, что она до сих пор должна держать семенную жидкость, сперму министра, у себя во рту. А Валентина боялась, вдруг что-то не получится или пойдет не так. Она все тут аккуратно выплюнула на большой кусок ваты и не удержалась, чтобы не поинтересоваться у Аркадия Петровича, которого хорошо знала и нередко видела в министерстве и в кабинете у Стрючикова.

– А ничего, что там мои слюни?

– Да еще лучше! – ощерился Велиар, – ДНК подтвердит вас обоих! – Он намазал на предметные стекла сперму Стрючикова, еще вчера своего хозяина. Ни одному правоохранительному органу судебный врач не подчинялся. Уволить с работы его мог только министр здравоохранения. Аркаша поместил в специальную переносную холодильную камеру ватку, на которой обязательно останутся живые или мертвые сперматозоиды, несущие ДНК Виктора Павловича, и распрощался с метрессой министра. Его ждала та же машина, на которой он приехал.

Валентина Ивановна вернулась в дом и увидела, что начальник спит с выразительным храпом. Она тут успокоилась, потому что первое задание выполнено, а второе для нее намного проще. Теперь у нее оставалось много времени, чтобы довести все до конца и позвонить в полицию. Ракова лично держала всю ситуацию на контроле и всю ночь находилась в своем кабинете.

Самое трудное, за что Валентина боялась, это выпадало на первое задание, как «подоить бычка», чтобы он сдал сперму. Она хорошо знала, что у него не всегда получалось, не говоря уже об эрекции. Витюша глотал Виагру и запивал вином. У Валентины все получилось как нельзя лучше. Алкоголь сыграл с Виктором Павловичем злую шутку, и он не способен, как всегда, оказался к классической форме секса, и тем более не стал склонять и принуждать ее к анальной «пенетрации», что ему иногда удавалось на трезвую голову.

Теперь она сняла прицел с ружья… Витюша, когда приезжал с Валентиной Ивановной на дачу, почему-то всегда собирался на охоту. Даже обзванивал друзей. Потом напивался и бегал с ружьем по двухэтажному особняку, изображая из себя охотника на кабана. На охоту на самом деле он никогда не ходил. И все, кого он обзванивал, относились к этому с иронией. И сейчас казался Валентине жалким и никчемным хвастуном.

Металлическим прицелом она стала с усилием расцарапывать себе наружные половые органы до глубоких ссадин и до крови, чтобы можно было перемазать этим весь прицел: мол, он вставлял его во влагалище, и насиловал. Вдруг у него окажется справка, что он – импотент. Она смотрела на все и думала теперь, что для кого-то делает грязную работу, а не борется со злом и с несправедливостью, как убеждали ее агенты из ФСБ. Она догадывалась, что нелюди пензенской номенклатуры пожирают друг друга, как пауки в банке.

Ей сейчас захотелось стать самкой богомола и сожрать всех мужиков, кто устраивает позорные бесовские игрища. А сами мужики, она считала, превратились в жадных козявок – родовое название жучка из семейства листоедов. Она прочитала о них в интернете. И сейчас позорные невежды собирают «зеленые листочки», которые называются «долларами», и они скоро заменят им души, и Бог лишит их рассудка!

Потом она скинет чужой халат, он был мужским, оденет снова свое нижнее белье и разорвет его на себе. Позвонит по телефону в полицию, сообщит о своем изнасиловании министром здравоохранения Пензенской области – Стрючиковым Виктором Павловичем.

Он очухается, проснется, оглядится в полиции только утром следующего дня, как БОМЖ, в обезьяннике. Скоро узнает, что обвиняют его в изнасиловании. А через две недели заведут в кабинет начальника одного из районных отделов внутренних дел города Пензы и оставят наедине с высокой женщиной в выглаженной форменной одежде, в звании генерал-лейтенанта. Стрючиков предстанет перед ней небритым, в мятых брюках, в белой, но уже грязной рубашке, в очках с рассеивающими линзами и черными светофильтрами, он оставался близоруким. Выглядел теперь не крутым руководителем, каким казался при Кузьмиче, а облезлым помойным котом.

5

– Здравствуйте, Виктор Павлович! – начала Ракова. – Узнаешь меня? – Он молчал. – А маму мою помнишь? Ты не нашел нужной группы крови для переливания! Умерла она от желудочного кровотечения!

Виктор Павлович упал на колени и заскулил.

– Прости, Королева! Бес попутал! Не сажай!

– Вину понимаешь? Уже хорошо! Королевой величаешь, молодец! Но деньги с офшоров переведешь все! Тебе скажут куда. Тогда на зону не отправлю. С такой статьей тебя сделают там педиком. Но судимость получишь! А то ведь выпусти тебя, ты и в Президенты прорвешься! Представляю, что ты со мной сделаешь тогда!